Альберт Олмстед - История Персидской империи

Как только он добился от спартанцев отказа от их притязаний на дань с помощью этого древнего предтечи лендлиза, у Тиссаферна сразу же пропала охота платить флоту. Даже при том, что простой моряк получал 3 обола в день, хоть и с задержкой, дисциплина хромала. В Книд, который Тиссаферн не так давно убедил стать его добровольным подданным, приехала специальная комиссия. Возглавлявший ее Ликас расторг два договора и предложил замену; его правительство никогда не ратифицировало бы позорный договор, который признавал притязания Персии на острова и Европейскую Грецию к северу от Коринфского перешейка. Такой договор свел бы на нет утверждения спартанцев, что они пришли как освободители, передав греческие города империи. Сам он не хотел получать финансовую поддержку такой высокой ценой. Тиссаферн, естественно, заключил, что Алкибиад сказал правду, когда заявил, что Спарта намеревается освободить греческие города в Азии, и покинул встречу в гневе.

Представители афинских консерваторов обратились к Тиссаферну, который поддержал их намерение устроить на родине переворот. Они надеялись, что Алкибиад выступит в роли посредника; однако, когда официальное посольство посетило сатрапа, Алкибиад как его представитель выдвинул такие невозможные требования — сдача Ионии и островов, — что переговоры прекратились.

Спарта получила урок. Весной 411 г. до н. э. был подписан третий договор за год. Он начинался так: «В тринадцатый год правления Дария», а лакедемонийский эфор (эфоры — один из пяти членов коллегии в Древней Спарте. — Пер. ) упомянут во вторую очередь; изменение датировочной формулировки само по себе показало, что Спарта признала свое подчиненное положение по отношению к империи. Договор был заключен на Меандрской равнине не только с Тиссаферном и царским секретарем Гиераменом, но и с сыновьями Фарнака, Фарнабаза и его братьями. Дела царя признаны более важными, чем дела лакедемонян и их союзников. Страна царя в Азии должна принадлежать царю, и в отношении своей страны царь может поступать как захочет. (Это положение отвечало возражению Лихаса, исключая из договора Европейскую Грецию и острова, но тем более явно оно оставляло всю Азиатскую Грецию царю.) Тиссаферн согласился заплатить за все пелопоннесские корабли, имевшиеся на тот момент, и продолжать делать это до прибытия царского флота; после этого по их усмотрению они могли содержать свои корабли за свой счет или брать в долг то, что им нужно, у сатрапа в качестве военного долга, который должен быть оплачен в конце конфликта.

Финикийский флот, впервые собравшийся за эти годы в полном боевом составе — сто сорок семь судов, — воздержался, но платежи союзникам продолжали поступать нерегулярно. Фарнабаз сообщил, что он будет более подходящим казначеем, и корабли были посланы к его берегам. Милет был сильно возмущен этой ситуацией и захватил крепость, построенную Тиссаферном для охраны своих земель, а в это время Книд также изгнал персидский гарнизон. Послы Милета в Спарте выразили свой протест против дружбы Тиссаферна с Алкибиадом, временно отозванным Афинами; защищать себя сатрап послал карийца Гаулита, который говорил по-гречески.

Пока милетское посольство находилось в Спарте, поэт Тимофей из Милета пребывал в Афинах. Там он продемонстрировал «Персов» — почти наверняка на большом празднике Панафинеях в 410 г. до н. э. В качестве сюжета он взял победу флота при Саламине, который уже использовал Эсхил для пропаганды со сцены. В стихах были коварные выпады против его личных противников-спартанцев, которым его соотечественники выражали свой протест, в то время как в уста Фемистокла он вложил самодовольную похвальбу: «Apec хозяин! Элладу, по крайней мере, не страшит золото!» — ядовитая ссылка на субсидию, обещанную лакедемонянам по договору, но так и не выплаченную. Рассказ о сражении закончился установлением памятника, исполнением пеана (древнегреческий гимн. — Пер. ) радостным хором и танцорами. Ничего удивительного, что, воодушевленные ободряющей картиной, афиняне отдали свои голоса за этого поэта в конкурсе чтецов. Победу при Саламине также прославлял Хорилий Самосский в своей поэме «Персы». Афиняне постановили, чтобы эта поэма была во всеуслышание прочтена на Панафинеях, наряду с сочинением Гомера.

К этому времени финикийцы достигли Аспенда, их прибытие позволило Тиссаферну обойтись без дальнейших выплат субсидий. Это заставило немногие оставшиеся пелопоннесские суда последовать летом за своими товарищами и присоединиться к его противнику. Его командующий кавалерией Арсак не улучшил ситуацию, предательски убив вождей делийских изгнанников, поселившихся в Атрамиттее. Разозленные непомерными налогами и боясь схожей судьбы в результате ссоры, антандрийцы выгнали персидский гарнизон из своего акрополя. Подавление антандрийцев дало желанный повод Тиссаферну держать этого соперника в поле зрения, и он отправился к Геллеспонту.

Тиссаферн объяснил отказ флота наступать в западном направлении его малочисленностью. Действительной причиной было то, что проблемы у Дария имелись гораздо ближе к дому.

Сначала это было восстание мидийцев, хотя оно было быстро подавлено. Затем Артоксар, кичившийся своим положением влиятельного лица, решил сам стать царем. Хоть он и был евнухом, он взял себе жену. Веря, как ребенок, что его примут за мужчину, если он будет носить бороду и усы, он дал ей указания изготовить их. Этого его жена вынести уже не смогла и вскоре выдала заговор. Парисатис приказала схватить его, и размечтавшийся евнух расстался с жизнью.

Гораздо более серьезным по своим последствиям был заговор Теритевхма, который получил сатрапию своего отца Гидарна — Гирканию, женившись на дочери царя Аместрис. Но Теритевхм по-прежнему любил свою прекрасную, хоть и мужеподобную, единокровную сестру Роксану. Так как с такой высокородной женой развестись было нельзя, он договорился с тремястами единомышленниками разделить вину за мятеж; они хотели засунуть Аместрис в мешок, который каждый из них должен был проткнуть мечом. Письма Дария к Удиасту, оруженосцу сатрапа, убедили его убить своего господина, и Аместрис была спасена. Ужасной была месть Парисатис за попытку покуситься на жизнь ее дочери. Роксана была изрублена на куски. Арсак просил оставить в живых его жену Статиру, которая тоже была сестрой мятежника, и в конце концов склонил на свою сторону свою мать, хотя его отец пророчески предупредил Парисатис, что она еще пожалеет о своей снисходительности. Мать мятежника, его братья Митрост и Гелик и все его оставшиеся сестры были зверски казнены. За свои огромные заслуги дипломата другой брат Тиссаферна на некоторое время получил пощаду, хотя Парисатис не скрывала своей ненависти. Остался в живых также и сын мятежника, ему сын Удиаста Митридат отдал город под названием Зарис.