Сигизмунд Миронин - Убийство Сталина. Крупнейший заговор XX века

Более того, циркулирует легенда, что будто бы летом 1953 г. по всей стране горели архивы областных управлений МВД. По словам Зеньковича, к осени 1955 г. были уничтожены многие документы, связанные с деятельностью Сталина. Всего будто бы было уничтожено 11 бумажных мешков документов. Чего так боялись, что так хотели скрыть новые руководители страны?

Имеются также свидетельства неких офицеров из органов госбезопасности, которые говорят, что они часто обнаруживали исчезновение документов. Будто бы Хрущев приказал просмотреть центральные архивы и провести некоторую их чистку «в связи с разоблачениями культа личности Сталина». А зачем уничтожать документы — ведь если там написана правда, то это преступление, а если очевидная ложь— так пусть потомки знают, как Сталин оболгал и раздавил достойнейших людей! Нет, очень надо было уничтожить документы, содержащие какие-то чрезвычайно опасные вещи.

* * *

Но самое интересное даже не в этом. Многие документы советского периода, имеющиеся в архивах, до сих пор не открыты. Например, только в самое последнее время начались публикации документов, связанных с голодом 1933 г., с Катынским расстрелом польских офицеров (кстати, там сразу же обнаружилось множество фальшивок). По свидетельству Прудниковой, до сих пор не опубликованы важнейшие документы Ленинградского дела. Не опубликовано полностью и дело Берии. Какую же такую опасность могут представлять все эти документы для демократов? Ведь советский тигр вроде бы побежден?

Доктор исторических наук Ю. Жуков пишет: «Зачем руководителям Архивной службы РФ — и прежнему Р. Пихоя, и нынешнему В. Козлову— упорно прятать от исследователей ключевые для раскрытия нашего прошлого материалы фондов таких отделов ЦК, как:

— административных органов, курировавших ОГПУ- НКВД-МГБ, Верховный суд СССР, Прокуратуру СССР; отдела, который и давал санкции на все без исключения аресты высокопоставленных лиц, на проведение закрытых или открытых политических процессов;

— Судебной комиссии ЦК, или, говоря сегодняшним языком, Комиссии по помилованию, отдельные решения которой выдаются за якобы «расстрельные списки»;

— руководящих партийных органов, позже преобразованного в Управление кадров, содержащее «личные дела» всех без исключения лиц, в просторечии именуемых «номенклатурой».

Мало того, недоступны и документы иного рода. К примеру, необъяснимое «отсутствие» стенограммы Октябрьского 1952 года пленума ЦК. Того, что настойчиво подменяется «воспоминаниями», написанными через четверть века. Руководители Архивной службы наивно разводят руками: да, стенограммы всех пленумов велись, а вот этого — почему-то нет... Интересно, что на июньском 1957 г. пленуме ЦК Молотов критиковал Хрущева, назначенного председателем Комиссии по архиву Сталина, за то, что он ни разу за четыре года не собрал Комиссию.

Изъятия продолжаются и в настоящее время. Так, например, бывший депутат Госдумы В. Алкснис при изучении в архиве дела своего отца и дела Тухачевского обнаружил изъятия, но самое интересное— он обнаружил, что чистка архивного дела была продолжена уже в нынешнее время».

Кроме того, одним из методов сокрытия преступления является изготовление фальшивок. Сейчас даже среди доступных документов имеется огромное количество фальшивок, подделок документов. Вот лишь некоторые примеры. Письмо Абакумова Сталину о практике ведения следствия — фальшивка. Шифровка Сталина о физических методах от января 1939 г. — фальшивка. Письмо с обвинением Сталина в том, что он был агентом охранки,— фальшивка. Катынские документы — сплошь фальшивки...

Руководитель Федеральной архивной службы России, член-корреспондент РАН В.П. Козлов написал книгу о разоблачении фальшивых исторических документов «Обманутая, но торжествующая Клио», в которой, в частности, дал понять, что после развала СССР из архивов России в прессу валом повалили фальшивые документы.

* * *

Далее. Когда читаешь воспоминания о Сталине, то поражаешься тому огромному количеству ошибок и неточностей, которые имеются в подобных воспоминаниях. Очень часто воспоминания «причесываются» под кого-то, путем согласования в деталях, которых на самом деле не было. Мне вообще кажется, что, например, задача воспоминаний Хрущева — синхронизировать и ввести в нужное русло воспоминания других участников событий, как известный психологический прием о назывании черным белого большинством подсаженных будто бы испытуемых, и тогда человек начинает сомневаться сам в себе. Озвученная версия событий Хрущева как бы давит на очевидцев, и они подсознательно ее запоминают.

Для того чтобы сделать воспоминания Хрущева и других очевидцев достовернее, в умы обывателя постоянно внедряется идея о том, что Сталин любил выпить. Подобное утверждение делает «воспоминания» о ночном застолье в ночь с 28 февраля на 1 марта убедительнее. В качестве примера приведу лживую сцену, будто бы зарисованную с натуры дочерью Сталина Светланой: «Застолья последних лет в Сочи и в Кунцеве были многолюдными и пьяными. Я видела это несколько раз и всегда быстро уходила. Отец пил немного; но ему доставляло удовольствие, чтобы другие много пили и ели, и, по обычной русской привычке, гости скоро «выходили из строя». Однажды отец все-таки много выпил и пел народные песни вместе с министром здравоохранения Смирновым, который уже совсем едва держался на ногах, но был вне себя от счастья. Министра еле-еле уняли, усадили в машину и отправили домой. Обычно в конце обеда вмешивалась охрана, каждый «прикрепленный» уволакивал своего упившегося «охраняемого». Разгулявшиеся вожди забавлялись грубыми шутками, жертвами которых чаще всего были Поскребышев и Микоян, а Берия только подзадоривал отца и всех. На стул неожиданно подкладывали помидор, и громко ржали, когда человек садился на него. Сыпали ложкой соль в бокал с вином, смешивали вино с водкой. Отец обычно сидел, посасывая трубку и поглядывая, но сам ничего не делал. По-видимому, Микоян и Поскребышев, которого отец называл не иначе, как «Главный», были самыми безропотными. «Главного» чаще всего увозили домой в беспробудном состоянии, после того, как он уже валялся где-нибудь в ванной комнате и его рвало. В таком же состоянии часто отправлялся домой Берия, хотя ему никто не смел подложить помидор. Его отец называл Прокурором».

Но ведь достоверно известно, что Поскребышев практически не бывал на даче Сталина, что сразу делает ценность вышеприведенного «свидетельства» равной нулю, да и по своему положению секретаря не мог Поскребышев на равных участвовать в гулянках вместе с членами Политбюро. Это примерно как шофер генерала принимал участие на равных в попойке руководителей Генштаба. Водку еще мог бы возить, а пить наравне — никогда. Почему Светлана написала эту гнусность — не ясно. Ясно лишь, что это — вранье.