Сигизмунд Миронин - Убийство Сталина. Крупнейший заговор XX века

Фактура Акта вскрытия подробно описана И. Чигириным. «Это одиннадцать листов размером А4. Они напечатаны через 1,5 интервала на пишущей машинке № 89 и с левой стороны вверху имеют несколько отверстий от степлеров. На двух последних, несколько темноватых по сравнению с другими, листах напечатан патологоанатомический диагноз и эпикриз и находятся по виду оригинальные подписи всех членов комиссии. На этих листах слева вверху имеются отверстия, но неровные, типа дыр, размером более 2 мм, при толщине скрепок 0,5 и 0,7 мм. Они свидетельствуют о том, что эти листы многократно прикреплялись к различным, каждый раз к разным вариантам Акта вскрытия, степлерами большого и малого размера.

Слева в верхней части листа с подписями врачей, подписавших «Патологоанатомическое исследование тела И.В. Сталина», видны многочисленные отверстия— следы металлических скрепок, свидетельствующие о том, что листы неоднократно прикреплялись к разным вариантам Акта вскрытия. На последнем листе, на котором стоят подписи врачей, на обратной его стороне, сверху слева простым карандашом написано: «19.1.1954 г.», ниже, синей шариковой ручкой наискосок: «5.11.1953 г., 21 час 50 мин.».

Особого внимания заслуживает шрифт и сама пишущая машинка № 89. Не секрет, что каждая механическая печатная машинка, проработавшая некоторое время, испытывает индивидуальный износ каждой буквы шрифта.

Поэтому она, как и отпечаток каждого пальца человека, имеет только ей присущие отличительные признаки.

«Если в 1953 году, когда первоначально подписывали Акт, пишущая машинка, хоть и имела характерные особенности, но была новая или почти новая. Впоследствии ее не берегли только для печати вновь изменяемого и редактируемого текста Акта, а использовали регулярно для повседневной работы. С хозяйственной точки зрения это было разумно. Но для сохранения первоначального вида документа это было неправильным, потому что механический износ всех агрегатов и частей пишущей машинки постоянно увеличивался. На последнем, дошедшем до нас экземпляре Акта, пишущая машинка выглядит весьма потрепанной и состарившейся — изменились расстояния между буквами как по горизонтали, так и по высоте. Стало иным их расположение при различных буквосочетаниях. Но характерные дефекты самих букв остались почти такими же, как и прежде. Это прекрасно видно при сравнении с листами, на которых остались оригинальные подписи,— должности и звания подписавших документ напечатаны на той же пишущей машинке № 89, но, видимо, очень давно» (конец цитаты).

Зачем это нужно было делать, если все соответствовало действительности? Зачем акт вскрытия несколько раз перепечатывали? Это очень интересный вопрос.

В Протоколе № 1 заседания Комиссии по организации похорон т. Сталина сказано, что «Комиссия считает целесообразным вскрытие и долговременное бальзамирование тела товарища Сталина произвести в специальной лаборатории мавзолея В.И. Ленина». Однако, судя по воспоминаниям очевидцев, вскрывали Сталина не там, а во флигеле, во дворе здания, которое занимает кафедра биохимии 1-го Московского медицинского института (сейчас академии).

Вот как описывает вскрытие Рясной: «Шестого марта в 11 часов дня на Садово-Триумфальной улице во фли- геле во дворе здания, которое занимала кафедра биохимии 1-го Московского мединститута, состоялось вскрытие тела Сталина. Присутствовали из состава комиссии только Мясников и Лукомский, а также МГБэшники из охраны. Вскрывал А.И. Струков, профессор 1-го Мединститута, присутствовали П.Н. Аничков (президент АМН), биохимик профессор С.Р. Мордашев, который должен был труп бальзамировать, профессора Скворцов, Мигунов, Русаков. По ходу вскрытия врачи, наблюдавшие и лечившие Сталина, конечно, беспокоились — что с сердцем? Откуда кровавая рвота? Все подтвердилось. Инфаркта не оказалось. Результаты вскрытия подтвердили диагноз кровоизлияния в мозг, повлекшего за собой паралич правой половины тела и поражение моторного центра речи, расположенного в левом полушарии головного мозга».

О том же свидетельствует А.Л. Мясников: «Шестого марта в 11—12 часов дня на Садово-Триумфальной во флигеле во дворе здания, которое занимает кафедра биохимии 1-го МОЛМИ, состоялось вскрытие тела Сталина. Присутствовали из состава консилиума только я и Лукомский. Были типы из охраны. Вскрывал профессор 1-го МОЛМИ А.И. Струков, присутствовал П.Н. Аничков (президент АМН), биохимик, профессор С.Р. Мордашев, который должен был труп бальзамировать, патологоанатомы: проф. Скворцов, Мигунов, Русаков».

Итак, сразу три свидетеля указывают на то, что вскрытие прошло на «Садово-Триумфальной во флигеле во дворе здания, которое занимает кафедра биохимии 1-го МОЛМИ», находившейся неподалеку от площади Восстания.

* * *

Что же написано в акте вскрытия? «Исследование произведено 6 марта 1953 г., начато в 4 часа утра и окончено в 13 часов того же дня».

Тело почему-то стали вскрывать на следующий день после смерти. Сталин умер в 21.50, а вскрытие производится уже в 4 утра, то есть всего через 6 часов 10 минут после официально объявленного наступления смерти.

Как можно вскрывать тело человека, да еще лидера страны, уже через 6 часов? Он еще даже не остыл! Ни один из моих знакомых патологоанатомов никогда не вскрывал так рано и, более того, такого не слышал. Кроме того, зачем начинать в 4 часа утра, когда все нормальные люди спят?

Это совершенно против правил. Вообще за подобные вещи можно не только потерять работу, но и надолго отправиться в тюрьму. На самом деле патологоанатомы выжидают как минимум день— бывали случаи оживания. А они уже рано утром тело отправили в морг. Кроме того, надо было еще доставить тело из ближней дачи, если там умер Сталин. Почему вскрывали в неприспособленном помещении? Если Сталин умер на ближней даче и тело Сталина было на ближней даче, то почему не повезли сразу в хорошо оборудованную секционную?

Вот что рассказывал в 1995 году писателю Ф. Чуе- ву бывший фактический начальник охраны Сталина, тогда заместитель министра государственной безопасности СССР B.C. Рясной: «Я снарядил машину с задней дверью, в нее положили тело на носилках, рядом — две машины охраны, и поехали. Подъезжаем к Киевскому вокзалу, а там народ гуляет, танцы, пляски, свадьба, что ли... Никто еще ничего не знает, по радио объявят только утром. Свадьба нас не пропускает — Товарищ генерал, выпейте с нами рюмочку! Знали б они, что я везу в машине тело мертвого вождя! Упросили, толпа разошлась, машины поехали на Садовое кольцо к площади Восстания. Привезли и долго ждали врачей. Третьяков звонит, волнуется...». Это тот, который в 4 часа утра уже вскрытие начал.