Иоан БОЛОВАН и др. - История Румынии

Империя в Трансильвании использовала старые институты в своих централизаторских целях и создавала новые, становившиеся инструментом абсолютной монархии. Интеграционные процессы вели к ослаблению местной автономии и к созданию учреждений, способствовавших унификации форм правления. Сходную цель преследовала католическая церковь, стремившаяся добиться религиозного равновесия после ста лет господства кальвинизма. Так, в истории Трансильвании открылась новая глава, когда церковные и политические структуры сумели изменить рас- /367/становку сил, прежде благоприятную для реформации, особенно в дворянской среде, где ранее преобладали кальвинисты.

Объединение русинов и румын с римской церковью.Присоединение русинской и румынской церквей к римско-католической стало одной из составных частей контрреформации, отвечающей как долгосрочным интересам католицизма, так и политике Габсбургов. В католической церкви жила идея объединения церквей, начало ему было положено на Ферраро-Флорентийском соборе, продолжением стали Брестская уния в Речи Посполитой и провозглашенная в середине XVII в. (1646) уния в русинском регионе Верхней Венгрии. По мере того, как развивалось наступление на реформацию, императорский двор пытался изменить структуру вероисповеданий в Трансильвании путем распространения католицизма. Объединение румынской православной церкви с католической предусматривалось в меморандуме, известном под названием Einrichtungs- werk . Он был издан в 1686 г. комиссией под руководством Леопольда Коллониха: укрепление римской церкви следовало осуществить присоединением «раскольников». Заявление епископа Дьера соответствовало политике империи, которая считала католическую церковь главной опорой в государстве, население которого принадлежало к разным конфессиям.

В Трансильвании религиозное объединение встретило как неприятие, так и понимание, связанное со стремлением румынской церковной элиты к интеграции в политическую систему империи. Особенно священников привлекали выгоды, предоставляемые грамотой 1692 г., хотя грамота Леопольда (1691) игнорировала православную церковь, утвердив систему трех «наций» и четырех официальных конфессий. Румынское духовенство было недовольно давлением со стороны кальвинизма, протестантскими попытками извращения учения и обрядности (при том, что статус румынского духовенства оставался неизменным).

Подготовленная иезуитами первая попытка объединения церквей при митрополите Теофиле (1697) закончилась принятием четырех пунктов Ферраро-Флорентийского собора и оформлением требований румынского духовенства предоставить ему те же привилегии, льготы и право неприкосновенности, какими обладало латинское духовенство. Более важным было требование поддержавшего унию светского населения предоставить ему доступ к высшим должностям, которые могли занимать представители /368/политических «наций» и официальных конфессий, право на получение образования в латинских школах для сыновей священников. Суммируя решения собора, декларация объединения, подписанная Теофилом, подтверждала четыре пункта Флорентийской унии и формулировала три требования, обращенные к императору, в которых были подытожены стремления румынского народа: равные права с представителями официальных конфессий, передача церквам приходских домов, подчинение румынского духовенства епископу, а не политической власти. Эти требования свидетельствовали об осознании народом собственных нужд, противоречивших положениям императорской конституционной грамоты. Таким образом, даже если объединительный собор был недостаточно представительным, а некоторые его документы были составлены иезуитами, требования светского характера четко выражали устремления румын, которые могли сформулировать лишь их представители.

По неясным причинам акт об объединении церквей, принятый при Теофиле, не обрел силы, так что новый владыка Афанасий Ангел был избран с одобрения кальвинистского суперинтенданта. Рукоположенный согласно традиции в Бухаресте новый митрополит сыграл первостепенную роль в объединении с римской церковью.

Императорская резолюция от 14 апреля 1689 г. даровала православным униатам привилегии, какими обладали католики и не только католики. На основе энциклики Коллониха от 2 июня исключалась возможность объединения с другими конфессиями, помимо католической. Энциклика, изданная уполномоченным Святого Престола в лице примаса Венгрии и архиепископа Стригоньского, обусловливала предоставление привилегий румынскому духовенству и защиту светских и церковных румынских учреждений принятием пунктов Флорентийского собора. Таким образом, императорская грамота 1692 г., резолюция 14 апреля 1698 г. и энциклика 2 июня того же года образовали своего рода триптих, ставший основой перехода православного духовенства в унию. Религиозное объединение дало румынам возможность эмансипации в будущем, вопреки оппозиции сословий и протестантских конфессий. Высшее сословие увидело в унии удар по своим привилегиям, связанный с отменой старинных повинностей духовенства, что вело к существенным моральным потерям для дворянства и создавало угрозу традиционной политической системе. По этим причинам /369/сословия независимо от религиозной принадлежности решительно высказались против унии, нарушившей, на их взгляд, предусмотренное грамотой Леопольда устройство княжества.

В этой обстановке Афанасий Ангел созвал 7 октября 1698 г. собор, которому предшествовал созыв законодательного собрания Трансильвании. В присутствии епископов и протопопов было провозглашено объединение с католической церковью. Акт был подписан 38 иерархами, представлявшими лишь часть епархий. Хотя в ходе собора на участников оказывалось давление, уния стала реальностью и новой точкой отсчета в политике Трансильванской губернии и сословии.

Собор принял решение об унии при участии протопопов и большого количества других священников вместе с двумя-тремя главами епархий. Но его не одобрили трансильванские сословия, выступавшие против предоставления льгот румынскому духовенству и расширения привилегий латинского духовенства. Наиболее решительным было сопротивление кальвинистов, преобладавших в дворянской среде.

В этой обстановке венский двор, колебавшийся из-за оппозиции, в момент подписания Карловицкого мира 16 февраля 1699 г. выпустил грамоту, в которой, признав унию, гарантировал униатам привилегии и официальную защиту. Грамота Леопольда непосредственно касалась признавшего унию с Римом румынского духовенства, которое освобождалось от многих повинностей в пользу дворян и обеспечивалось приходами и имуществом.