Владимир Куковенко - Как подменили Петра I

«…о роде Шуйских я осведомился в очень достаточной степени, но, сколько ни трудился, — не мог открыть, чтобы из этого рода кто-либо еще остался, а менее всего — чтобы кто-нибудь из них проживал в чужих краях. Я, напротив, узнал, что он (Тимошка) незаконный сын одного дьяка по имени Ивана Исааковича Патрикеева и одной простой женщины, и что он, несомненно, 8 лет тому назад был писцом в Новой Четверти, с каковой должности он должен был бежать из-за воровства и других мошенничеств…» [31]

Обратим внимание и на то, что Акундинов называл себя сыном наместника Великопермского. Действительно, в то время такое наместничество существовало и наместниками некоторое время назначались князья Великопермские.

Относительно этой княжеской фамилии сведений сохранилось мало. Одно время считалось, что эти князья происходили из аристократической верхушки («князьков», «сотников») местного населения, коми-пермяков. После присоединения Перми Великой к Московскому княжеству местные племенные вожди крестились и впоследствии ставились наместниками этих территорий.

В 1927 году писатель и краевед П. Г. Доронин обнаружил в Усть-Выми рукописную книгу, которая содержала небольшую, но весьма ценную провинциальную летопись, созданную на рубеже XVI–XVII веков. Она получила название Вычегодско-Вымской и была опубликована в 1958 году. В этой летописи содержалась следующая запись за 1451 год:

«Лета 6959 прислал князь великий Василий Васильевич на Пермскую землю наместника от роду вереиских князей Ермолая да за ним Ермолаем да за сыном ево Василием правити Пермской землей Вычегоцкою. А старшего сына тово Ермолая, Михаила Ермолича, отпустил на Великая Пермь на Чердыню. А ведати им волости вычегоцкие по грамоте наказной по уставной».

Эта запись дала повод отнести князей Великопермских к русским князьям, ведущим свое происхождение от Рюрика.

Но, в любом случае, пребывание князей Великопермских в звании наместников было относительно недолгим. Ермолай с Василием, получив назначение в отдаленный край, стали именоваться князьями Вымскими, а Михаил — князем Великопермским. Василий погиб в 1480 году, а его брат, князь Михаил, — в 1481-м при нападении вогулов на Пермь Великую.

Следующим правителем Прикамья стал Матвей Михайлович Великопермский. Во время его правления пермские ратники участвовали в походе московских полков на Пелым и Югру (1483), на Вятку (1489), на Печору (1499) и вновь на Пелым (1500).

Весной 1505 князь Матвей попал в немилость, и Иван III «свел с Великие Перми вотчича своево князя Матфея и родню и братию ево». Причина опалы не известна. Вместо Матвея в Пермь Великую был прислан наместник князь В. А. Ковров, «первый от русских князей».

Сведенный князь Матвей и его родичи были поселены в центральных уездах Московского княжества. На этом связь князей Великопермских с Пермской землей прерывается, и впоследствии они никогда не назначались наместниками в эти края. В дальнейшем представители этого рода превратились в мелких помещиков, особыми способностями не блистали и весьма редко упоминались в исторических документах.

После 1505 года наместники Перми Великой назначались из Москвы и проживали в главном городе края, Чердыни. Менялись они довольно часто — через год или два, но имена их большей частью не сохранились. В документах упоминаются лишь некоторые из них. Так, например, за период с 1600 по 1630 год наместниками были: Григорий Иевлев, Андрей Васильевич Безобразов, князь Семен Юрьевич Вяземский, Федор Петрович Акинфов, Иван Иванович Чемоданов, Гаврила Васильевич Лодыгин, Василий Бутурлин, князь Петр Клубков-Мосальский.

Трудно сказать, на родство с которыми из этих людей намекал Акундинов. Поэтому вряд ли бы их стоило вспоминать, если бы не одна любопытная деталь. В первых грамотах, которые царь Михаил Федорович посылал в Польшу с просьбой о выдаче беглого подьячего, тот был назван Тимошкой Окишевым. Вот на эту фамилию — скорее родовое прозвище — и стоит обратить внимание. В коми-пермяцком языке есть синоним русскому слову «князь» — «оке». В русской ономастике известна фамилия, которая является производной от слова «оке» — Оксенов, или Аксенов, т. е. Князев. Как кажется, и в фамилии Окишев присутствует тот же корень «оке», несколько искаженный в силу особенностей местного пермского произношения. В дальнейшем фамилия Окишев очень быстро исчезает из царских грамот, и Тимошку начинают величать только Акундиновым.

Но если Тимошка носил родовое прозвище Окишев, не значит ли это, что он и в самом деле принадлежал к потомкам князей Великопермских? Пусть эти князья и утратили свое было значение и обеднели, но их потомки могли с определенной гордостью указывать на свое знатное происхождение. Именно это и делал Тимошка. Возможно, чтобы не подчеркивать лишний раз его княжеское происхождение, московское правительство приняло решение именовать его не Окишевым, а по имени приемного отца — Акундиновым.

В том же году, когда архиепископ Варлаам подвергся опале, следует еще одно царское распоряжении. 21 декабря 1645 года воевода Верхотурья М. Ф. Стрешнев получил из Москвы грамоту, в которой указывалось ему отпустить в столицу проживавшего в городе опального князя Матвея Великопермского. Получив одну «подводку», князь Матвей незамедлительно двинулся в путь, а 18 февраля 1646 года уже явился в Сибирский приказ.

Известно, что князь Матвей на Верхотурье был сослан в 1641-м с указом следить за ним, дабы он не убежал к калмыкам, и содержать его на три копейки в день. Видимо, заподозрен был Матвей Федорович в отсутствии преданности новой царствующей династии, поскольку верхотурский воевода князь Н. Ф. Мещерский обозвал его как-то «вором и изменником». Впрочем, потомок князей Великопермских счел это страшным оскорблением и не побоялся подать на Мещерского челобитную.

Как встретили князя Великопермского в Москве и какова была его дальнейшая судьба, сказать с уверенностью невозможно. В архивах не сохранилось каких-либо сведений на этот счет. Также неизвестна и подлинная причина его опалы. Можно лишь сделать предположение, что он подвергся в Москве допросу в связи с делом Тимошки, который неоднократно утверждал, что его подлинным отцом являлся наместник Великопермский. Если допустить, что в словах Акундинова есть некоторая доля правды, то именно князь Матвей и мог быть его подлинным отцом.

Но что заставило его скрывать своего сына и даже отдать на воспитание чужим людям? Может быть, то, что Тимофей был его незаконным сыном? Или все же причины были серьезней и глубже? Предположим, князь Матвей был женат на одной из дочерей царя Василия Шуйского от его первого брака…

Но к этой версии мы вернемся позднее.