Игорь Липовский - Библейский Израиль. История двух народов

Библия упоминает о хеттах и в еще одном раннем предании — об Эсаве: «И был Эсав сорока лет, и взял себе в жены Йеудит, дочь Беэра Хетта, и Босмат, дочь Элона Хетта» (Быт. 26:34). Правда, в другом месте та же Босмат названа дочерью Ишмаэля, зато Ада, опять-таки жена Эсава, упомянута в качестве дочери Элона Хетта. Здесь, как и в предыдущем предании, все имена хеттов явно семитские, более того, хетты упомянуты как сыны и дочери Ханаана, то есть как коренные народы Палестины. Налицо явная непоследовательность и в географических названиях, и в этнонимах народов. Видимо, это неизбежное явление, когда устные предания из разных временных периодов записывались спустя много сотен лет, причем не в хронологическом порядке, а исходя из религиозных и политических соображений авторов Библии. Вероятно, южные древнееврейские племена из группы «Иаков» застали «хеттов» в южной Палестине после возвращения из Египта и завоевания Ханаана. Очевидно и другое: «хетты» очень быстро ассимилировались среди преобладавшего там семитского населения и утратили не только свой язык, но даже собственные имена. Кстати, библейская книга Йеошуа, сына Нуна (Иисуса Навина), повествующая о завоевании Ханаана древнееврейскими племенами, называет хеттов в качестве одного из народов, живших в Палестине и воевавших Против израильтян, однако она ничего не говорит о хеттах в южном Ханаане и тем более в Хевроне (Нав. 11:3). Более того, она упоминает Оама — правителя Хеврона, как одного из «эморейских» (аморейских) царей, а древнее название Хеврона — Кирьят-Арба — связывает не с хеттами, а с анаками — остатками древнейшего неолитического населения Палестины (Нав. 15:13–14).

Нужно признаться, что иногда закрадывается мысль, а имеем ли мы дело вообще с хеттами? Может быть, в действительности речь идет о каком-то народе аморейского или ханаанейского происхождения, чье самоназвание очень сходно с этнонимом «хетты»? В таком случае путаница была бы неизбежна, так как авторы библейских текстов о патриархах создавали их в то время, когда имя «хетты» было у всех на устах. Здесь уместно вспомнить, что согласно семитской родословной из библейской книги Бытие именем «Хет» назван сын Ханаана, родоначальника всех ханаанских народов. Если Авраам покупал пещеру Махпела у этих «хеттов», то в действительности они были не народом индоевропейского происхождения из Анатолии, а представителями одного из западносемитских народов Ханаана. Ничего удивительного, что первые составители Библии в XI–X вв. до н. э. смешали название этого ханаанского народа, упомянутого в древнем эпосе об Аврааме, с этнонимом «хетты», хорошо известным в их время. Не исключено и другое, что путаница произошла намного позднее, и когда истерлась память о ханаанском народе «хет», этот этноним стал ассоциироваться с куда более известными хеттами-индоевропейцами.

В любом случае, упоминание о хеттах, живших в южной Палестине в период Авраама и Исаака, звучит совершенно неправдоподобно, так как XX–XVIII вв. до н. э. хетты не выходили за пределы центральной и юго-восточной Анатолии. Гипотетически они могли попасть в южный Ханаан, но никак не раньше конца XVII — начала XVI в. до н. э., когда хеттский царь Хаттушили I укрепился в Северной Сирии, а его внук Муршили I захватил Вавилонию. Правда, одно дело — военные походы с целью захвата добычи, а другое — колонизация захваченных земель. К тому же все это происходило очень далеко от Ханаана, а тем более от его южной части. В то же время не следует забывать, что не позднее второй половины XVII в. до н. э. южные древнееврейские племена (группа «Иаков») ушли в Египет, где уже находились и северные колена. Таким образом, любые контакты между хеттами как народом и древнееврейскими племенами в XX–XVII вв. до н. э. были исключены, по крайней мере, в южной Палестине, о которой идет речь в Библии. С XV до начала XII в. до н. э. вся Палестина находилась под властью Египта — главного противника хеттов на Ближнем Востоке, поэтому сомнительно, чтобы египтяне позволили последним сколь-нибудь серьезную колонизационную деятельность II этой стране. Наконец, ни один внебиблейский источник не упоминает об оседании хеттов в Ханаане, а уж тем более в его южной части. Только в XIV–XIII вв. до н. э. военные отряды хеттов появляются в южной Сирии и в стране Амурру (нынешний Ливан), но опять-таки не в Палестине. Древнееврейские племена обосновываются в Ханаане в XII в. до н. э., но Библия лишь мельком упоминает «хеттов», перечисляя их среди народов, противостоящих им. Таким образом, ареал распространения хеттов, если мы имеем в виду этот индоевропейский народ, никак не пересекается с путями древнееврейских племен. Что касается хеттов-наемников, служивших при дворах израильско-иудейских царей, то их нельзя рассматривать в качестве доказательства присутствия этого народа в Палестине. Остается предположить только одно: либо речь идет о каком-то народе из амореев или ханаанеев на юге Ханаана, чей этноним был впоследствии спутан с хеттами-индоевропейцами, либо, действительно, какие-то группы хеттов бежали в Ханаан после гибели Хеттской державы, но это могло произойти не раньше начала XII в. до н. э. Не исключено, что ханаанские и аморейские правители использовали хеттских беженцев в качестве воинов-наемников против древнееврейских племен — этим объясняется более чем краткое упоминание о хеттах как о враждебном народе в период завоевания Ханаана. В любом случае говорить о присутствии хеттов в Палестине во времена Авраама-Исаака-Иакова так же бессмысленно, как и о филистимлянах в тот период.

Предание о патриархах демонстрирует однозначно отрицательное отношение к смешению с другими народами, даже с этнически близкими. Авраам не желает искать жену для своего сына среди народов Ханаана, среди «чужих», а посылает своего слугу к родичам в северо-западную Месопотамию. Точно так же поступает его сын Исаак, отправляя Иакова опять-таки к родным в Падан-Араме. Две жены Эсава, происходившие из хеттов, «были в тягость Исааку и Ревекке» (Быт. 26:34–35), а сам Исаак наставлял Иакова: «Не бери себе жены из дочерей Ханаана» (Быт. 28:1). Правда, в самом предании нет объяснения этой неприязни к чужим. Религиозной причины, по крайней мере в тот период, быть еще не могло. Зато на первом плане находилось чувство кровной и племенной близости. В то время свои род и племя были лучшей защитой и гарантией от всех невзгод. Даже сегодняшние бедуины на Ближнем Востоке стараются придерживаться тех же традиций кровного родства, что и кочевые племена в древности.

Чувство недоверия к чужим народам было еще и искусственно усилено редакторами Библии в более позднее время, когда на первый план вышла борьба за монотеизм, против влияния языческих культов окружавших народов. Несмотря на попытки редакторов «обособить» семью Авраама-Исаака-Иакова, предание о патриархах содержит немало фактов, свидетельствующих об обратном — о тенденции к смешению кочевых амореев с народами Ханаана. Так, например, Эсав имел по крайней мере двух жен из хеттов, а третья происходила из хивеев. Хотя Эсав по традиции считается родоначальником эдомитян, а не евреев, однако, считаясь старшим и любимым сыном еврейского патриарха Исаака, он, безусловно, поступал так же, как и вожди древнееврейских племен. И библейские тексты дают нам многочисленные подтверждения этому. Йеуда, родоначальник главного колена в южной группе «Иаков», имел жену-ханаанеянку, и общего с ней сына, Шела, от которого ведут свою родословную вожди крупнейшего клана этого племени. Аналогичный пример подал и родоначальник другого южноеврейского племени — Шимон: его сын Шауль был также от ханаанеянки.