Ги Фо - Дело тамплиеров

Такая неспешность Климента V удивляет: разве он еще не убежден в виновности тамплиеров? Надо думать, что еще нет, потому, что он со своей стороны начал личное расследование.

И здесь появляется один из самых важных фактов всего процесса, и на который, обычно не обращают достаточно внимания: только приступив лично к новым допросам, Папа, наконец, решился действовать. Он лично выслушивает 72 тамплиеров и, безусловно, без пыток: вот момент, когда правда может вырваться наружу, без давления, момент, когда решается судьба ордена. И 72 свидетеля, выслушанные Папой, снова повторяют все признания, сделанные ранее!

У нас нет протоколов этих слушаний, они находятся в архивах Ватикана. Но они известны благодаря… Наполеону, который был увлечен делом тамплиеров и приказал захватить в Риме секретные архивы. Возможность их прочитать была, и Рейнуар проанализировал их, до того как они были возвращены. В них не было найдено чего-то существенно нового, тем более не нашли и ключа к загадке тамплиеров; но известно, как минимум, что эти документы широко подтвердили материалы предыдущих допросов; к тому же, и Климент V ясно об этом скажет.

В этот момент, – и только в этот момент – Папа изменит свое отношение: насколько он колебался до сих пор, настолько отныне он будет показывать свою твердость. То, что он услышал, его убедило, и он больше не изменит своего мнения. Папа уступил не давлению со стороны короля, а результатам своего личного расследования, произведенного без какого либо участия французского двора, доказательствам виновности тамплиеров, ставшей теперь безусловной, доказательствам, собранным им самим, исключающим какую бы ни было возможность обмана или угроз.

Почему Климент V не выслушал Жака де Моле и высших руководителей ордена? Просто потому, что их не было на месте и надо было их перевозить. Папа попросил перевезти их в Пуатье. Безусловно, в этом была какая то злая воля, так как 17 августа пленники были еще только в Шиноне, где конвой был вынужден остановиться из-за болезни. Конвой вскоре прибудет, но, не выслушав Жака де Моле, Климент V примет, наконец, свое решение.

Климент V хорошо разбирался в хитросплетениях права, и стоит ли удивляться тонким дистинкциям, которые он делал. В общем, он разделил вопрос об ордене и вопрос о людях.

1) Судьба ордена зависела только от него. Но этот вопрос был слишком сложен, чтобы он на этом этапе мог принять решение. И тогда он решил:

– что участь тамплиеров будет рассмотрена на церковном соборе, который должен был собраться в Вьенне в 1310 г.: в действительности придется отложить его на год;

– в ожидании церковного собора комиссия, созданная папой, должна была собрать всю информацию, касающуюся ордена. Во главе этой комиссии он поставил архиепископа Нарбонна Жиля Асцелина, известного своей неподкупностью и который, мы помним об этом, отказался участвовать в аресте тамплиеров. Ему будут помогать епископы Байе, Лиможа и Манда, три архидьякона и другие священники.

2) Что касается людей, за исключением четырех высших руководителей, Папа передает их Инквизиции, которой он отдает, таким образом, частично свои полномочия. Их будут судить в каждой епархии епископ при участии двух доминиканцев и двух францисканцев.

Это разделение ордена и людей очень важно, чтобы понять последующие события. Одни и те же люди будут вызваны свидетелями для дачи показаний перед комиссией, и, одновременно, их будут судить персонально. Не могло не произойти конфликта полномочий.

Но, чисто логически, различия обозначены; личные ошибки тамплиеров вовсе не свидетельствуют, что сам орден запятнал себя преступлениями против Господа, и никому не придет в голову приговорить орден под предлогом того, что некоторые его члены погрязли в ереси. Таким образом, надо было, с одной стороны, судить личные ошибки отдельных братьев и, с другой стороны, оценить повлекли ли за собой коллективную ответственность число и характер этих ошибок. Действительно, не всегда будет легко разделить две точки зрения; но комиссия, которой не надо было судить людей, была, таким образом, гораздо более свободна в своих поисках и тем большую ценность имеет в наших глазах ее расследование.

3) Что касается высших руководителей, Папа отделит их от общего судебного процесса и оставит за собой решение о них, которое он сформулирует позже.

Эти четыре человека, по-прежнему, находились в Шиноне. Не имея возможности выслушать их самому (из-за болезни), Папа решил, чтобы допросить их, послать трех кардиналов.

Это был удобный случай для Моле и его товарищей, чтобы отречься от своих признаний, если их вырвали силой. Они знали, что процесс начали заново, что Папа ведет расследование об ордене, что сотни их братьев могут быть подвергнуты новым испытаниям и ждут их реакции и поддержки. В конце концов, на карту поставлена честь и судьба ордена Храма…

Что же они делают? В присутствии кардиналов, без всяких пыток и давления, они повторяют свои признания.

Чего же более?

12 августа 1308 г. Климент V опубликовал свое решение и сформулировал свои директивы в булле «Fadens misericordiam». Эта булла представляет собой один из основополагающих документов дела и надо перечитать ее внимательно.

«Как только мы приняли сан понтифика, еще до того как мы приехали в Лион, чтобы принять там знаки нашего достоинства, и, затем позже, многократно нам секретно доносили, что магистр, приоры и другие братья воинства Храма Иерусалимского и весь орден совершили ужасающие преступления вероотступничества, идолопоклонничества, впали в низкий грех содомии и различные ереси. Нам казалось невероятным и противоречащим правде, что люди, которых считали столь благочестивыми, так как они согласились проливать свою кровь во имя Христа и постоянно подвергать себя смертельной опасности, показали себя настолько забывшими о спасении своей души, что повели себя таким образом Мы отказывались слушать эти доносы.

Наш дорогой сын во Христе Филипп, славный король Франции, тоже был извещен в свою очередь об этих преступлениях; он провел расследование, так как это было возможно, чтобы сообщить нам об этом очень подробно. Тем временем слухи, враждебные тамплиерам, не прекращали распространяться. Рыцарь ордена, принадлежавший к знатному роду и пользующийся безупречной репутацией среди братьев, предстал пред нами и под клятвой свидетельствовал, что во время приема братьев в орден можно наблюдать следующий обряд (мы должны сказать – позорный поступок): по требованию того, кто принимает в орден, неофит отрекается от Иисуса Христа и плюет, с ненавистью к распятому, на крест, который ему подносят; и один, и второй совершают другие действия, не соответствующие ни законам, ни приличиям. После таких признаний, мы больше не могли не прислушиваться к подобным слухам: это было нашим долгом.