Алексей Борисов - Нюрнбергский процесс, сборник документов (Приложения)

Непосредственно после этого, 18 декабря 1940 г., верховное главнокомандование вооруженных сил издало директиву №21. Эта директива явилась основной для всех военных и экономических приготовлений к войне. Все действия, связанные с подготовкой войны, необходимо было осуществлять на основании этой директивы. В отношении главного командования сухопутных сил это выражалось в том, что оно перешло к разработке указаний, касающихся стратегического развертывания вооруженных сил в этой операции. Эти первые директивы после доклада их в Оберзальцберге Гитлеру были одобрены им 3 февраля 1941 г. Они впоследствии были спущены войскам. Позже к ним давались различные дополнения. Начало войны было приурочено к тому времени, которое являлось бы наиболее подходящим для продвижения больших войсковых частей на территории России. Возможности подобного продвижения ожидались в середине мая месяца. И соответственно этому были предприняты все приготовления. Этот план, однако, был изменен, так как Гитлер в конце марта решился в связи с изменившимся положением в Югославии напасть на Югославию. 8 апреля 1941 г. был установлен новый срок для...

Председатель: Вы сказали, что Гитлер произвел перемену в планах?

Паулюс: В результате своего решения напасть на Югославию Гитлер изменил сроки выступления. Выступление должно было быть отсрочено примерно на пять недель, то есть оно намечалось на вторую половину июня. И, действительно, нападение на СССР состоялось во второй половине, а именно 22 июня 1941 г.

В заключение я хочу сказать, что все приготовления для совершения этого нападения на СССР, которое имело место 22 июня, велись уже осенью 1940 года.

Руденко: Каким образом и при каких обстоятельствах было обеспечено участие сателлитов в нападении на СССР?

Председатель: Одну минуту. Указал ли свидетель дату? Он сказал, что это нападение подготовлялось заранее. Не скажете ли Вы точно дату, когда была начата подготовка?

Паулюс: По моим наблюдениям это было 3 сентября 1940 г.

Руденко: Каким образом и при каких обстоятельствах было обеспечено участие сателлитов Германии в нападении на Советский Союз, какие в этой связи проводились подготовительные мероприятия?

Паулюс: На основании моих личных наблюдений, я могу по этому поводу сообщить следующее: примерно в сентябре 1940 года, как раз, когда я был занят оперативной pазработкой нападения на Советский Союз, в ходе которого уже тогда предусматривалось использование румынской территории в качестве плацдарма для наступления правой, то есть южной, группировки германских войск, была послана военная миссия под руководством генерала кавалерии Ганзена в Румынию. Далее, в Румынию была послана танковая дивизия в качестве ударной силы. Для всех тех, кто был посвящен в эти планы, было ясно, что это мероприятие могло служить только для того, чтобы привести в состоянии готовности будущих военных партнеров.

Далее, в отношении Венгрии. В декабре 1940 года в ставку главного командования сухопутных войск в Цоссене прибыл начальник оперативной группы венгерского генерального штаба полковник Ласло и попросил консультации по организационным вопросам. Руководство венгерских войск занималось как раз в то время вопросами реорганизации бригад в дивизии и расстановкой моторизованных и танковых частей. Начальник организационного отдела главного штаба сухопутных войск генерал-майор Буле и я дали ряд советов полковнику Ласло по этому вопросу. Одновременно с этим ряд венгерских военных комиссии был направлен в Берлин, в том числе военный министр генерал Барта. Там они вступили в переговоры с соответствующими военными инстанциями в Германии относительно поставок вооружения.

Всем нам, посвященным в эти планы, было ясно, что все эти мероприятия, касающиеся передачи вооружения другим армиям, были возможны лишь постольку, поскольку имелось в виду, это оружие будет использовано в будущих военных действиях в интересах Германии.

В отношении Венгрии можно было бы сказать еще следующее: вследствие развития событий в Югославии Гитлер в конце марта 1941 года решил напасть на Югославию. 27 или 28 марта я был вызван в имперскую канцелярию в Берлине, где в это время состоялось совещание между Гитлером, Кейтелем и Иодлем. В этом совещании также принимали участие главнокомандующий сухопутными войсками и начальник генерального штаба сухопутных сил. После моего прибытия генерал Гальдер, начальник главного штаба сухопутных сил, сообщил мне, что Гитлер решил напасть на Югославию и тем самым устранить фланговую угрозу в будущих операциях против Греции и для того, чтобы захватить железнодорожную магистраль из Белграда на Ниш и в дальнейшем обеспечить проведение в жизнь «плана Барбаросса» в том смысле, чтобы освободить свой правый фланг. Мне было поручено привлечь ряд соответствующих офицеров главного штаба сухопутных сил и поехать с ними в Вену для того, чтобы разъяснить и передать соответствующие приказы немецким командующим. Затем я должен был поехать в Будапешт, в генеральный штаб Венгрии, для того, чтобы обсудить там вопрос и прийти к соглашению об использовании венгерской территории в качестве плацдарма для германских войск, а также договориться в отношении участия венгерских войск в нападении на Югославию.

30 марта утром я прибыл в Будапешт и вступил в переговоры с начальником генерального штаба Венгрии, генералом пехоты Вертом, затем с начальником оперативной группы генерального Штаба Венгрии — полковником Ласло. Совещание протекало без каких-либо трений и привело к желаемому результату. Этот результат был запечатлен на карте, которая была передана мне венгерским генеральным штабом. На ней были нанесены не только действия выступающих против Югославии групп, но также расстановка всех сил, которые были расположены на границе Закарпатской Украины. Эта расстановка предусматривалась в качестве прикрытия со стороны Советского Союза. Тот факт, что такая группировка была создана, является доказательством того, что со стороны Венгрии также существовало убеждение, что нападение Германии на Югославию будет рассматриваться со стороны Советского Союза как акт агрессии. Что касается принципиальной стороны вопроса в отношении привлечения Венгрии к участию в таких приготовлениях, а позднее и к проведению планируемых операций, то мне было известно мнение Гитлера, что Венгрия стремится с помощью Германии вернуть и расширить территории, которые были утрачены Венгрией в 1918 году. Кроме того, Венгрия опасается оказаться по сравнению с другим союзником Германии, Румынией, в менее выгодном положении.

Под таким углом зрения в своем политическом курсе Гитлер и рассматривал участие Венгрии. Гитлер, насколько я это мог видеть по ряду других примеров, относился к Венгрии очень сдержанно и для этого имелось две причины. Во-первых, он считал, что нет гарантии, что Венгрия будет сохранять в тайне планы будущих военных операций из-за своих близких отношений с враждебными Германии государствами. Во-вторых, Гитлер не стремился давать Венгрии преждевременных обещаний в смысле территориальных приобретений.