Михаил Яковлевич Геллер - К началу. История Российской Империи

Оценки историков необыкновенно редко совпадают с представлениями современников событий. Русское дворянство екатерининской эпохи, упоенное, по выражению Ключевского, медовым месяцем свободы, не переживало раскола, как трагедии. Избавившись от страха, возбужденного «злодеем-Пугачевым», оно искало себе место между Россией и Западом. Западные путешественники не переставали удивляться российской отсталости. Уильям Кокс, побывавший в 1784 г. в Польше и России, подчеркивал «отсталость русского крестьянина», имея в виду как сельскохозяйственные орудия, которыми он пользовался, так и его экономическое и социальное положение. Россию конца XVIII в. он сравнивал с Европой XI и XII вв. Английский путешественник полагал, что «положение не улучшится до тех пор, пока большинство будет находиться в абсолютном рабстве» 40 40 Сохе W. Travels into Poland, Russia… London, 1784. V. I. . С этой точкой зрения в России был согласен, может быть, только Радищев. То, что Коксу и другим западным наблюдателям казалось «отсталостью», т.е. недостатком, слабостью, дворянским идеологам представлялось преимуществом, силой. «Если здесь, - писал Фонвизин своему другу Я. Булгакову из Парижа, - прежде нас начали, то по крайне мере мы, начиная жить, можем дать себе такую форму, какую хотим, и избегнуть тех неудобств и зол, которые здесь вкоренились. Nous commensous etils finissent. Я думаю, что тот, кто родился, посчастливее того, кто умирает» 41 41 Фонвизин Д.И. Сочинения. Т. 1. С. 493. . Более двухсот лет спустя Лев Гумилев соглашался с мыслями Дениса Фонвизина: «Конечно, если мы сравниваем себя с современными западноевропейцами или американцами, то сравнение не в нашу пользу; мы огорчаемся и совершенно напрасно… Европейцы старше нас на 500 лет, и то, что переживаем мы сегодня, Западная Европа переживала в конце XV-начале XVI вв.». Русский историк напоминает, что «тихая и спокойная Франция при Миттеране, для которой террористический акт - событие, в XV в.. точно так же как Россия в XX, полыхала в огне гражданской войны, только сражались в ней не белые и красные, а сторонники герцога Орлеанского и герцога Бургундского. Повешенные на деревьях люди расценивались тогда французами, как привычный элемент родного пейзажа» 42 42 Гумилев Л.Н. Ритмы Евразии. С. 184. .

Молодость - народа, государства - была убедительным аргументом, опровергавшим все критические замечания относительно отсталости. Был еще аргумент, значительно более убедительный - военная мощь и военные успехи российской империи.

Петр удивил победами. Екатерина приучила к ним.

Было подсчитано, что за 300 лет царствования династии Романовых российская империя расширялась со скоростью 140 кв. км в день. По размерам территориальные завоевания Екатерины II превышают завоевания Петра. Еще важнее был прирост населения. В 1762 г. Россия насчитывала 19 млн. жителей, в 1796 г. - 36 млн. жителей.

Историки, политологи, психологи дают разнообразнейшие ответы на вопрос: почему Московское государство, а затем Российская империя не переставали расширяться, приобретая все новые и новые территории? Первый ответ - его давали многие русские историки XIX в.: необходимость собирания всех русских земель, всех территорий, когда-либо входивших в состав Киевской Руси и Московии. Второй ответ: необходимость обеспечения безопасности государственных границ, достижение естественных границ, которые закрывали бы Россию от врагов. Марксизм сделал популярным экономическое объяснение: развитие промышленности и торговли требовало новых территорий. Эти объяснения не были удовлетворительными, Россия продолжала расширяться и после того, как все русские земли вошли в государство. Устранение угрозы границам теряло свой смысл после приобретения новых территорий, на границах которых появлялись новые враги. Промышленность и торговля даже в XVIII в. не были развиты настолько, чтобы возникла потребность в новых территориях.

Были объяснения идеологические: Россия - Третий Рим - наследница Византии, имела миссию воссоздания великого православного царства. В 20-е годы XX в. евразийцы брали другую модель, объяснявшую неудержимое распространение Российской империи от Тихого океана до Каспийского моря, - империю Чингиз-хана. По их мнению, гигантская равнина, составляющая «континент-океан» Евразию, требует единого сильного государства.

Политическое объяснение исходит из того, что большая территория нуждается в сильном государстве, но сильное государство, в свою очередь, расширяет свою территорию.

Универсальные теории, давая ответы на некоторые вопросы, оставляли без объяснений многие стороны проблемы, универсальный ключ не открывал всех дверей. На помощь приходили ответы, не претендовавшие на создание стройной, логичной системы объяснений. Ряд историков говорят о роли личных интересов, порой определявших внешнюю политику, толкавших на завоевание новых земель. Имеются сторонники теории «благоприятных обстоятельств»: когда они возникали, когда появлялся удобный случай, Россия шла вперед, дальше, к новым границам.

Первая турецкая война, продолжавшаяся с 1769 по 1774 г., принесшая России блестящие победы и значительную территорию, дает возможность использовать все ответы на вопросы о причинах русской экспансии вообще. В числе официальных объяснений было желание объединить русские земли, принести свободу славянским народам, жившим под турецким игом, обеспечить границы на юге и западе. Она началась, когда «международная политика для России сложилась благоприятно и Екатерина сумела извлечь из этой дипломатической обстановки максимальную выгоду» 43 43 Тарле Е. Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг (1769-1774)// Сочинения: В 12 т. М., 1959. Т. 10. С. 11. . Наконец, чрезвычайно велика была роль личных интересов: каждый раздел Польши приносил фаворитам императрицы огромные поместья и тысячи крепостных душ. Платон Зубов, которого польские историки считают одним из главных инициаторов второго и третьего раздела, получил после третьего земли, на которых работало 13 тыс. крестьянских душ, в добавление к прежним пожалованиям. После первого раздела были щедро награждены Орловы. Григорий Потемкин, мечтавший в конце жизни о собственном королевстве, намеревался включить в него и юго-восточные провинции Польши. После второго раздела Екатерина, по свидетельству Александра Безбородко (1746-1815), личного секретаря императрицы, в один день раздала 110 тыс. душ - крестьян из присоединенных провинций, что при тогдашней стоимости души в 10 руб. давало 11 млн. рублей.

Личные интересы имелись, совершенно очевидно, у Екатерины. Ей нужна была слава, «нужны были громкие дела, крупные, для всех очевидные успехи, чтобы оправдать свое воцарение и заслужить любовь подданных, для приобретения которой она, по ее признанию, ничем не пренебрегала» 44 44 Ключевский Б. О. Литературные портреты. С. 379. . Сергей Соловьев, автор «Истории России с древнейших времен» в 29 томах, писал о совпадении личных интересов государя и государства, имеющем особый характер в самодержавном государстве. Русский царь не может не быть самодержцем, поскольку размеры государства навязывают этот образ правления. Проникновение идей свободы в западноевропейском смысле в русское общество сделало необходимым, по мнению историка, определить понятие свободы в самодержавном государстве. Сергей Соловьев рассуждает логично: цель и объект самодержавного государства - слава граждан, государства и государя; национальная гордость создает у народа, управляемого самодержавно, ощущение свободы, побуждающее к великим делам и благу подданных не меньше, чем сама свобода 45 45 Соловьев С. История России с древнейших времен. СПб., Б. г. Т. 6. С. 338-339. .