Георгий Зуев - Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

Дом фельдмаршала графа Николая Ивановича Салтыкова имеет интересную судьбу. Меняя периодически наружный облик, особняк всегда сохранял индивидуальность. О нем довольно часто писали и дом был связан с жизнью выдающихся деятелей русской культуры. На его флагштоке периодически появлялись флаги различных иностранных государств, размещавших в его стенах свои дипломатические миссии.

Строительство особняка относится к периоду 1784–1788 годов. Первым хозяином здания стал петербургский купец Ф.И. Гротен – владелец так называемого «пустопорожнего места». Именно по его просьбе Джакомо Кваренги подготовил проект особняка и осуществил его строительство, завершенное в 1788 году. Здание обращено фасадами на Дворцовую набережную, Суворовскую площадь и Марсово поле. Участок Кваренги застроил по периметру и предусмотрел при этом внутренний двор. Фасад здания со стороны набережной Невы прекрасно сохранил свою первоначальную архитектурную обработку. В период завершения строительства дома к его стене, обращенной теперь на Суворовскую площадь, примыкал сад, занимавший все пространство будущего детища зодчего К.И. Росси.

Интересно, что тогда особняк генерал-фельдмаршала Салтыкова был, оказывается, архитектурно связан со своим визави – служебным корпусом Мраморного дворца, построенного в то же время по проекту зодчего П.Е. Егорова. Однако расположенный между ними сад практически полностью закрывал обращенные друг к другу стены зданий. Когда же по генеральному проекту К.И. Росси решено было разбить небольшую предмостную площадь, сад, естественно, вырубили и взору жителей Северной столицы открылось заметное архитектурное сходство двух противоположных фасадов зданий. Расположенные на флангах вновь созданной площади, эти дома стали своеобразными пропилеями, оформляющими вход в архитектурный ансамбль Марсова поля.

На ранее глухом фасаде фельдмаршальского здания, обращенном, на пространство новой площади, пробили оконные проемы и провели работы по архитектурной обработке этой части здания.

Некоторые внутренние помещения дома Салтыкова – вестибюль, парадная лестница и прекрасный Белый зал – сохранили свою старинную отделку, типичную для отечественной архитектуры 20–50-х годов XIX века.

Расположенные по оси главного корпуса, вестибюль и лестница, выполнены с применением свободно поставленных колонн и пилястр, декорирующих плоскости стен.

Великолепна архитектурная отделка парадной лестницы, на которой простенки между высокими полуциркульными окнами обработаны трехчетвертными коринфскими колоннами. В некоторых внутренних помещениях особняка до сих пор сохраняются отдельные детали первоначальной художественной отделки, типичной для первой четверти XIX столетия: старинные лепные карнизы, изящные камины и поразительные по своей красоте скульптурные панно с крылатыми женскими фигурами, амурами и иными изображениями, модными в то время.

К архитектурным шедеврам, бесспорно, относится и роскошно оформленный Белый зал особняка графа Салтыкова, украшенный коринфскими колоннами, увенчанными скульптурными фигурами.

За время своего существования здание претерпело значительные перестройки, изменившие его первоначальный внешний и внутренний облик. Относительно хорошо сохранился фасад, выходящий на Неву. В 1843–1844 годы очередной хозяин дома произвел частичную реконструкцию интерьеров. В 1881 году перестроили корпус по северной границе Марсова поля. У особняка многократно менялись владельцы и арендаторы. Первый владелец дома, возведенного вблизи Суворовской площади, купец Ф.И. Гротен в 1790 году продал свою новостройку лифляндцу Т.Т. Сиверсу, а тот через три года, в 1793 году, перепродал его княгине Екатерине Петровне Барятинской, урожденной принцессе Гольштейн-Бек. Новая владелица дома, известная фрейлина двора Екатерины II, слыла первой столичной красавицей и являлась дочерью принца Петра Гольштейн-Бекского, приверженца свергнутого Петра III. В возрасте двенадцати лет она вместе с родителями находилась на одной из галер, сопровождавших супруга будущей российской императрицы Екатерины Великой во время его панического бегства в Кронштадт.

Выйдя в 1767 году замуж за князя И.С. Барятинского, княгиня блистала в столичном свете, имея великое множество любовных романов. Ее любовная связь с Андреем Разумовским пришла к логическому завершению – разрыву с мужем.

Однако ветреница, осуждаемая петербургским высшим обществом, согласно указу Екатерины II не только сопровождала в Париж своего мужа, возглавлявшего русское посольство, но и присутствовала на коронации Людовика XVI. Затем, накупив парижские наряды, княгиня вернулась в столицу. Поселившись отдельно от супруга в приобретенном доме и продолжая считаться первой придворной красавицей, она по-прежнему вела разгульную жизнь. Жила на широкую ногу, хлебосольно и весело. О ее приемах и театральных представлениях писали газеты и с восхищением говорил весь петербургский бомонд.

Один из ее современников так отзывался тогда о княгине: «Чрезвычайно грациозная, с удивительной талией, выразительными чертами лица, величавая и непринужденная в движениях, но вместе с тем немного манерная, она была очень любезна и даже свободна в обращении; выражаясь легко и красиво, она усвоила в разговоре тон парижских модниц своего времени, какую-то смесь философии с чувствительностью и неподдельным кокетством».

А если верить известному поэту того времени князю И.М. Долгорукову, а не верить ему нет оснований, Екатерина Петровна «с ее богатством, именем, а более того мягкостью характера и любезными свойствами сердца привлекала к себе весь аристократический город. Она жила пышно и вместе с тем приятно, со всеми была вежлива, благосклонна и примерно гостеприимна».

Имея несколько домов в Северной столице, Екатерина Петровна периодически меняла свое местожительство или продавала разонравившуюся недвижимость. Купленный у Т.Т. Сиверса дом у Суворовской площади княгиня решила сдавать в аренду, однако охотников на это не находилось, ибо в городе стали вдруг распространяться нелепые слухи, что в здании якобы поселился призрак самого Петра Великого, водившего по комнатам молодую особу и при этом громким голосом ругавшего ее всевозможными матерными словами. Симпатизирующая княгине Екатерине Петровне императрица Екатерина II приобрела у нее этот особняк и в феврале 1796 года подарила его фельдмаршалу графу Николаю Ивановичу Салтыкову в благодарность за воспитание своих внуков, великих князей Александра и Константина.

Генерал-аншеф граф Николай Иванович Салтыков, ставший хозяином дома на Неве у Марсова поля, свою военную карьеру завершил в начале 1770-х годов и с этого времени по указу Екатерины II состоял на службе при дворе наследника Павла Петровича. Не имевший опыта придворной службы, Николай Иванович не только сохранил завидные отношения с императрицей, но и завоевал любовь и дружбу Павла Петровича. Подобная придворная карьера, по мнению современников генерал-аншефа, являлась следствием отнюдь не его высоких полководческих качеств, а склонности к придворным интригам.