Руслан Скрынников - Царь Борис и Дмитрий Самозванец

В значительной мере победе Годунова способствовало то, что в его руках находилась военная сила — «двор» и, прежде всего, «дворовые» стрелецкие приказы, несшие охрану Кремля. «Двор» был последышем опричнины и включал тщательно отобранных дворян и стрельцов. События 1584 и 1586 гг. показали, что старый механизм управления, основанный на насилии, утратил действенность. Годуновы сделали карьеру в опричнине и на дворовой службе, но они раньше других поняли необходимость перемен. Страна не желала возврата к временам Грозного, и в 1587 г. правитель, проявив политическую мудрость, объявил о роспуске «двора» 28. Иначе говоря, именно Борис — преемник Грозного — упразднил его политическое наследие — раскол дворянского сословия, на котором Иван IV воздвиг свою неограниченную власть. Роспуск «двора» был венцом карьеры правителя России. В то же время эта мера отняла у него надежную военную опору.

В 1588 г. страну постигли крупные стихийные бедствия. Неурожай привел к голоду, охватившему громадную территорию. Улицы столицы заполнили толпы неимущих. Именно в это время в Москве появился юродивый Иван Большой Колпак, который нагим ходил по улицам Москвы и обличал правителей, «особенно же Годуновых, которых считают притеснителями всего государства» 29. В 1584–1586 гг. поддержка могущественного дьяка A. Щелкалова помогла Борису одолеть Шуйских. Однако в 1588 г. раздор между соправителями привел к опале Щелкалова, длившейся не менее полугода. Круг сторонников Годунова сузился.

Оказавшись в изоляции, правитель прибегнул к репрессиям, которые свидетельствовали о слабости его позиций. По меткому замечанию B. О. Ключевского, современные летописцы верно понимали затруднительное положение Бориса и его сторонников при царе Федоре: оно побуждало бить, чтобы не быть побитым 30.

В обстановке нараставшего кризиса власти завершили розыск об измене Шуйских. Следствие вели с применением обычных в то время средств. Участников заговора брали на пыточный двор и допрашивали с пристрастием. Некоторые из арестованных дворян, убедившись, что их дело проиграно, поспешили сменить знамена. Федор Старой, служивший в свите Шуйских, подал донос на своих государей 31. Власти получили важные улики, изобличившие вождей оппозиции в изменнических связях с Речью Посполитой. Бояре Шуйские, сосланные в деревню, в 1587 г. оказались под стражей. Как значится в книгах Разрядного приказа, «того же году 95-го сослан в опале в Галич князь Василий Иванович Шуйский». Из записи следует, что приставами у опального боярина были А. В. Замыцкий и галицкий судья князь М. Д. Львов. Оба дворянина внесены в список двора Федора (1588–1589 гг.). Против имени Замыцкого имеется помета «у Шуйских», против имени Львова — «у колодников, в Галич» 32.

Более позднее «Сказание» свидетельствует, что Годунов перевел опальных Шуйских из их вотчин в темницы: князя Андрея — в Буй-город, князей Василия и Александра — в Галич, князей Дмитрия и Ивана — в село Шую. Список двора Федора подтверждает факт содержания Шуйских под стражей в трех местах. Так, в нем фигурируют трое дворян — А. В. Замыцкий, Ф. П. Чудинов-Окинфов и И. Р. Вырубов, служившие в конце 1588–1589 гг. приставами у опальных Шуйских 33.

Гроза грянула и над головой регента боярина И. П. Шуйского. Из отдаленной вотчины — укрепленного города Кинешмы — его перевели в Суздальскую вотчину — село Лопатниче, где он подвергся аресту 34. Несколько позже Шуйского под сильной охраной отправили на Белоозеро и насильно постригли в монахи. В Кирилло-Белоозерском монастыре Иов Шуйский имел возможность увидеться с князем И. Ф. Мстиславским, томившимся там более трех лет. Монастырская тюрьма стала местом заключения одновременно двух знатнейших последних душеприказчиков Грозного.

Старец Иов недолго пробыл в монастырской тюрьме. Даже в отдаленном северном монастыре под монашеским одеянием опальный дворянин казался правителю опасным соперником. В конце 1588 г. по всей стране прошла молва о его смерти. Английский посол Флетчер, Д. Горсей, московские и псковские летописцы упомянули о том, что «великий боярин» был убит по приказу Годунова 35. Была ли это обычная клевета на Бориса или современники дознались истины? Подлинные документы, найденные нами в фондах Кирилло-Белоозерского монастыря, позволяют рассеять сомнения. На страницах монастырских вкладных книг кирилловские монахи записали, что 12 ноября 1588 г. в их обитель прибыл князь И. С. Туренин, а 28 ноября этот пристав внес большое денежное пожертвование на помин души князя И. П. Шуйского. «А корм на преставление его (князя Шуйского. — Р. С.), — отметили старцы, — ноября в 16 день» 36. Разумеется, Туренин мог пожертвовать деньги на опального только по царскому повелению. Но чтобы снестись с Москвой, ему нужен был по крайней мере месяц. Следовательно, распоряжение из столицы могло дойти не раньше середины декабря. Между тем Туренин «упокоил» душу опального в ноябре на 12-й день после его кончины. Приходится предположить, что правитель поручил Туренину не только сопровождать Шуйского на Белоозеро, но и убить его.

Бывшего опекуна задушили дымом 37. Сам способ казни указывал на то, что Борис старался убрать соперника по возможности без огласки. В тех же целях он затеял маскарад пострижения. Казнь Шуйского можно назвать поистине «благочестивым» убийством. Московские государи перед кончиной всегда надевали иноческое платье. По понятиям людей того времени, «ангельский образ» облегчал потустороннюю жизнь. Сколь бы критической ни была ситуация, убийство Шуйского было продиктовано не трезвым политическим расчетом, а чувством страха. Пострижение регента покончило с его светской карьерой, ибо в мир он мог вернуться лишь расстригой.

Из прочих братьев Шуйских также погиб в тюрьме князь Андрей Иванович, признанный глава антигодуновского заговора. Обстоятельства его смерти в точности неизвестны. Поздние летописцы в один голос говорят о насильственной смерти А. И. Шуйского, но местом ссылки боярина называют Каргополь, Самару и др. места, что ставит под сомнение их осведомленность 38. Есть сведения о том, что князь А. И. Шуйский был убит в темнице в Буй-городе приставом С. Маматовым 8 июня 1589 (7097) г. 39. Последнее известие, однако, не поддается проверке.

Московские летописи четко очертили круг лиц, которые подверглись гонениям в связи с опалой Шуйских. К нему принадлежали князья Татевы, а также знатные дворяне Колычевы 40.

Видный воевода и боярин князь Татев-Стародубский занимал влиятельное положение в думе. Он постригся в монахи еще в сентябре 1586 г., т. е. до опалы Шуйских 41. Возможно, его пострижение было вынужденным. Сын боярина князь И. П. Татев был сослан в Астрахань в прямой связи с розыском об измене Шуйских. Соратник Шуйского И. Ф. Крюк-Колычев, один из лучших воевод конца Ливонской войны, попал в каменную тюрьму в Нижний Новгород 42.