Владимир Сядро - 50 знаменитых загадок истории Украины

Характеризуя украинское диссидентское движение, Евгений Сверстюк писал: «Среди признаков шестидесятников я бы поставил на первое место юный идеализм, который просветляет, поднимает и соединяет. Вторым признаком я бы назвал поиск правды и честной позиции. Поэтов тогда называли формалистами за поиск своей индивидуальности. На самом деле — за поиск истины — вместо идеи, спущенной сверху для воспевания. Как третий признак я бы выделил неприятие, сопротивление, противостояние официальной литературе и всему аппарату строителей казарм». Действительно, на последней волне оттепели успело расцвести много талантов, которые потом пострадали за свое инакомыслие.

Говоря же о самых ярких представителях литературы того времени, Е. Сверстюк писал, что несмотря на общие черты, каждый из них отличался своей творческой индивидуальностью: «Иван Светличный выводил соцреализм на общечеловеческое пространство и демонтировал теорию партийной литературы. Иван Драч принес первые стихи, необыкновенные и непонятные, так, будто его и не учили, о чем и как нужно писать. Василий Симоненко заговорил с Украиной в тоне чрезвычайной искренности и откровенности. Николай Винграновский тревожно заговорил о своем народе, и метафоры его звучали апокалиптично. Лина Костенко изредка выступала со своими стихами, но это были стихи такой силы звучания, будто вся советская поэзия для нее несущественна».

Против чего же выступали украинские диссиденты и каких целей стремились достичь? Как и в каждой группе интеллектуалов, здесь существовало большое разнообразие и отличие во взглядах. Иван Дзюба, литературный критик и один из самых видных диссидентов, одинаково стремился добиться как гражданских свобод, так и национальных прав. Он четко высказал свою цель: «Я предлагаю… одну-единственную вещь: свободу — свободу честного публичного обсуждения национального вопроса, свободу национального выбора, свободу национального самопознания и саморазвития. Но сначала и прежде всего должна существовать свобода на дискуссию и несогласие». Национал-коммуниста Дзюбу беспокоила огромная пропасть между советской теорией и действительностью, особенно в области национальных прав, поэтому он призвал власти устранить ее для блага как советской системы, так и украинского народа. В отличие от него, например, историк Валентин Мороз продолжал интеллектуальные традиции украинского национализма, открыто выражая свое неприятие советской системы и надежду на ее крах.

Первые проявления диссидентского движения появились в конце 1950-х — в начале 60-х годов, когда на Западной Украине было организованно несколько небольших тайных групп. Среди них выделялась так называемая «Группа юристов» во главе с адвокатом Левком Лукьяненко. Она призывала к осуществлению законного права Украины на выход из Советского Союза. Вскоре эти группы были разгромлены, а их участники на закрытых процессах были приговорены к продолжительным срокам заключения.

Безусловно, украинская интеллигенция не могла смириться с поголовной русификацией республики. Прошедшая в 1963 году в Киевском университете официальная конференция по вопросам культуры и языка превратилась в открытую демонстрацию против этого процесса. В следующем году пожар, возникший при весьма подозрительных обстоятельствах, уничтожил фонд украинских рукописей библиотеки Академии наук Украины, что вызвало бурю протестов ведущих деятелей литературы. Репрессии коснулись и театральной жизни. Украинский театр все больше терял свою национальную особенность. Стало заметным и исчезновение интереса к национальной музыке. Ее традиции старались сохранить хор имени Веревки, капелла «Думка», запрещенный в 1971 году этнографический ансамбль «Гомин» и другие коллективы. Произведения некоторых художников-новаторов просто уничтожали (А. Рыбачук, В. Мельниченко). В 1979 году трагически и загадочно оборвалась жизнь автора песен «Червона рута» и «Водограй» В. Ивасюка.

Нарастание диссидентского и национального движения, естественно, не могло не беспокоить Москву. Реакция Кремля была «соответствующей»: в конце 1965 года было арестовано около двух десятков лиц из тех, кто протестовал особенно громко. При этом власти, чтобы запугать оставшихся на свободе, решили судить диссидентов открытым судом, что вызвало еще более яростные протесты.

Побывав на этих процессах в Львове, молодой журналист Вячеслав Черновол написал «Записки Черновола» — сборник документов, которые разоблачали противозаконные и циничные манипуляции властей. В пылкой речи перед большой аудиторией в Клеве осудил аресты И. Дзюба. Он также передал Шелесту и Щербицкому свою работу «Интернационализм или русификация?» — тонкий, эрудированный и безжалостный анализ механизмов русификации в Украине. После своего ареста в 1970 году за антисоветскую агитацию и пропаганду Валентин Мороз написал «Репортаж из заповедника им. Берии», эмоциональная и разоблачительная сила которого была направлена против произвола советской системы. Можно сказать, что своеобразным центром самиздатовской деятельности был украинский диссидент И. Светличный. На его квартире хранились неопубликованные произведения В. Стуса, В. Симоненко, И. Драча, статьи И. Дзюбы, В. Черновола, Е. Сверстюка. Сам он писал полемически-критические статьи на языковедческие темы. Это форма протеста была наиболее массовой, а потому власть считала такую деятельность наиболее опасной. Для борьбы с «идеологическими диверсиями» в 1967 году в структуре КГБ было создано специальное «пятое управление».

Благодаря целенаправленным действиям диссидентов в 1960-х годах получила свое начало традиция 22 мая отмечать день памяти Тараса Шевченко — именно в этот день в 1861 году гроб с телом Кобзаря перевезли из Петербурга в Канев. В 1967 году милиция разогнала участников собрания возле памятника поэту в Клеве и арестовала четырех человек. Только по требованию разгневанных людей, которые устроили демонстрацию возле ЦК КПУ, арестованных освободили.

Малоизвестным, но значительным событием в истории диссидентства стал акт самопожертвования Алексея Горняка, который в ночь на 21 января 1978 года в знак протеста против действий советского режима сжег себя на Монашеской горе в Каневе. Он оставил после себя записки, суть которых сводилась к тому, что УССР не могла называться государством, поскольку была колонией России. Также в записках говорилось о массовой русификации и выкачивании материальных ресурсов с Украины.

В сентябре 1965 года во время презентации фильма «Тени забытых предков» с резкой критикой арестов интеллигенции выступили Иван Дзюба, Василь Стус и Вячеслав Черновол. Под их письмом подписалось 140 присутствующих. Реакция властей была молниеносной. Все 140 человек были уволены с работы. Несмотря на это, письма-обращения и письма-протесты к руководителям УССР и СССР стали одной из наиболее распространенных форм протеста в те годы и очень раздражали власть. В 1968 году, например, из Днепропетровска на имя первого секретаря ЦК КПУ поступило коллективное письмо, где звучал протест против шельмования Олеся Гончара за его произведение «Собор». В 1984 году Л. Лукьяненко выступил с протестом против нечеловеческих условий, в которых находится украинский диссидент Ю. Литвин. Обращались украинские диссиденты и к мировой общественности. Например, в результате деятельности диссидентов в апреле 1982 года семь сенаторов и 96 конгрессменов США направили письмо Брежневу с призывом освободить И. Светличного.