Питер Коннолли - Греция и Рим. Эволюция военного искусства на протяжении 12 веков

Карта французских Альп, на которой изображено два пути Геракла — древние, проторенные торговые пути (на карте они обозначены сплошной черной линией), и маршрут, которым следовал Ганнибал, отмеченный черным пунктиром.

Де Бир отстаивает точку зрения, согласно которой Ганнибал перешел через реку у Фурка, что находится выше Арля, в верхней части дельты. Отсюда и его выбор Эг-Морт как места, где армия отошла от побережья. Однако эта теория порождает несколько серьезных вопросов. 1. Там существовала греческая фактория, о которой Полибий непременно упомянул бы. 2. Вряд ли он не указал бы такой четкий ориентир, как верхняя часть дельты. 3. На картах XVII в. показано, что местность между Арлем и Бокером была заболочена. Если принять во внимание климатические условия времен Ганнибала, становится очевидно, что в античные времена дело обстояло так же. Когда римляне строили дорогу из Нима в Арль, им пришлось проводить через болота виадук. Сейчас от него не осталось и следа, однако еще в XVIII в. он был характерной чертой того края. Виадук находился к юго-западу от Бельгарда и вошел в герб города в виде двухпролетного моста, возвышающегося над болотами. Истинная длина этого моста нашла отражение в его названии «le Pont des Arcs», Мост Арок. Очевидно, их количество произвело впечатление на местных жителей, несмотря на то что менее чем в 25 км от него находился другой мост со сложной структурой арок, Pont du Gard. В Бордоском или Иерусалимском путеводителе IV в. мост между Нимом и Арлем фигурирует под названием Pons Aeraris, «Медный мост». Говоря о теории де Бира, следует упомянуть еще и о его предположении, что река Дюранс, которая в наши дни впадает в Рону сразу к югу от Авиньона, во времена Ганнибала впадала в нее к югу от Арля. Кро, местность, расположенная к юго-западу от Арля, так усеяна камнями, что привела геологов к мысли о том, что когда-то Дюранс протекал именно там. Они, без всякого сомнения, правы. Вопрос заключается в том, когда это было. Присутствие этих камней отмечали и древние, которые оставили множество объяснений этого факта, но интересоваться нам следует не самими объяснениями, а теми, кто их давал. Из них достаточно будет упомянуть Эсхила (525—456 гг. до н.э.) и Аристотеля (384—322 гг. до н.э.) — очевидно, что уже в их время Дюранс там не протекал.

Карта Роны выше дельты, на которой показаны возможные места переправы. До строительства римского виадука переправа к югу от Бокера—Тараскона была невозможна.

Очевидно, Ганнибал не мог переправиться через Рону южнее Бокера. Полибий сообщает, что расстояние от Эмпорий (Ампурьяса) до Роны составляло 1600 стадиев. Кроме того, он говорит, что Домициева дорога к западу от Роны была тщательно измерена римлянами. Тогда почему он не называет точных цифр, предпочитая довольствоваться приблизительными? Большинство ученых полагает, что место, где говорится о тщательном измерении дороги, было добавлено позже — самим Полибием или его последующим редактором. Однако звучит это не слишком убедительно, потому что Полибий не изменил цифру в 1600 стадиев и не утверждал, что армия переправилась через реку в обычном месте. Расстояние от Эмпорий до Бокера можно узнать из римских дорожных книг времен империи. Составляет оно 199 римских миль, или 295 км. Античный географ Страбон исчисляет его в 194 римские мили, что, при восьми стадиях в миле, составит 1592 стадия. Поскольку приблизительные данные Поли-бия — 1600 стадиев — допускают погрешность в 99 стадиев, к расстоянию можно добавить еще 20 км. Следующей вероятной точкой переправы может оказаться Арамон, но никаких особых преимуществ перед Бокером у него нет. Еще выше, в 18 км от Бокера, расположен Авиньон, конечная точка, до которой можно дойти по указанным Полибием данным. Это чуть больше 70 км от старого Люнеля — четыре дня хорошего хода. Причина, по которой Ганнибал выбрал для переправы это место, заключается в передвижениях (или, точнее, отсутствии таковых) Сципиона. Полибий говорит, что последний отплыл в начале лета, и у него ушло пять дней на то, чтобы добраться морем до Роны из Пизы. Согласно Варрону современнику Цезаря, который был знаком как с нововведенным юлианским календарем, так и с более ранним римским, лето начиналось на двадцать третий день после того, как солнце входило в созвездие Тельца, и длилось затем 94 дня, т.е. с 9 мая до 11 августа. Даже если принять во внимание гибкость республиканского календаря, вряд ли «начало лета» можно оттянуть дольше конца июня. Другая проблема возникает с датировкой прибытия Ганнибала к Роне. Полибий говорит, что он достиг перевала в Альпах «незадолго до захода Плеяд». Это еще одна астрономическая дата, которую Варрон определяет для нас. Между заходом Плеяд и зимним солнцестоянием проходит 57 дней, а это означает, что происходить он должен в конце октября. Следовательно, Ганнибал достиг перевала примерно в середине этого же месяца. Прослеживая его путь в обратном направлении, можно вычислить, что через Рону он переправился приблизительно в конце августа. Из текста Полибия создается впечатление, что Сципион прибыл в дельту Роны в то самое время, как Ганнибал переправлялся через реку. Однако в этом случае куда-то исчезают два месяца. На то, чтобы добраться от Картахены до Италии, у Ганнибала ушло пять месяцев — следовательно, он должен был выйти из Картахены примерно в середине мая. Но тогда он никак не мог очутиться у Роны в начале июля. Мы уже упоминали раньше тот факт, что Полибий жил в доме Сципиона Эмилиана, бывшего приемным правнуком того самого Сципиона. Очевидно, историк чувствовал себя обязанным следовать существовавшим в принявшей его семье преданиям. Родной дед этого Сципиона и Эмилиана, Эмилий Павл, был во многом ответственен за те несчастья, что постигли Рим в начале этой войны. Но семейные традиции требовали, чтобы ответственность за совершенные ошибки легла на плечи кого-нибудь еще. Как мы увидим дальше, в битве при Требии и при Каннах козлом отпущения стал второй консул. Для того чтобы обелить предков при Роне и Тицине, требовалось переписать историю. Согласно Полибию, Ганнибалу не стало известно о присутствии в устье Роны Сципиона, покуда он не пересек реку. В этом месте историк вновь идет на поводу у семейных преданий Сципионов. Пытаясь прикрыть неудачу полководца в попытке остановить Ганнибала у Роны, он пишет, что Сципион буквально на волосок разошелся с ним. Если Сципион добрался до Роны раньше Ганнибала, значит, Ганнибал узнал об этом и перешел реку выше устья Дюранса, чтобы поместить между собой и римлянами еще одну реку.