Георгий Зуев - Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

Парадная лестница, вырубленная из гранита, выглядела торжественной и вела на второй этаж дворца между величественными колоннами из полированного серого сибирского мрамора и подводила к роскошным дверям из полированного красного дерева с позолоченными бронзовыми накладками. Двери вели в парадные дворцовые покои. За проходной аванзалой, украшенной историческими картинами русских живописцев В.К. Шебуева и Г.И. Угрюмова, следовала тронная зала двенадцати сажен в длину, обтянутая зеленым бархатом с ткаными золотыми узорами. На возвышении находился трон, обшитый красным бархатом, затканный золотом и с золотыми гербами Российской империи и принадлежащих ей Казанского, Астраханского, Сибирского и иных царств.

Далее располагалась величественная галерея Лаокоон, драпированная великолепными историческими гобеленами и украшенная мраморными статуями. Из галереи гости сначала попадали в гостиную с мебелью, отделанной бархатом и позолотой, а из нее – в мраморную залу огромных размеров, где обычно дежурили кавалеры Мальтийского ордена.

На втором этаже замка также находилась Тронная зала с удивительным роскошным плафоном, расписанным итальянским художником Карло Скотти, и замечательными люстрами из массивного серебра.

Дверь из этой залы вела во внутренние роскошные покои императрицы. Примечательным дворцовым местом Михайловского замка считалась Рафаэлевская галерея. Одну из стен этого зала покрывали редкие ковры с вытканными на них копиями лучших картин итальянского живописца и архитектора, представителя искусства Высокого Возрождения Рафаэля Санти. Не все знают, что Павел Петрович являлся большим поклонником и знатоком как отечественного, так и зарубежного искусства и за свою короткую жизнь собрал великолепную коллекцию редких картин. Даже в его небольшой и скромно обставленной спальне с солдатской походной кроватью стены были увешены картинами знаменитых европейских живописцев.

Павел I торопился с переездом в своей любимый замок и въехал со своей многочисленной семьей в помещения с недостаточно просохшей штукатуркой. Не все дворцовые комнаты были окончательно декорированы и отделаны. Очевидцы, побывавшие на первом императорском балу в Михайловском замке, впоследствии воспоминали, что увиденное там могло быть уподоблено некоему фантастическому зрелищу: «Тысячи зажженных восковых свечей способствовали образованию в залах сплошной пелены тумана от испарений с еще не просохших отделанных стен. Везде была густая мгла, отсвет зажженных свечей слабо мерцал и тускло освещал помещения. Гостей можно было с большим трудом различать в конце каждой залы, они как тени двигались в потемках».

Заказчики перебрались из Зимнего дворца в новостройку 1 февраля 1801 года. Однако замок по-прежнему оставался сырым, холодным и малопригодным для проживания в нем.

Описавшего по поручению императора структуру всех помещений Михайловского замка историка и писателя Августа Коцебу поразило тогда состояние новой резиденции императора Павла I: «Ничто не может быть вреднее для здоровья, как это жилище. Всюду виднелись следы разрушающей сырости, и в зале, в которой висели большие исторические картины, я видел своими глазами, несмотря на постоянный огонь, поддерживаемый в двух каминах, полосы льда в дюйм толщиною и шириною в несколько ладоней. В комнатах императора и императрицы сырость до некоторой степени была устранена тем, что стены были отделаны деревом; но все остальные терпели жестоко». Коцебу дает объективную характеристику чрезмерно усложненной внутренней планировки замка: «Почти все должны были подъезжать к боковой двери и совершать длинное путешествие вверх и вниз по лестницам, прежде чем дойти до места своего назначения».

В помещения замка со стороны подъездного парадного двора вели четыре каменные лестницы: слева – Парадная с широкими маршами, следующая – в церковь, третья – в кардегардную и последняя – в жилые покои. В.К. Шуйскому, автору монографии о зодчем Винцченцо Бренна, удалось впервые атрибутировать назначения большинства помещений замка: «В первом этаже разместились наследник престола Александр Павлович с супругой, в юго-западной части – великий князь Николай Павлович, в юго-восточной со стороны Фонтанки – обер-шталмейстер И.И. Кутайсов, и всю северо-западную часть заняли апартаменты императора Павла I. Обер-гофмаршал А.Л. Нарышкин занимал помещение части дворца со стороны плац-парадного двора. Жилые комнаты императора Павла I располагались на втором этаже замка по левую руку от церкви и имели сообщение с внутренними комнатами его супруги. К ним примыкали со стороны двора парадные залы.

С другой стороны церковного зала, ближе к плац-парадной площади, находились апартаменты великого князя Константина Павловича. Они простирались до Воскресенского, или Белого, зала, который открывал анфиладу парадных апартаментов, доходящих до угла Летнего сада и реки Мойки. Только в юго-восточном углу помещалось несколько фрейлинских комнат, примыкавших к небольшому театру. Третий этаж предназначался для великих княжон».

В своем замке-крепости русский император Павел I прожил всего 40 дней. В ночь на 12 марта 1801 года, с ведома его сына, будущего императора Александра I, заговорщики довольно свободно проникли через все заслоны замка в Парадную спальню императора и убили его. По-иному стали оценивать и надпись-оберег на парадном фронтоне замка. В ней оказалось сорок семь букв, равных числу лет убитого императора. Рождались многочисленные легенды о периодическом звучании в помещениях замка голоса самого Петра Великого, жалеющего убиенного правнука. Позже некоторых стал пугать и призрак самого Павла Петровича.

Придворные в страхе покидали замок. Работы в нем приостановили, а все ценное из дворцовых помещений постепенно перевозилось в старые императорские дворцы и дворцовые особняки великих князей. Михайловский замок на долгое время предали забвению.

В 1829 году здание по императорскому указу передали Инженерному военному ведомству, разместившему в нем Николаевское инженерное училище, где воспитывалась целая плеяда известных военных инженеров и ученых, называвших теперь свою «альма-матер» Инженерным замком. Инженерному военному ведомству, разместившемуся в стенах бывшего Михайловского замка, естественно, мешала его анфиладная планировка, и оно начинает ее постоянно изменять. При этом администрация военного учебного заведения руководствовалась лишь своими узкими профессиональными задачами и проблемами. В 1822 году интенсивно изменялась внутренняя планировка здания. В его исторических залах и галереях ставились перегородки, устраивались дополнительные проходы, золоченая лепка при ремонте забеливалась, а местами либо уничтожалась, либо покрывалась толстым слоем штукатурки.