Владимир Муравьев - Истории московских улиц

Окончательно Сухаревский рынок был ликвидирован в 1930 году: на площади, потому что "мешал транспортному движению", и на новом месте, - как говорится, за компанию.

Существует довольно много фотографий Сухаревки как дореволюционной, так и послереволюционной. Выпускались серии открыток с общими видами рынка, отдельными сценками, запечатлена галерея персонажей Сухаревки - продавцов, покупателей, блюстителей порядка - городовых, полицейских, милиционеров, любопытствующих и прочих.

Характерная черта большинства фотографий - ясно ощущаемое личное отношение фотографа к объекту съемки: заинтересованность, сочувствие, одобрение, ирония, насмешка. Эти фотографии очень интересно рассматривать, погружаясь во время, в ушедший, но живой мир.

И это действительно живой мир, потому что, кроме конкретного мгновения уходящей жизни, в лицах людей, снятых фотокамерой, запечатлены вечные черты народного характера, народной жизни.

Искони торговая площадь на Руси была не только местом купли-продажи, но и местом публичной гражданской жизни, кроме своекорыстных расчетов торгашей, здесь рождались и бушевали великие народные страсти, рождалось и укреплялось народное общественное мнение. На торговой площади Минин обратился к народу с призывом идти спасать родину и был услышан; задолго до построения Храма Христа Спасителя, еще когда шла Отечественная война 1812 года, в Пятницкой церкви на главной тогдашней московской торговой площади в Охотном ряду - зародилась и была осуществлена идея отметить благодарственной молитвой общенародную боевую славу: после каждого сражения в храме ставилась - на вечное воспоминание - икона того святого, в чей день это сражение произошло...

Не случайно с Сухаревкой связано создание одной из самых известных работ художника Б.М.Кустодиева - серии "Русские типы". Эта серия акварелей была исполнена в 1919-1920 годах, но ее начало относится к 1914 году и непосредственно связано с Сухаревкой.

Кустодиев жил в Петербурге, но в 1914 году Московский художественный театр пригласил его оформить спектакль по пьесе М.Е.Салтыкова-Щедрина "Смерть Пазухина", и весной этого года художник приехал в Москву. Он много бродил по городу. В Вербное воскресенье полдня толокся на Красной площади среди праздничного торга, заходил в трактиры, вмешивался в толпу - пестрая, яркая жизнь уличной Москвы пленила его.

Но особенно привлекала его Сухаревка. "Часто ходил на Сухаревку", подчеркивает в своих воспоминаниях о Кустодиеве его сын.

В извозчичьем трактире на Сухаревке художник нашел сюжет для своей новой картины.

Московские трактиры обычно имели свой постоянный круг посетителей-завсегдатаев. Были трактиры, посещаемые преимущественно извозчиками. В такой трактир возле Сухаревой башни и попал Кустодиев.

Несколько страниц в своих воспоминаниях посвятил московским извозчичьим трактирам В.А.Гиляровский.

"Извозчик в трактире и питается и согревается, - пишет он. - Другого отдыха, другой еды у него нет. Жизнь всухомятку. Чай да требуха с огурцами. Изредка стакан водки, но никогда - пьянства.

Два раза в день, а в мороз и три, питается и погреется зимой или высушит на себе мокрое платье осенью, и все это удовольствие стоит ему шестнадцать копеек: пять копеек чай, на гривенник снеди до отвала, а копейку дворнику за то, что лошадь напоит да у колоды приглядит".

Кустодиева поразили яркие типы извозчиков, красочная живописность обстановки трактира. Но, кроме того, во всем этом он уловил сугубо московскую черту - живую древность ее быта и понял, какую важную и особенную роль играют в московской жизни простонародные клубы - трактиры.

"Московский трактир" - так назвал он будущую картину и по возвращении в Петербург сразу начал ее писать.

Художник писал "Московский трактир" по наброскам, сделанным в извозчичьем трактире у Сухаревой башни, но для отдельных фигур просил позировать сына. Во время работы рассказывал сыну о Москве, о том, как родилась идея картины "Московский трактир".

"Он рассказывал, как истово пили чай извозчики, одетые в синие кафтаны, - пишет в своих воспоминаниях сын художника. - Держались чинно, спокойно, подзывали, не торопясь, полового, и тот бегом "летел" с чайником. Пили горячий чай помногу - на дворе сильный мороз, блюдечко держали на вытянутых пальцах. Пили, обжигаясь, дуя на блюдечко с чаем. Разговор вели так же чинно, не торопясь. Кто-то из них читает газету, он напился, согрелся, теперь отдыхает.

Отец говорил: "Вот и хочется мне все это передать. Веяло от них чем-то новгородским - иконой, фреской. Все на новгородский лад - красный фон, лица красные, почти одного цвета с красными стенами - так их и надо писать, как на Николае Чудотворце - бликовать. А вот самовар четырехведерный сиять должен. Главная закуска - раки.

Там и водки можно выпить "с устатку"...

Он остался очень доволен своей работой: "А ведь, по-моему, картина вышла! Цвет есть, иконность, и характеристика извозчиков получилась. Ай да молодец твой отец!" - заразительно смеясь, он шутя хвалил себя, и я невольно присоединялся к его веселью".

Создавая свою знаменитую серию "Русские типы", Кустодиев включил в число ее сюжетов несколько персонажей картины "Московский трактир": "Извозчик в трактире", "Половой", "Трактирщик"... Эти работы замечательного художника сохранили для нас некоторые черточки старой Сухаревки.

ТРАГЕДИЯ СУХАРЕВОЙ БАШНИ

17 августа 1933 года в газете "Рабочая Москва" появилась краткая заметка "Снос Сухаревой башни", в которой сообщалось, что с 19 августа, то есть через день, "соответствующие организации" приступят к сносу Сухаревой башни, так как она мешает движению транспорта, и к 1 октября Сухаревская площадь будет от нее "очищена".

Для Петра Васильевича Сытина - директора Музея Москвы, помещавшегося в башне, это сообщение было полной неожиданностью, и, лишь прочитав заметку в газете, он понял, что скрывалось за словами некоего важного моссоветовского деятеля, который несколько недель назад, когда говорили о прежних многочисленных переездах музея из одного места в другое, вроде бы пошутил, что, возможно, музею опять придется переезжать в новое помещение.

Из газетной заметки узнала о намерении снести Сухареву башню и московская архитектурная общественность.

27 августа академики И.Э.Грабарь, И.А.Фомин, И.В.Жолтовский и А.В.Щусев отправили письмо в два адреса - И.В.Сталину и "руководителю московских большевиков" Л.М.Кагановичу.

"Глубокоуважаемый Иосиф Виссарионович! - писали они. - Газетное известие о сломке Сухаревой башни заставляет нас, пока еще не поздно, сигнализировать Вам об ошибочности принятого решения, в твердом убеждении, что наши голоса не случайны и не единичны, а являются выражением мыслей и чувств, разделяемых всей научной и художественной советской общественностью, независимо от направления, убеждений и вкусов". Далее шло обоснование защиты Сухаревой башни: "Сломка башни нецелесообразна по существу, ибо, если цель ее - урегулирование уличного движения, то тот же результат с одинаковым успехом может быть достигнут иными путями... Группа архитекторов берется в течение одного месяца разработать проект реорганизации Сухаревой площади, с идеальным решением графика движения. Сухарева башня есть неувядаемый образец великого строительного искусства, известный всему миру и всюду одинаково высоко ценимый... Пока еще не поздно, мы убедительно просим приостановить бесцельную сломку башни, недостойную наших славных дней построения социализма и бесклассового общества, и пересмотреть постановление, если таковое существует".