Владимир Сядро - 50 знаменитых загадок истории XX века

Следует также отметить, что ни офицеры, ни команда не имели времени досконально изучить корабли, на которых им предстоит служить. В командах было много необстрелянной молодежи — офицеров, досрочно выпущенных из морского кадетского корпуса. Хватало там и призванных из запаса моряков торгового флота. Понятно, что часть экипажей не имела ни опыта, ни достаточных знаний, а другие либо успели благополучно все забыть, либо не имели военной подготовки.

Заметим, что перед началом похода эскадра ни разу не выходила в плавание полным составом, число проведенных стрельб и торпедных атак было минимальным (не иначе, как боеприпасы экономили). Даже торпеды к походу как следует не подготовили! В результате при первой же попытке выстрелить большая часть снарядов попросту затонула. К тому же даже штаб командующего эскадрой не имел жесткой организации, начальника и, честно говоря, особого авторитета.

На пути к новому пункту назначения кораблям предстояло преодолеть около 18 000 миль. И на всем этом отрезке Россия не имела ни единой собственной базы. А ведь необходимо было обеспечить команду кораблей едой, водой, топливом. Кроме того, вставал вопрос ремонта и охраны судов от нападения противника. К тому же осадка новых броненосцев просто не позволяла преодолеть Суэцкий канал без предварительной разгрузки. Но на это ушло бы слишком много времени, поэтому эскадра разделилась: часть судов пошли через Средиземное море, а большие суда командующий эскадрой повел вокруг Африки. При этом Рожественский опасался просить разрешения на заход эскадры в чужие порты, поскольку это сразу же выдало бы, куда она направляется. Все это не могло не вызвать определенных осложнений (со сроками стоянок, снабжением кораблей углем, водой, провизией).

Но, несмотря на обстановку секретности, поход такого крупного морского подразделения не мог остаться незамеченным. Пресса всесторонне обсуждала этот вопрос, а значит, у японцев было время, чтобы создать на пути русских кораблей массу препятствий, а то и вообще организовать нападение. Поэтому правительство выделило для наблюдения и охраны наиболее опасных районов на пути следования эскадры (в Датских проливах, Суэцком канале и Красном море) 300 000 рублей.

Но вернемся к началу похода. В начале октября петербургский Главный морской штаб получил сведения о том, что на 2-ю эскадру в Северном (Немецком) море будет совершено нападение. Тогда адмирал Рожественский разделил подразделение на шесть отрядов. Они следовали друг за другом на расстоянии около 30 миль. Первыми шли два отряда миноносцев, за ними — два отряда крейсеров. И только потом шли броненосцы — самая ценная часть эскадры, причем, в первом отряде броненосцев были устаревшие суда, а во втором — только что сошедшие со стапелей.

Заметим, такая дистанция между группами судов считается угрожающе малой: в случае непредвиденной задержки корабли в ночное время вообще могли столкнуться. При этом головные отряды не получили задания осуществлять разведку пути, связь не была организована, главные силы эскадры шли вообще без охранения. Все это не отвечало требованиям организации перехода эскадры в военное время. И вряд ли адмирал Рожественский, принявший такой походный порядок, был не в курсе этого.

Итак, отряд новых броненосцев, с которыми шел Рожественский, снялся с якоря 8 октября в 22.00. В 12.55 9 октября он подходил к району Доггер-банки. А буквально за несколько минут до этого плавучая мастерская «Камчатка» по радио оповестила всех о том, что на нее совершено нападение миноносцев: атака велась со всех сторон, атакующих кораблей было восемь.

Через какое-то время радиостанции 2-й эскадры внезапно поймали сообщение с «Камчатки». Она просила броненосцы обозначить свой курс прожекторами, чтобы можно было их догнать. Но Рожественский не был уверен в том, что на связи находится один из его судов, а не ушлый противник, и потому лишь предложил транспорту держаться «ближе к Доггер-банке». Наконец броненосцы и сами подошли к вышеупомянутому месту. Внезапно впереди они обнаружили силуэты каких-то кораблей. Те при полном отсутствии огней шли наперерез броненосцам. Броненосцы, восприняв ситуацию как атаку, открыли огонь. Когда же зажглись прожекторы, оказалось, что военная эскадра расстреляла английские рыбачьи суда. После этого слева от броненосцев возникли силуэты еще каких-то кораблей. И снова броненосцы начали стрельбу. Правда, буквально после первых же выстрелов обнаружилось, что русские моряки поливали огнем своих — «Дмитрия Донского» и «Аврору». Последняя получила несколько пробоин, среди членов ее команды были раненые.

Эскадра незамедлительно прошла Ла-Манш и 13 октября остановилась в испанском порту Виго, где и находилась до разрешения конфликта между Англией и Россией. Дело в том, что в причастности к Гулльскому инциденту сразу же стали подозревать Англию: эта страна находилась в союзе с Японией и всячески демонстрировала свою враждебность Российской империи. Вполне возможно, что союзники попросту прибегли к провокации, которая должна была задержать продвижение 2-й эскадры, что, в свою очередь, далеко не лучшим образом отразилось бы на положении России на Дальнем Востоке. Тем более, что английские газеты поспешили раструбить о том, что корабли, принадлежавшие России, не оказали пострадавшим необходимой помощи. Конфликт грозил перерасти в открытое столкновение. Поэтому адмирал Рожественский согласился на проведение международного расследования Гулльского инцидента.

Результаты работы международной следственной комиссии, в состав которой входили представители ОТТА, Великобритании, России, Франции и Австро-Венгрии, не пролили свет на события того дня. За два месяца специалисты так и не смогли установить, кто же именно атаковал суда 2-й эскадры. Зато на голову Рожественского посыпались многочисленные обвинения в том, что он оставил расстрелянных им рыбаков без помощи, ведь якобы опасности для русских кораблей не было.

Кстати, хотя Международный трибунал и признал Россию виновной в Гулльском инциденте, с нее было снято обвинение в «порочащих моряков действиях» [1] Интересно, что после инцидента в Доггер-банке правительство Англии закатило России натуральную истерику и откровенно угрожало разрывом дипломатических отношений. Но поскольку на тот момент для России худой мир действительно был лучше доброй ссоры, она сделала все возможное, чтобы конфликт замять. Все убытки были возмещены, а семьи погибших и раненых рыбаков получили от русского правительства пожизненные пенсии. : специалисты признали, что в данном случае угроза нападения со стороны японских кораблей была вполне реальной. Тем более, что у Доггер-банки действительно был обнаружен неизвестный миноносец, который позже скрылся с места трагедии. А несколько позже рыбаки выловили там же сильно поврежденную торпеду германского производства — детище завода Шварцкопфа. Это, по мнению немецкого историка Г. Гейндорна, свидетельствует о том, что к инциденту могли приложить руку и его собственные соотечественники. И действительно, события на Доггер-банке были выгодны германским милитаристам. Немецкие газеты пестрели радостными статьями о том, как русские «сели в лужу», они предвкушали возможный военный конфликт между Россией и Англией, который заставил бы русских буквально разрываться, ведь появилось бы два фронта — восточный и западный. Собственно, именно этого и добивался кайзер. Международный трибунал был явно в курсе дела, и хотя кайзеровское правительство и не взяло на себя ответственность за Гулльский инцидент, приговор в отношении российских моряков был максимально мягким.