Мамед Ордубади - Тавриз туманный

В ответ Фриксон рассыпался в благодарностях:

- Нет предела моей признательности вам. Как смогу я вам услужить? На всю жизнь я ваш должник.

Через несколько минут вошел слуга и пригласил нас к столу.

За ужином Фриксон и его жена опять начали просить меня отказаться от сорока тысяч долларов, но я стоял на своем.

- Это не мое личное желание, таково решение Революционного комитета, твердил я

Только мы кончили ужинать, постучали в дверь. Горничная доложила, что Тутунчи-оглы и Гасан-ага приехали за мной.

Я поднялся, тепло попрощался с Сарой-ханум и с Фриксоном. Пожимая мне руку, он сказал:

- Я надеюсь на вас!

- Все зависит от вас самого. Пока вы не нарушите свои обещания можете быть уверены - мы свое слово сдержим.

В коридоре Фриксон передал Гасан-аге сверток и обратился ко мне:

- Уж не взыщите. Сара-ханум истратила тысячу долларов, и мне нечем доложить.

ЕЩЕ ОДНА БЕСЕДА С САРДАР-РАШИДОМ

Постепенно мы убедились, что Сардар-Рашид о своих взаимоотношениях с царским консульством информирует нас не совсем верно. Чаще всего он ограничивался краткими сообщениями: "Сегодня консул вызывал меня к себе". "Сегодня консул спросил: "Как поживает ваше превосходительство?" "Сегодня консул поздравил меня с праздником".

Мы сравнивали его донесения со сведениями Мирза-Алекбер-хана, который аккуратно пересылал нам важнейшие документы, и каждый раз убеждались, что Сардар-Рашид верен себе и по-прежнему ведет двойную игру. Многие его сообщения оказывались ложными.

Некоторые члены комитета предлагали сообщить в Тегеран центральному правительству о двурушнической политике Сардар-Рашида и переслать туда документы, которые попали в наши руки. Но я этому категорически воспротивился. Я знал, что в правительстве есть сторонники и англичан, и русских, и немцев. Все наши донесения немедленно стали бы известны английскому и русскому послам и таким образом они установили бы, что в Тавризе существует конспиративная политическая организация, о чем они до сих пор и не подозревали.

* * *

В Тавризе ожидали наследного принца. Сразу зашевелились притихшие было в последнее время представители реакционного духовенства. Они толпами ходили по улицам, выкрикивали в экстазе "Йа Сахибаззаман! Йа Сахибаззаман!" Готовилось какое-то новое наступление на народные массы. Не было никакого сомнения, что Сардар-Рашид в курсе дела. Возможно даже, ему принадлежала руководящая роль. Конечно, он скрывал от нас значение этой возни, и выспрашивать его было бесполезно. Ничего не могли мы узнать и через Махру-ханум. Последние дни она лежала в постели больная и даже не могла позвонить мне по телефону. Я решил позвонить Сардар-Рашиду и назначить с ним свидание, другого выхода не было.

Сардар-Рашид был как будто рад моему звонку Он сказал, что собирается после завтрака ехать в Савудж-булаг и хотел бы перед отъездом повидаться со мной

Я тут же поехал к нему. Меня провели в столовую. Его еще там не было. У стола сидела Махру Она передала мне большое письмо, но читать его сейчас было некогда, с минуты на минуту должен был войти Сардар-Рашид

Не успел я положить конверт в карман, как он вошел и по привычке, появившейся в последнее время, заключил меня в объятия и поцеловал

- Клянусь здоровьем Махру, этой ночью я видел вас во сне. Я очень беспокоился о вас, вы были больны. Хвала аллаху, что я вижу вас здоровым и цветущим. А вот я болен. Видите, глаз, - и он указал на повязку, закрывавшую половину лица.

Он выказывал мне всевозможные знаки внимания, наговорил уйму комплиментов, изливался в самых теплых чувствах и кончил приглашением к чаю. Потом он обратился к Махру:

- Сестренка, врачи предписали тебе не покидать постели. Пойди ляг и до моего возвращения из Савудж-булага не вставай. Не дай господь, тебе станет хуже, тогда горе нашему роду. Ведь в живых остались только ты да я.

Махру, поняла, что он хотел остаться со мной наедине, и вышла. Несколько минут прошло в молчании. Мы пили чай. Наконец Сардар-Рашид начал:

- Вчера вечером я хотел позвонить вам, но потом подумал, что беседу конспиративного характера вести по телефону не следует. Сказать правду, ночные выкрики "Йа Сахибаззаман!" стали меня нервировать. Господин консул вызывал меня к себе и поручил положить конец этим безобразиям, иначе могут быть неприятности.

Несомненно, он хотел выпытать у меня, как я реагирую на эти события. Но я сказал лишь:

- Да, и я слышал эти выкрики. Мое посещение его превосходительства связано именно с этой возней на улицах Тавриза. Хотел бы знать, чем вызвано это движение и какую оно преследует цель.

Сардар-Рашид немного подумал, потом, подняв голову, озабоченно ответил:

- Ума не приложу, кто этим занимается. Это не члены партии "Интизариюн". Все они отправились в паломничество к святым местам. По-моему, разъяснить нам могут все моллы и мучтеиды, движение носит, как вы видите, чисто религиозный характер. Вы ведь знаете, все эти моллы - изрядные плуты. Не успеешь им слова сказать, как они сейчас же прикажут закрыть магазины, лавки, базары, соберут всех в мечети и начнут вопить, что правительство святотатствует, наступает на религию, а чернь сразу готова забросать нас камнями. Не знаю, как быть, что предпринять? Проклятые ублюдки, каждый день выдумывают что-нибудь новое, а царский консул требует: "Уйми свой народ".

Я понял, что он не хочет раскрывать мне тайну, а разными увертками старается успокоить меня. Я тоже прикинулся наивным, сделал вид, что ничего не понимаю и верю ему. Я надеялся, что из письма Махру узнаю правду. Поэтому я больше ни о чем его не спрашивал и сказал:

- Его превосходительство должен держать связь с духовенством, чтобы узнать у них обо всем.

После этого я хотел откланяться, но Сардар-Рашид удержал меня.

- Турки ушли, но порядок в Савудж-булаге и Мяндабе еще не установлен, всюду царит неразбериха, население не признает правительства, - заговорил он. - Оно думает, что турки через несколько дней опять вернутся. Грабеж, убийства продолжаются.

- Вы едете один? - спросил я.

- Нет. Со мной едет назначенный в Савудж-булаг консул. Его сопровождают войсковые части. Дай бог ему здоровья! Он приложит усилия, чтобы водворить порядок и покой, ничего для этого не пожалеет.

Все было ясно: царские войска должны были оккупировать Савудж-булаг. Сардар-Рашид добровольно сопровождал чужеземных захватчиков.

Я снова хотел встать и уйти, но он сказал:

- Садитесь. Я хочу поговорить с вами об одном очень важном деле - о Махру.

- О Махру-ханум?

- Да, она очень заботит меня. Теперь вы не посторонний мне человек, большие тайны роднят нас. Я хочу с вами говорить откровенно.

- Прошу. Ваше превосходительство всегда можете быть откровенны со мной.