Георгий Зуев - Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

В пансионе преподавались языки (русский, латинский, французский, немецкий), логика, риторика, история, математика, давались уроки музыки, танцев и верховой езды.

И все же иезуиты пользовались в столице дурной славой. Однако не следует смешивать политическую и церковную деятельность ордена с педагогической. Выпускники этого учебного заведения отмечали, что система образования в нем «значительно превосходила тогда принятую в других учебных заведениях России».

В 1815 году, в царствование Александра I, орден иезуитов и весь его многочисленный штат потеряли доверие российского правительства, деятельность ордена запретили, а иезуитов, лишенных права жительства в России, выслали из страны. В освободившемся здании на Екатерининском канале разместили тогда Военно-штатский приют, а много позже, после капитального ремонта здания, его приспособили под жилой дом.

Освободившийся после переезда ордена иезуитов на набережную Екатерининского канала дом № 11 на набережной реки Мойки в 1840 году приобрел преуспевающий и знаменитый в столице ламповый мастер, состоятельный владелец нескольких жилых строений в Петербурге С.О. Китнер, отец талантливого зодчего И.С. Китнера.

Правнук лампового мастера Севастьяна Осиповича Китнера – Юрий Иеронимович Китнер, инженер и искусствовед, живший с 1917 года в Финляндии, свидетельствовал, что отец знаменитого петербургского архитектора Иеронима Севастьяновича Китнера «был известным ламповым мастером и внес весомый вклад в развитие декоративно-прикладного искусства». Уроженец моравского города Мерши-Шенберг, входившего тогда в состав Австро-Венгрии, он умел профессионально изготавливать механизмы аргандовых ламп, получивших широкое распространение в странах Западной Европы и называвшихся в обиходе «кинкетками». Китнер также хорошо знал конструкцию поршневых механизмов модных в то время во Франции так называемых карсельских ламп.

Не найдя должного применения своим навыкам и талантам в Германии, ламповый мастер решил попытать счастья в России. В Петербург он приехал в 1819 году морским путем через Любек.

В первой трети XIX века в российской столице начали переходить от свечного освещения к ламповому. Знание европейских моделей ламповых светильников позволили Китнеру одному из первых в Петербурге занять лидирующее положение в деле изготовления ламп новой конструкции. Его ламповая мастерская стала лучшей в городе и привлекла внимание состоятельных жителей столицы.

Первые сведения о деятельности С.О. Китнера обнародовал справочник С. Алера в 1822 году, в нем немецкий мастер значился первоклассным специалистом жестяного фонарного дела немецкой ремесленной управы. Китнер жил и содержал свою мастерскую в доме № 125 в Первой Адмиралтейской части на Большой Морской улице, а его магазин в те времена располагался рядом, в доме Гонаропуло (№ 123).

Начиная с 1820-х годов мастер уже имел крупные заказы на изготовление ламп и люстр для дворцовых парадных залов. Изящные люстры его работы становились достойным украшением императорских дворцов и особняков петербургской знати.

В 1984 году исследователь А.М. Кучум обнаружил в бывшей картинной галерее дворца Юсуповых на набережной Мойки несколько жестяных люстр работы мастера Севастьяна Осиповича Китнера. Одними из первых его работ стали люстры и торшеры, изготовленные по оригинальным эскизам зодчего К.И. Росси для Павловского дворца. Кроме ламп из жести, сделанных под малахит и украшенных золоченой бронзой, он изготавливал прекрасные люстры и торшеры из золоченой бронзы по эскизам многих знаменитых архитекторов Санкт-Петербурга.

К началу 1830-х годов в Коммерческом указателе столичного города отмечается, что «в магазине Севастьяна Китнера можно приобрести всякого сорта лампы и еще разного рода лакированные изделия». В мастерской С.О. Китнера к этому времени работало кроме него 15 мастеров, причем половина из них являлись иностранцами – 5 немцев, 2 австрийца и 1 финн.

Высокий художественный уровень изделий, выпускаемых его мастерской, обеспечил Китнеру значительное количество крупных заказов Министерства Императорского двора и огромные по тем временам заработки. Только за выполнение одного заказа Дворцового ведомства на изготовление 1050 люстр и торшеров для отстраиваемого после пожара Зимнего дворца ему выплатили более 70 000 рублей. Одна из этих люстр сохранилась до наших дней и сегодня находится в экспозиции Государственного Эрмитажа. Севастьяну Осиповичу Китнеру также доверили ответственные работы по отделке интерьеров Нового Эрмитажа в 1840–1850-е годы. Он изготовил орнаменты из меди для рельефных потолков в пяти залах первого этажа. Кроме того, он со своими мастерами участвовал в отделке фасадов Нового Эрмитажа, в том числе монтируя украшения металлического перекрытия над портиком по Миллионной улице и 17 тройных окон лоджий Рафаэля, которые он искусно оформил по фасаду карнизами из луженого железа.

В Малом и Большом Эрмитаже мастер установил оригинальной конструкции лампы на трех этажах павильона, в конюшнях, манеже и галерее. За блестящее выполнение работы в Эрмитаже купец 3-й гильдии С.О. Китнер 6 декабря 1850 года был награжден золотой медалью на Анненской ленте.

В соответствии с условиями высочайше утвержденного 19 марта 1849 года контракта с Придворной конторой, заключенного с мастером Китнером, предусматривалось, что в течение четырех лет он будет ежегодно подготавливать по шесть мальчиков из детей дворцовой прислуги для обслуживания люстр и торшеров. Мальчики находились на полном казенном содержании, жили во дворце вблизи ламповой мастерской, устроенной тогда мастером во флигеле приобретенного им дома № 11 на набережной Мойки. 24 казенных ламповщика, вышколенных мастером Китнером, четко выполняли во дворце свои обязанности. Они даже имели «спецодежду»: носили форменные зеленые куртки с зелеными панталонами и черными фартуками.

Особую страницу в творческой биографии С.О. Китнера занимала его работа в Императорских театрах. По официальному контракту, заключенному с Конторой Императорских театров, ламповый мастер обязывался «регулярно заправлять и содержать в исправности все осветительные приборы в театральных зданиях, а также обеспечивать освещение различных карнавальных спектаклей».

При конструировании и изготовлении осветительных приборов для театров Петербурга и Москвы мастер всегда тесно сотрудничал со знаменитым зодчим К.И. Росси. Именно по эскизам этого великого архитектора Китнер выполнил заказы для Каменноостровского, Александринского и Большого каменного театров российской столицы.

Дирекция Императорских столичных театров при возобновлении контрактов с мастером Китнером «без торгов» объясняла это особое доверие к нему «испытанной благонадежностью и той ответственностью», с коей он относился к порученной ему работе.