Александр Насибов - Тайник на Эльбе

Выйдя из дома, контрразведчики сели в поджидавший их автомобиль.

- Ну, - произнес Беккер, снисходительно глядя на спутника, - что вы теперь скажете?

Торп значительно улыбнулся.

- То-то же! Запомните: всегда добиваешься большего, когда действуешь мягко... Допросив ее в обычном порядке, мы бы не много узнали. Она бы озлобилась, замкнулась - и дело с концом.

- Но все же не установлено главное. Мы не знаем, где прячется этот человек.

- Зато всплыла история с ящиком в ведре. Ящик! Что в нем могло быть, Торп?

- Поначалу я думал, взрывчатка.

- Чепуха. Будь это даже самая сильная взрывчатка, ее едва бы хватило на то, чтобы поднять на воздух какую-нибудь кузню... Нет, то была не взрывчатка!

- Тогда оружие?

- Но какое оружие можно запаковать в маленький ящичек? Разве что пистолеты или ножи. - Беккер сделал паузу и закончил: - Это была радиостанция, Торп.

- Во что бы то ни стало надо установить, кто был на квартире покойного вчера после обеда, примерно между семью и восемью часами вечера.

- Не понимаю.

- Вчерашняя встреча с тем человеком произошла именно в семь часов - и неподалеку от дома Ланге. Я сразу почувствовал: он выглядит подозрительно и здесь не случайно. Пошел следом и...

- Дальше известно. Так вы думаете, они связаны?

- Кто знает? Но судите сами, господин штурмбанфюрер. Внезапная смерть Ланге автоматически разоблачила и его самого и спутника. Поэтому-то Краузе стремительно покинул дом покойного, а затем действовал столь решительно, когда почувствовал за собой слежку. И я спрашиваю себя: почему этот несомненно опытный и умелый разведчик идет на такой риск, как появление в районе дома Ланге? И отвечаю: потому что Краузе хотел во что бы то ни стало заполучить оставленную рацию, которую он не смог вынести раньше.

- Смелая версия.

- Смелая, - согласился Торп. - Смелая, но единственно приемлемая. Если, конечно, в том ящике действительно был передатчик. Однако я не кончил. Краузе слонялся неподалеку от дома, а в самом доме находился кто-то из его знакомых. Можете вы поручиться за то, что Краузе не попросил кого-нибудь отправиться к вдове Ланге со специальной целью изъять тот самый металлический ящик?

- Нет, - медленно проговорил Беккер, - я бы за это не поручился. - Он скосил на собеседника глаза. - Однако вы не дурак, Торп.

2

Беккер и Торп были очень близки к истине.

В тот день, когда так нелепо погиб Герберт Ланге, механик завода "Ганс Бемер" Отто Шталекер, закончив работу в обычное время, вымыл руки, переоделся и направился к выходу. Здесь он задержался. У двери стояла группа эсэсовцев. Это был конвой из соседнего концентрационного лагеря. В цехах завода работало около сотни лагерников. По утрам конвой приводил их сюда, а в конце дня, пересчитав, препровождал в лагерь на ночевку.

Стоя у выхода, Шталекер наблюдал, как, повинуясь крикам конвоиров, заключенные отходили в сторону, строились в группы и ковыляли во двор.

Лагерников увели. На заводской двор со всех сторон стекались рабочие, направляясь к воротам. Здесь было устроено нечто вроде узкого коридора. По обеим его сторонам стояли вахтеры, бесцеремонно ощупывавшие каждого выходящего.

Миновав контроль и оказавшись на улице, Шталекер зашагал по направлению к дому Ланге.

На душе у механика было тревожно. Не давал покоя странный разговор с фрау Лизель. Подумать только - вернулся Герберт, и вот сейчас, через несколько минут, они увидятся!

Шталекер глубоко верил своему старому дружку. Он знал, что Герберт - человек высокой чести и никогда, ни при каких обстоятельствах не способен на предательство. Но приезд Герберта был поистине необъясним.

Вот и его дом. Сколько славных вечеров провели в нем Шталекеры и Ланге!

Через минуту, потрясенный трагедией, которая разыгралась здесь несколькими часами раньше, Шталекер сидел у тела друга, поддерживая заливавшуюся слезами Лизель.

Вдова, судорожно всхлипывая, в который раз пыталась рассказать о случившемся. Из ее отрывочных слов механику стало известно: Герберт вызвал его так срочно, чтобы познакомить со своим спутником. Далее Шталекер понял: Герберт не хотел покидать дом - видимо, чего-то боялся.

В двери показался один из соседей Ланге - рабочий, которого Шталекер давно знал. Сосед поманил пальцем механика.

Шталекер оставил вдову, вышел. Рабочий отвел его в конец коридора, боязливо оглянулся, зашептал:

- Была полиция!

- Зачем?

- Сначала они явились со своим врачом, чтобы зарегистрировать смерть, составить протокол и прочее.

- Ну, а потом? Они что, приходили еще раз?

- Да. И тогда с ними были представители военной комендатуры.

- Это естественно.

Сосед неопределенно пожевал губами.

- Они забрали документы Герберта. Знаете, я наблюдал за ними, когда они листали его удостоверение... Мне они не понравились - глаза так и шныряли по бумагам. И я подумал...

- Ну, и в этом нет ничего странного, - равнодушно проговорил Шталекер. - Время военное; надо все уточнить, расследовать. Осторожность никогда не мешает.

- Конечно, конечно, - заторопился сосед. - Но...

- Они приходили и в третий раз? - спросил Шталекер, видя, что собеседник не договаривает.

- Официально нет. Но только недавно тут вертелись два каких-то типа...

3

- На следующий день, как только прозвучал сигнал к окончанию работы, Шталекер заторопился к выходу. Он спешил домой, чтобы пообедать, а затем отправиться с женой в дом покойного друга.

- Послушайте... - окликнули его сзади.

Шталекер обернулся. Его догонял высокий человек в форме унтер-офицера.

- Простите, как ваша фамилия? - спросил военный, подойдя и вежливо кивнув.

- Меня зовут Отто Шталекер.

- Вы механик?

- Да.

- Вы были у Ланге и все знаете, не так ли?

- Был и все знаю.

- Я тот, который приехал вместе с Гербертом. Нам надо поговорить. Где это можно сделать?

Шталекер помедлил.

- Быть может, куда-нибудь зайдем?

Вскоре они сидели в маленьком кабачке, расположенном неподалеку от домика, где жил механик.

Аскер рассказал о случившемся с Лизель припадке, о том, как произошла катастрофа с Гербертом, как сам он вынужден был немедленно уйти из дома.

- Кто вы? - спросил Шталекер.

- Я? - Аскер помедлил. - Я коммунист, товарищ Шталекер. Мы с Ланге дезертировали из вермахта, решив уйти в подполье. И помочь нам в этом должны были вы.

Шталекер усмехнулся:

- Вы говорите поразительные вещи, говорите прямо, не зная толком, с кем имеете дело!

- Мне не остается ничего другого. - Аскер пожал плечами. - Погиб Герберт Ланге. Теперь я один, без документов. Вообще говоря, документы есть, но я лишился пристанища, и меня очень быстро схватят. А Герберт говорил о своем друге Шталекере только хорошее. Я многое знаю о вас, товарищ!