Георгий Зуев - Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

В 1781 году владельцем этих участков становится статский советник и вице-президент мануфактур-коллегии А.А. Саблуков, продавший в 1793 году их генералу С.С. Апраксину, после смерти которого его сын продает половину незастроенного участка своего батюшки, расположенного ближе к Мойке, купцу Антонову, тот незамедлительно приступил к строительству на нем большого жилого дома.

Строение, расположенное на углу Марсова поля и набережной реки Мойки, занимает участок, имеющий в плане форму трапеции. Его портик на южном фасаде дома, обращенном на правобережную набережную реки Мойки, замыкает перспективу Екатерининского канала со стороны Невского проспекта. В композиционном решении жилого дома сказалось немалое мастерство архитектора, удачно решившего фасады в приемах русского классицизма.

Южный фасад здания украшен строгим восьмиколонным портиком ионического ордера из полуколонн, с изящным треугольным фронтоном. В первом этаже корпуса, обращенного на Мойку, его первый владелец, купец Антонов, собирался открыть лавки, в связи с чем аркады первого этажа здания по его просьбе должны были быть открытыми, по аналогии с галереями городских торговых рядов.

В доме Адамини, со стороны Марсова поля, располагалось знаменитое петербургское кафе «Привал комедиантов»

По имени архитектора, построившего это здание, в народе оно стало называться «домом Адамини». Трехэтажный дом, акцентированный восьмиколонным портиком, вошел в историю русской архитектуры как одно из лучших зданий своего времени. Колонны, полуколонны, пилястры закругленного угла, пышный лепной фриз с грифонами и растительной орнаментикой придают строению подчеркнуто нарядный облик.

Семья зодчих и строителей Адамини перебралась в Россию из кантона Тичино Швейцарской Конфедерации в 1786 году.

Сначала в Петербурге появился глава семейства – Томазо Адамини, каменных дел мастер и умелый строитель. Его талант и мастерство приметили ведущие зодчие столицы – А.Д. Захаров, Джакомо Кваренги, Л. Руска, Л.И. Шарлемань и Карло Росси, включившие его в число специалистов, по возведению многих архитектурных объектов в Санкт-Петербурге. По рекомендации главы клана Адамини в столицу постепенно перебираются сыновья и племянники мастера Томаза.

Доменико Адамини, или, как его называли в России, Дементий Фомич, проработал в Петербурге меньше своего отца, но в отличие от него стал знаменитым зодчим, автором оригинальных архитектурных проектов жилых и общественных зданий Северной столицы. Тесно сотрудничая со знаменитыми зодчими, такими, как Карл Росси и Огюст Монферран, Адамини прошел практическую школу зодчества на строительных площадках столицы. Участвовал в переносе знаменитого Румянцевского обелиска с Марсова поля к зданию кадетского корпуса, работал при восстановлении Большого театра под руководством зодчего А. Модюи. Карл Росси пригласил его участвовать в сооружении Михайловского дворца. Доменико Адамини участвовал в строительстве ансамбля Главного штаба, зданий министерств иностранных дел и финансов на Мойке. За мастерство и усердие его награждают русскими орденами и ценными памятными перстнями от имени императора России.

И наконец, самостоятельная работа – выполнение заказа богатого русского купца Антонова. Внутренняя планировка жилого здания обычна для многоквартирных богатых столичных доходных домов XIX столетия. Старый дом относится к довольно узкому кругу петербургских жилых зданий, в которых в различные периоды времени проживали многие выдающиеся люди нашего государства.

В числе первых жильцов дома Адамини был барон Павел Львович Шиллинг фон Конштадт – ученый, физик, востоковед, инициатор использования литографии в России. Разработки и усовершенствования исследователя, внесенные им в технику литографии, позволили печатать даже тибетские, монгольские и китайские тексты.

Павел Львович действительно являлся разносторонне одаренным и талантливым человеком. Физики считали его своим коллегой, подобное же право оспаривали востоковеды, отечественные полиграфисты и военные инженеры. Шиллинг считался одним из одаренных столичных шахматистов, способных с завязанными глазами побеждать маститых специалистов этой замечательной игры.

П.Л. Шиллинг

В памятном 1812 году Павел Львович впервые продемонстрировал авторитетной военной комиссии, собравшейся на берегу Невы, свое изобретение – подводную мину, взрывающуюся при помощи электрического тока. Опыт удался, и комиссия зарегистрировала факт в своем протоколе и посоветовала талантливому изобретателю продолжить работу по промышленному выпуску этой необходимой военной продукции, но неожиданные события заставили Шиллинга прервать научную работу и в составе гусарского полка отправиться на театр военных действий. Его подвиги в боях с наполеоновскими войсками достойно отмечены высокими правительственными наградами и золотым оружием с надписью «За храбрость». В перерывах между сражениями, на биваках, Павел Львович все же улучал время для изобретательской работы. Тогда он разработал и внедрил в практику оригинальный способ литографической печати для размножения военных топографических карт.

После завершения войны с Наполеоном Шиллинг организовал в Министерстве иностранных дел первую в России гражданскую литографию. Его вторая давняя страсть – филология позволила ему стать знаменитым специалистом-исследователем в области языка и литературы народов Азии.

И все же первая страсть – изобретательство – продолжала довлеть над гениальным ученым всю его замечательную жизнь. Миру он вскоре стал известен как изобретатель и создатель первого практического электромагнитного телеграфа.

Здесь, в доме Адамини, в своем рабочем кабинете с окнами, выходящими на Мойку, П.Л. Шиллинг в 1832 году первым в мире разработал основы телеграфии, создал первый практически действующий комплекс устройств для электрической телеграфной связи. Изобретенный им электромагнитный телеграф ученый впервые продемонстрировал у себя дома 9 октября 1832 года. Интерес специалистов к этой новинке был настолько велик, что автор демонстрировал изобретение в своем кабинете в доме Адамини вплоть до Рождественских праздников. Электромагнитным телеграфом Шиллинга заинтересовался даже российский император, посетивший ученого в его квартире на Мойке.

Николай I, которому изобретатель продемонстрировал свой аппарат в действии, был крайне удивлен и поражен открытием, но, к сожалению, не осмыслил до конца всех возможностей практического использования подобной аппаратуры. В ней царь тогда увидел лишь некоторое забавное устройство – и не более того. Однако Николай Павлович одобрил деятельность изобретателя и даже пожелал провести телеграфную линию между Зимним дворцом и резиденциями великих князей.