Руслан Скрынников - Царь Борис и Дмитрий Самозванец

Московские власти своевременно узнали о появлении гонцов от самозванца на Дону и попытались предотвратить восстание казаков. С этой целью они направили к ним дворянина Петра Хрущева. Последний был хорошо известен казакам. Прошло лишь 12 лет с тех нор, как правитель Борис Годунов предлагал донцам принять Хрущева в столице их войска Раздорах в качестве головы. В то время вольные казаки категорически отвергли домогательства Москвы. В 1604 г. миссия Хрущева также завершилась провалом. Казаки связали царского посланца и увезли в Польшу, где выдали Отрепьеву. Как выяснилось на допросах, Хрущев должен был склонить донцов к участию в войне с «царевичем» 64.

Канцелярия Мнишка подвергла допросные речи Хрущева тенденциозной обработке, превратив их в памфлет. В Польше памфлет был немедленно использован для воздействия на общественное мнение. Авторы памфлета приписали Хрущеву басню о том, что вдова Федора царица Ирина признала «царевича» природным государем, за что, по слухам, была убита своим братом Борисом Годуновым. В Москве тот же тиран приказал умертвить «двух главных господ» — Смирнова Васильева и Меньшого Булгакова — только за то, что те пили у себя дома за здоровье царевича Дмитрия 65.

«Главные господа» действительно были царскими дьяками: Васильев служил в приказе Большого дворца, а Булгаков — в Казенном приказе, но оба благополучно пережили и Годунова, и самозванца. Примечательно, что Булгаков пользовался полным доверием царя Бориса до самой его смерти. 19 марта 1605 г. «подказначей» (так именовали дьяка англичане) Меньшой Булгаков привез английским послам царские подарки. Приведенный факт обнаруживает лживость допросных речей Хрущева, составленных людьми Мнишка. Ни малейшего доверия не внушает воспроизведенная в памфлете запись разговора между Хрущевым и знатным воеводой Петром Шереметевым. «Трудно против прирожденного государя воевать», — якобы заявил Шереметев 66.

Небылицы насчет жестоких казней в Москве понадобились Мнишку для того, чтобы изобразить Бориса тираном и оправдать вторжение в Россию, предпринятое будто бы в защиту справедливости, в интересах законного государя московского.

Противники войны с Россией (Ян Замойский и др.) не только протестовали против действий Мнишка, но и принимали практические меры, чтобы не допустить нарушения мирного договора с Москвой. Еще в мае 1604 г. Януш Острожский известил короля, что он употребит насилие, чтобы задержать продвижение отрядов самозванца к русской границе. У краковского кастеляна были собственные войска, и его поддерживали другие магнаты с Украины. Не позднее июня Острожский обратился к «царевичу» с предупреждением, что он не допустит его к Днепру. Острожский подкрепил свою угрозу тем, что собрал южнее Киева значительные воинские силы. Он действовал, как видно, в полном согласии с Замойским. Один из участников московского похода, служивший в «царской роте», записал в своем дневнике: «Идя к Киеву, мы боялись войска краковского кастеляна князя Острожского, которого (войска) было несколько тысяч и которое стерегло нас до самого Днепра, поэтому мы были очень осторожны, не спали по целым ночам и имели наготове лошадей» 67.

Киевский воевода Василий Острожский и его сын Януш опасались, как бы соединение воинства самозванца с казаками не вызвало нового взрыва казацко-крестьянского восстания по всей Украине. Расположив свои войска к югу от Киева, князь Януш перерезал пути, которые вели через Запорожье на Дон. Военные меры Острожских преследовали и другие цели. Зная о насилиях наемников во Львове, они пытались предотвратить грабежи и бесчинства в Киеве и его округе. В своих письмах Януш Острожский не раз выражал опасения по поводу того, что «Дмитрий» втянет Речь Посполитую в войну с Москвой, а казацкие отряды, поддерживающие «царевича», смогут затеять новый бунт на Украине наподобие недавнего бунта Наливайки 68. В посланиях королю Острожский предложил подвергнуть наказанию «своевольников», нарушивших мир и спокойствие на Украине. Опасения вызвать гнев Сигизмунда III и присутствие сенатора Мнишка в армии самозванца помешали осуществлению этого намерения. Угроза не допустить Лжедмитрия к московской границе была выполнена лишь отчасти. Князь Януш Острожский велел угнать все суда и паромы с днепровских переправ под Киевом.

В течение нескольких дней войско «царевича» стояло на берегу Днепра, не зная, как поступить. Самозванца выручили те самые «киевские мужики» — православные жители Киева, которые еще раньше признали его истинным московским царем. В грамоте самозванца, подписанной им после переправы, значилось, что «для перевозу войска нашего через реку Днепр тые же мещане киевские коштом и накладом своим перевоз зготоваше» 69.

Проделав за два месяца путь от Львова до Днепра, армия сенатора Мнишка собралась на берегах Десны, изготовившись к вторжению в пределы России.

В виду нарушения Польшей договора о перемирии Борис Годунов начал искать союзников в разных концах Европы. Летом 1604 г. он обратился к австрийским Габсбургам. Царские дипломаты приступили к разработке проектов совместных действий против Сигизмунда III. Результатом их должна была быть передача польского королевского трона австрийскому эрцгерцогу Максимилиану и присоединение Литвы к России. Союз предполагалось подкрепить браком между Максимилианом и Ксенией Годуновой 1.

Не имея сил вести борьбу с Речью Посполитой один на один, Швеция тоже домогалась союза с Габсбургами. Шведы предлагали австрийцам объединить усилия и изгнать Сигизмунда III из Польши. Согласно шведскому проекту, в отвоеванной у поляков Ливонии предполагалось образовать немецкое вассальное княжество, которое перешло бы под протекторат Габсбургов. Борис Годунов готов был согласиться со шведским проектом и взять на себя уплату военных издержек при условии, что «немецкий» князь из Габсбургской императорской фамилии вступит в брак с царевной Ксенией 2.

Планы заключения тройственного союза, однако, потерпели полную неудачу. Австрийские Габсбурги отклонили предложения России и Швеции.

С февраля 1605 г. шведский король Карл IX предложил прислать в Россию войска для совместных действий против Речи Посполитой. В обмен на «дружескую» помощь русские должны были уступить союзнику важнейшие пограничные крепости на северо-западе (Ивангород, Ям, Копорье и Корелу). Некоторое время спустя Карл IX составил новые инструкции послам, поручив им добиваться уступки Корелы 3.

Борис Годунов неизменно отклонял все предложения шведов, хорошо понимая их истинную цель. Однако его сын и преемник Федор Борисович в мае 1605 г. оказался в безвыходном положении и начал переговоры о союзе с Карлом IX 4.