Георгий Зуев - Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

За немалый период существования дом Котомина постепенно менял свой наружный облик.

В начале 1850-х годов по инициативе очередного владельца здания были наглухо заложены кирпичом обе удивительные по своей красоте и изяществу лоджии дома с целью увеличения торговых помещений лавок и магазинов, арендованных российским купечеством.

Через несколько лет к дому вновь пригнали мастеровых, заставив их срубить центральный портик парадного фасада здания, выступавшего на тротуар, и наглухо заложить кирпичом ворота по Большой Морской улице.

В 1873 году почетный гражданин Санкт-Петербурга, очередной владелец бывшего дома Котомина Н.А. Пастухов проводит перестройку и перепланировку дворовых флигелей на участке дома вместе с внутренней перепланировкой квартир жилого здания. После окончания работ строение, когда-то принадлежавшее купцу 1-й гильдии Конону Борисовичу Котомину, превращается в рентабельный рядовой многоквартирный жилой доходный дом в компании со своими дворовыми флигелями, заселенными по самую крышу менее состоятельными жильцами.

Мойка, 57/Невский, 18. Общий вид бывшего дома купца К.Б. Котомина. Фото 2011 г.

Всплеск рачительной заботы о себе дом испытал в советский период. Начиная с 1927 года здание находится под неусыпным контролем технических комиссий, предупреждающих хаотическую перепланировку квартир дома жильцами и их безграмотный ремонт.

В 1941 году крышу дома Котомина бережно укрыли досками и засыпали толстым слоем песка, однако это не уберегло здание от многочисленных пробоин, нанесенных осколками немецких бомб и дальнобойных снарядов.

В послевоенный период борьба за спасение знаменитого дома Котомина продолжилась. Нашлись энтузиасты, сумевшие доказать властям Ленинграда его культурную и историческую ценность. 30 августа 1960 года здание взяли под государственную охрану. В 1980-х годах опытные сотрудники «Ленжилпроекта» – архитекторы А. Полухина, Р. Шапиро, Л. Баинкова, конструктор В. Воробьев и главный инженер проекта О. Минервин – возвратили первозданный облик памятнику зодчества начала XIX века. Открылись застроенные некогда лоджии, расположенные в угловых частях здания со стороны Невского проспекта. На месте заложенных окон на парадном фасаде здания вновь появились ниши. Освобождены колонны, выложены заново стены лоджий, под них подведены надежные фундаменты.

Реставрационные работы дома Котомина проводились быстро, но тщательно, с максимальным сохранением и использованием уцелевшей старой кладки стен.

Ленинградский журналист Эдуард Аренин сокрушался, что «в прошлом столетии в помещении дома Котомина, где некогда располагалась кондитерская Вольфа и Беранже, теперь находится магазин Ленкультторга и ничего больше уже не напоминает о былом уюте у Вольфа». Эту оплошность также исправили. В левой части дома Котомина, в первом и втором этажах, в 90-х годах ХХ столетия устроили «Литературное кафе», окна которого, как и прежде, смотрят на старую набережную Мойки и Невский проспект.

С 1983 года в левой части здания работал магазин «Старая книга», продолжая замечательную историческую традицию находившегося здесь до революции книжного магазина А. Дейбнера, комиссионера Публичной библиотеки и поставщика учебных заведений Санкт-Петербурга.

Уникальный участок старого Петербурга – набережная реки Мойки от истока до Зеленого моста, так же как и ее продолжение до устья неподалеку от акватории Финского залива – относят к центру культурной жизни города, которому по воле истории пришлось осуществлять пространственную связь между другими частями Северной столицы. Именно благодаря этому Мойка с ее набережными и примыкающими к ней зданиями всегда являлась «интересным куском города», без которого невозможно себе представить в полном объеме общую картину жизни Санкт-Петербурга.

На противоположном от дома Адамини левом берегу Мойки в месте ответвления от нее Екатерининского канала, по проекту талантливых столичных инженеров Е.А. Адама и В.К. Треттера в 1829–1830 годах соорудили необычную по своей композиции группу мостов, объединенных под общим названием – «Трехколенный» мост. Об этом уже упоминалось выше.

На левом берегу Мойки между Вторым Садовым и «Трехколенным» мостом в 1914–1915 годах возвели здание, стилизованное под петровское барокко. Его авторы – столичные зодчие Н.Е. Лансере и И.Ф. Беспалов. Дом предназначался для Школы народного искусства.

Ранее, в 1911 году, в газете «Санкт-Петербургские ведомости» появилась статья, извещающая жителей столицы о том, что «в Петербурге, напротив Конюшенной площади, на левом берегу Мойки и Екатерининского канала будет воздвигнуто здание для Школы народного искусства. При этом цель создания подобной школы была вызвано необходимостью поддержать и возродить в современном народном искусстве его старинный дух и сами приемы работы, пока еще не произошло полного разрыва между народным искусством наших дней и искусством прошлого времени, когда русские мастера создавали не безвкусные, рассчитанные на дешевый эффект вещи, а подлинные произведения искусства…»

По поручению комитета Школы Общество архитекторов-художников в 1913 году объявило конкурс на составление эскизного проекта здания (№ 2а) – будущего учебного заведения. Муниципалитет Санкт-Петербурга отвел для него прекрасную площадку – в центре города, на угловом участке Михайловского сада, выходящем на набережную реки Мойки и Екатерининского канала. В состав жюри включили самых опытных и авторитетных зодчих того времени: М.С. Лямевича, Ф.И. Лидваля, М.М. Перетяковича и А.О. Таманяна.

Императорские конюшни у «Трехколенного» моста

Императорские конюшни у Большого Конюшенного моста

Рассмотрев готовые проекты, жюри 23 января 1914 года присудило первую премию архитектору И.Ф. Беспалову. Его планировка учебных мастерских и классов Школы оказалась наиболее оригинальной и самой рациональной. Правда, жюри все же отметило в своем заключении, что «предложенная автором проекта композиция фасада недостаточно выразительна». По единодушному решению авторитетного состава жюри, эту часть работы над проектом следовало бы поручить архитектору Н.Е. Лансере, но при этом соавтору зодчего И.Ф. Беспалова поставили обязательное условие – «как можно естественнее вписать новую постройку в существующую композицию старых зданий, возведенных на левом берегу Мойки и Екатерининского канала много раньше».