Джеральд О'Фаррел - Великая мистификация. Загадки гробницы Тутанхамона

Читая эту книгу, я почувствовал, что автор хорошо знает, какие отношения связывали этого неясного библейского персонажа с египетскими фараонами, и решил во что бы то ни стало связаться с Османом. Впоследствии мы созвонились и договорились встретиться за ленчем в моем клубе. До тех пор я никогда не видел его даже на фотографии, поэтому, когда Ахмед Осман появился в столовой, он был для меня таким же незнакомцем, как сам Иуйя. Столик уже был заказан, поэтому сразу после приветствий я, не в силах сдерживаться, сразу приступил к делу.

— Прежде чем вы присядете, — сказал я, — мне бы хотелось сказать вам одну вещь. Я верю в то, что Эхнатон вывел евреев из Египта.

— Вы хотели сказать семитов, — мягко поправил меня он.

— Да, — сказал я, не смея дышать от страха, что он откажется со мной разговаривать после моей ошибки.

— Семитов из Египта вывел Моисей, — продолжил мой собеседник.

— Я знаю, — ответил я, и сердце мое упало. — Значит, я ошибаюсь…

И тогда прозвучало одно из самых поразительных утверждений, которые я когда‑либо слышал. С какой‑то странной теплотой посмотрев на меня, Ахмед Осман сказал тихо:

— Нет, вы не ошибаетесь.

— Так это один и тот же человек! Один и тот же!

Я не удержался и воскликнул так, что другие обедавшие в клубе люди начали на нас оглядываться.

— Да, это так, — кивнул он.

Я склонился к нему, в волнении обнял его за плечи, и так началась наша дружба.

А теперь подведем некоторый итог.

Я убежден в том, что библейский Иисус Христос был исторической фигурой, и звали его Тутанхамон. Он был воспитан в традициях новой монотеистической религии, религии Атона, и стал первым в череде мессианских личностей, чье убийство было предсказано в Ветхом Завете. Он развил учение своего отца и распространил его по миру, с тем чтобы дать спасение всем людям. Следы фараонов из Амарны исчезли на целые тысячелетия из всех источников, однако, несмотря на попытки утаить правду, память о тех событиях и людях, участвовавших в них, сохранилась. Пропавшие из гробницы Тутанхамона папирусы могли бы иметь для западной религии такое же огромное значение, как свитки Мертвого моря, поскольку в них содержится важная информация, способная взорвать старое понимание истории человечества и заставить нас пересмотреть наши политические и религиозные убеждения.

После всех проведенных исследований я почувствовал себя достаточно уверенно для того, чтобы изложить в книге свои подозрения. Более просвещенные люди, уже не раз слышавшие о том, что я решил сказать, проверили и оценили мои догадки и гипотезы. У нас не возникло расхождений во взглядах. Конечно, я понимаю, что для того, чтобы раз и навсегда доказать свою правоту, мне требуется провести в Долине царей значительно больше времени и больше исследований. Однако я убежден, что уже сейчас имею достаточно доказательств для того, чтобы озвучить свой взгляд на то, что, вне всяких сомнений, произошло там.

Вне зависимости от текстов, содержавшихся в пропавших папирусах из гробницы Тутанхамона, одно можно сказать совершенно точно: Говард Картер и лорд Карнарвон — герои не той истории, которую они нам изложили. По сути дела, они были немногим лучше обычных грабителей сокровищ, хотя, конечно, чрезвычайно преуспели в этом занятии. В те времена, когда еще были возможны удивительные открытия и приключения, с ними связанные, когда правящие классы Европы и Северной Америки совершенно свободно эксплуатировали ресурсы остального мира и называли это «заботой» о нем, Запад систематически грабил Египет и вывозил оттуда ценности, составлявшие наследие всего человечества, в таких количествах, что сейчас это просто невозможно представить. Мы теперь никогда не узнаем, сколько именно ценностей похитили Говард Картер и лорд Карнарвон, и где все это похищенное осело, однако можно быть уверенными, что в истории не совершалось настолько эффектных преступлений, которые произвели бы на людей такое впечатление. Для этого у компаньонов было все: связи (по крайней мере, у лорда Карнарвона), опыт (у Говарда Картера), у них имелись средства (опять‑таки, имеем в виду Карнарвона). Словом, эти двое имели все необходимое для любого грандиозного делового либо криминального предприятия. Учитывая, что лорд Карнарвон являлся одним из влиятельнейших представителей британского истеблишмента, он мог придать своей деятельности внешний лоск и необходимую респектабельность. Однако более важным представляется то, что оба компаньона могли привлечь к реализации своих планов других людей и даже организации — от столпов государства до руководителей музеев. Это означало, что многие влиятельные люди были прямо заинтересованы в том, чтобы не привлекать внимания к слабым местам в истории открытия, рассказанной общественности. А поскольку во всех этих махинациях оказалось замешано множество музеев и коллекционеров, то и у них на кону теперь стояло не меньше, чем у Картера с Карнарвоном. Вся история открытия гробницы окуталась густой завесой тайны, и хотя некоторые специалисты, вроде Томаса Хо- винга, утверждали, что во всем этом есть масса нестыковок, официальная версия открытия утвердилась как‑то уж очень быстро.

Отслеживая новости, которые публиковались в «Таймс», Картер и Карнарвон смогли сделать так, что весь мир, интересовавшийся их открытием, получал именно ту информацию, которая им требовалась, из уст самого авторитетного в то время издания. Если какие‑то другие издания говорили о своих сомнениях, такая подозрительность объяснялась профессиональной ревностью. Зато все, что появлялось в «Таймс», рассматривалось широкой общественностью как истина в последней инстанции — в ту пору к публикациям в прессе относились не столь критично (или цинично), как в наши дни. Кроме того, история открытия гробницы была слишком хороша, чтобы кто‑то захотел ее разоблачить. Сторонников официальной истории обнаружения гробницы Тутанхамона становилось все больше, потому что с течением времени в ее сохранении оказывалось заинтересовано все больше и больше людей. Когда в 70–х годах прошлого столетия выставка сокровищ из гробницы Тутанхамона совершала мировое турне, запущенная на полную мощность изощренная машина массовой пропаганды помогала собирать в каждом городе толпы желающих увидеть все эти чудеса. Все эти представители послевоенного поколения слушали от своих экскурсоводов официальную историю открытия, совершенного Картером и лордом Карнарвоном, восхищались искусством древних мастеров и совершенно не обращали внимания на жалкий лепет представителей академической науки, что‑то бормотавших о саркофаге, якобы принадлежавшем кому‑то не тому. Для посетителей выставки не имело ни малейшего значения, чей лик смотрел на них с бесчисленных плакатов — Тутанхамона или Семенхкара, — эффект оказывался один и тот же. Обывателям абсолютно все равно, чьи конкретно реликвии в каких именно комнатах хранились, и кому именно принадлежала самая знаменитая гробница. Просто все видели грандиозное и завораживающее зрелище колоссального богатства, подтверждавшее легенды о загадочных фараонах, обладавших невообразимой властью. И никого не интересовала грязная изнанка истории открытия гробницы юного египетского царя. Открытие произошло, оно оказалось выдающимся, а все остальное неважно.