Михаил Яковлевич Геллер - К началу. История Российской Империи

Вывод, сделанный Александром III, был не менее пессимистичным. В 1899 г. император поднял тост за «единственного верного друга России - князя Николая Черногорского». Впрочем, по другому случаю царь-миротворец говорил о двух единственных друзьях России - ее армии и флота. Маленькая Черногория была верным союзником на Балканах, армия и флот служили основой русской внешней политики на всех направлениях.

В январе 1887 г. в Париж приехала делегация болгарского народного собрания просить помощи против русских и поддержать кандидатуру князя Фердинанда Саксен-Кобургского на трон Болгарии. Князя Фердинанда поддерживали Австрия и Англия, против него был Александр III. Французский министр иностранных дел Флуранс напомнил болгарам, что они должны испытывать чувство благодарности к русским, освободившим их от турецкого ига, и помочь отказался. Франция, искавшая сближения с Россией, настаивала на том, что благодарность может быть основой политики. Прямо противоположного мнения был Бисмарк. «Русская традиционная политика, - писал германский канцлер в конце жизни, уволенный в отставку, - опирающаяся частично на религиозное, частично на кровное родство, исходящая из мысли, что румын, болгар, греков, иногда римско-католических сербов, живущих под разными именами по обеим сторонам австро-венгерской границы, следует «освободить» от турецкого ярма и тем самым привязать к России, не оправдалась» 71 71 Bismark. Указ. соч. С. 545. . Князь Бисмарк формулирует истину, справедливость которой подтвердилась сто лет спустя. «Освобожденные народы не благодарны, они требовательны» 72 72 Там же. С. 546. . Русская (и советская) дипломатия не смогла отказаться от традиционного взгляда, неизменно ожидая благодарности «освобожденных народов».

Неудача на Балканах подчеркивала дипломатическую изоляцию России. Традиционные союзники - Германия и Австро-Венгрия - вели политику, которую, в особенности со стороны Австро-Венгрии, никак нельзя было назвать дружеской. В 1881 г. Александр III подтвердил «союз трех императоров», но прежнего доверия к нему не было. Тройственное согласие - Германия, Австро-Венгрия, Италия - «Лига мира», как они себя называли, - недвусмысленно настаивало на решающем голосе в европейских делах. Бисмарк, который утверждал, что нужно всегда держать два утюга на огне, предложил в 1887 г. России «договор перестраховки»: обе стороны обязались соблюдать «благожелательный нейтралитет» в случае войны одной из них с третьей стороной. Россия подписала договор - на три года, - понимая его двусмысленность. Германия, «застрахованная» от нападения России союзом с Веной и Римом, «перестраховалась» от нападения Франции договором с Россией. Петербург кроме добрых советов от германского канцлера ничего не получил.

Советы Бисмарка преследовали одну цель - отвлечь внимание России от западной границы. Больше всего канцлер боялся для Германии войны на два фронта. Он не перестает предупреждать немецких политиков об этой опасности. Считая Францию первым врагом, Бисмарк считал необходимым убедить Петербург в том, что его интересы лежат на востоке. «Ключ к русскому дому, - писал он, - это Константинополь и проливы. Закрыв их, в случае необходимости, Россия будет неодолимой крепостью» 73 73 Bismark. Указ. соч. С. 539. .

Министром иностранных дел Александра III был Николай фон Гирс (1820-1895). Назначенный на пост министра в марте 1882 г., он фактически управлял им уже с 1878 г., ибо Горчаков тяжело болел. «Гирс был человек осторожный, дипломат, чиновник со средними способностями, без широких взглядов, но опытный», - подчеркивает Витте и добавляет: - «Он как раз подходил, чтобы быть министром иностранных дел при таком императоре, как покойный император Александр III… который как-то раз сам выразился: «Сам себе я министр иностранных дел» 74 74 Витте С.Ю. Воспоминания. Т. 1. С. 238. .

В основе дипломатической концепции Гирса лежало убеждение: «прежде всего, необходимо избегать бесполезных и неуместных решений» 75 75 Цит. по: Рыбаченок И.С. Брак по расчету. Н.К. Гирс и заключение русско-французского союза// Российская дипломатия в портретах. Указ, соч. С. 258. . Основными целями внешней политики России он считал обеспечение стране мирной передышки. После тяжелой войны с Турцией Россия нуждалась в восстановлении финансового равновесия и завершении реорганизации армии. Видел он и опасность, нараставшую на западной границе. Витте вспоминал: «Как только я кончил курс в университете… потом в качестве… министра путей сообщения, министра финансов, наконец, председателя Комитета министров, все время слышал разговоры о том, что нам в ближайшие годы, если не месяцы, предстоит война с Германией. В течение 20 лет мы все время, по железным дорогам, по финансам, в военном ведомстве, всегда все меры принимали, главным образом имея в виду войну на Западе…» 76 76 Витте С.Ю. Воспоминания. Т. 2. С. 226. .

Сергей Витте окончил университет в 1870 г. Следовательно, создание германской империи, после победы Пруссии над Францией, было воспринято в России как знак появления на западной границе опасного врага.

Вступление на германский престол в 1888 г. Вильгельма II - молодого (29 лет), надменного, жаждущего военной славы, было толчком к пересмотру основных направлений русской внешней политики. Необходимость этого стала совершенно очевидной, когда в 1890 г. Вильгельм II уволил Бисмарка. Новый канцлер Каприви не счел нужным продлить «договор перестраховки».

Франция была единственной державой в Европе, которая искала сближения с Россией, полагая, что у них общий враг - Германия. Россия осторожно шла на улучшение отношений. В конце 80-х годов Россия обращается на французский финансовый рынок, который вскоре становится главным источником займов и кредитов. Были, однако, в Петербурге серьезные препятствия на пути в Париж. Франция была республикой, и в самодержавной России привыкнуть к этому долго не могли. Михаил Катков, передовые статьи которого в «Московских ведомостях» читались в западных столицах не менее внимательно, чем циркуляры Гирса, объявил однажды, что Россия может быть союзницей только монархической Франции. Недоверие вызывала не только парламентская республика, но и неустойчивость режима. В Петербурге подсчитали, что со дня вступления Александра III на престол и до 1890 г. в Париже сменилось 14 министров.

От Франции требовали свидетельства о благонадежности. Республика дала его. 29 мая 1890 г. французская полиция по приказу министра внутренних дел Констана произвела обыски у 20 русских эмигрантов. Были обнаружены бомбы и средства их изготовления - все, что требовалось для разоблачения русских «нигилистов», готовивших покушение на Александра III. Ни заговорщики, ни французская полиция в то время не знали, что «дело» сфабриковано провокатором, тайным сотрудником Петра Рачковского, который в 1885-1902 гг. руководил заграничной агентурой департамента полиции в Париже.