Вадим Деружинский - Тайны Беларуской Истории.

Во-вторых, немцы разрешили запрещаемые ранее поляками и русскими беларуские национальные институты. За короткое время в БНР начали работать 350 беларуских школ и несколько гимназий, стали выходить газеты на беларуском языке, создавались культурно-просветительские общества и издательства, появились даже национальные театры. Беларусы смогли награждать своих героев беларускими орденами и медалями!

Впервые беларусы избавились от «панов» (поляков и русских), от которых у них только чубы трещали. Впервые люди ощутили себя вне «тюрьмы народов», как Ленин до революции называл Россию.

Это не восхваление немцев тех лет. Просто немцы в сложившейся ситуации — ради своей выгоды — взяли БНР под протекцию. Таков один из многих парадоксов истории.

Кстати, сей парадокс вполне объясним. В 1918 году немцы, в отличие от 1941 года, не имели плана по ассимиляции беларусов с целью превращения в «германоподобных». Поэтому они искренне удивлялись тому, как россияне на протяжении двух веков не давали возможности беларусам реализовывать себя в качестве самостоятельного народа. В отличие от русских, немцы разрешили беларуским деятелям делать что угодно со своим языком, образованием и культурой. Немного подумав, они даже не стали препятствовать работе органов беларуской администрации в центре и на местах. Разумеется, при условии главенства оккупационного командования.

Немецкая оккупация в 1918 году была куда более мягкой, чем оккупация Россией или Польшей. Потому что Беларусь как «яблоко раздора» между поляками и россиянами их не интересовала. По принципу «разделяй, чтобы властвовать», они не мешали беларусам строить национальное государство, так как это выводило Беларусь из-под идеологического и политического влияния и Польши, и России.

Летом 1918 года был учрежден паспорт гражданина БНР, открыты консульства БНР в Украине, Летуве, а затем еще в нескольких странах.

Дальше было вот что:

«После поражения Германии на Западном фронте и эвакуации немецких войск БНР осталась беззащитной перед большевиками и польскими легионами» (Беларуская энциклопедия, 1995, том 1, с.

90).

Главное здесь не в уходе германской армии (ушла, и скатертью дорога). А в том, что Беларусь снова осталась один на один с Россией и Польшей, которые затеяли новую войну между собой. Все повторилось в очередной раз: беларусам опять остались только два варианта: быть вместе или с Варшавой, или с Москвой.

А третьего варианта — беларуского — соседи не давали.

Возможно, кто-то из читателей не согласится со мной, но я полагаю, что немцы, блага беларусам не желая и не планируя, сделали Беларуси благо (векторы совпали не по мотивам, а по направлению).

В условиях немецкой оккупации (как бы «тепличных», то есть без давления польских и русских шовинистов) удалось заложить основу беларуской государственности. Именно благодаря этому Варшаве и Москве в последующие годы пришлось с ней считаться в ходе борьбы между собой.

Они стали соревноваться в том, кто больше пообещает беларускому народу. Беларусь из «пустого места» (по Пушкину) чудесным образом превратилась в прекрасную невесту, за которую спорили два «известных хлопца» (выражение поэта Яна Дюжского) — Польша и Россия. Поляки обещали западным беларусам автономию, а Москва пошла на то, что вернула Минску часть отобранной у нее Восточной Беларуси.

Многое сделали обе стороны такого, чего в царской России никогда не делалось. Но когда они поняли, что ситуация стабилизировалась, сразу начался откат, причем с ужасающей скоростью. Беларуские издания стали закрывать и в Польше, и в СССР, активистов беларуского движения (членов национальных партий и общественных объединений, интеллигентов, священников) заключали в тюрьмы (в Польше), казнили, отправляли в концлагеря и ссылку (в СССР). Беларуский язык снова стал изгоем.

Вместо национальных идей насаждалась имперская идеология в форме истории, культуры и языка Великой Польши и Великой России. В этих сферах все не просто поехало назад, а еще дальше, чем в царской России. Сам термин БНР стал запрещенным в Польше и в СССР. Упоминания о ней дружно убрали из своих учебников истории как «белополяки», так и большевики.

Когда немцы снова пришли сюда в 1941 году, они нашли беларуский народ обиженным и на поляков, и на русских. Но это были уже не те «нормальные» немцы, что 23 года назад, а национал-социалисты, свихнувшиеся на почве расовой теории. Воодушевленные устранением большевиков беларуские националисты требовались оккупантам только в качестве подручных.

Дважды войти в одну и ту же реку не удалось. Вот и получилось, что беларуские националисты с их идеей независимого беларуского государства (под протекторатом Третьего рейха) и всеми национальными символами (флагом, гербом, гимном и прочим) своего не добились, зато дали повод российским шовинистам уже в наше время объявить их «предателями советской социалистической Родины».

Ничего конструктивного сотрудничество с немцами на этот раз беларусам не дало. Зато трагическое заблуждение беларуских национальных деятелей периода 1941—1944 годов вооружило козырями противников беларуского государства — и россиян, и поляков. Мол, все, кто хочет беларуской независимости — это фашисты. Кинокадры шествий коллаборационистов под бело-красно-белыми флагами российские идеологи, а также их беларуские сторонники («пятая колонна») активно используют, чтобы внушать беларусам: до такой гадости, как независимое беларуское государство, могли додуматься только фашисты!

Тем не менее сегодня мы живем как раз в этой «гадости» — в независимой и суверенной Беларуси.

Я глубоко убежден, что каждый народ имеет право на свою государственность. Однако ее реализации всегда препятствуют соседи, преследующие свои собственные интересы. Так что дело вовсе не в фашистах, а в русских и польских шовинистах.

Однако вернемся к БНР.

В ответ на внешние политические изменения, было решено Народный Секретариат Беларуси переименовать в Раду Народных Министров. 11 октября 1918 года Рада БНР приняла Конституцию Народной Республики Беларусь.

В связи с уходом немцев и ввиду угрозы полной утраты суверенитета, власти БНР были готовы на любые политические варианты. Так, они заявили, что готова ввести в Беларуси советскую конституцию при условии признания советской Россией независимости БНР.

Но восточный сосед намеревался съесть беларусов без всяких условий. Поэтому Москва не приняла данного предложения. Ей БНР не была нужна, а именно Москва в ситуации, сложившейся после капитуляции Германии, решала — быть БНР или нет.