Владимир Сядро - Наполеоновские войны

Пройдет долгих восемь лет, но Эммануил не забудет благородства, проявленного великим князем, и, будучи в Тильзите, отправит Константину письмо, исполненное искренней признательности за проявленное великодушие и милосердие, в конечном итоге спасшие ему жизнь. После обмена пленными Груши служил в армии генерала Моро, действующей в Германии, и принимал участие в знаменитой битве 2–3 декабря 1800 года у местечка Гогенлинден неподалеку от Мюнхена, где Рейнско-Гельветическая армия под командованием генерала Жана Виктора Моро наголову разбила австрийцев эрцгерцога Иоанна и генерала барона Пауля Края, тем самым открыв себе прямой путь на Вену и поставив победную точку во второй австро-французской войне, закончившейся в феврале 1801 года подписанием Люневилльского мира и развалом второй антифранцузской коалиции. В этой битве, помимо Груши, отличился еще один будущий маршал – Мишель Ней, а также генералы Ришпанс и Декан. Сражение началось с атаки австрийской стороны, направившей основной удар в центр французской армии. Гренье, Ней и Груши легко отразили этот удар, в то время как оба крыла французской армии все более охватывали противника, блуждающего по незнакомым им лесным дорогам и тропинкам. Когда обходные маневры закончились, Ней и Груши, ограничивавшиеся до тех пор обороной, внезапно перешли в наступление. Моро предписал им прорвать австрийскую боевую линию и соединиться с генералом Ришпансом, который как раз в это время ударил на австрийцев с тыла. Маневр этот был выполнен как нельзя более успешно. К трем часам пополудни французы одержали блистательную победу на всех фронтах…

Перед началом боевых действий в 1806 году Груши, в качестве командира второй драгунской дивизии, был впервые лично представлен императору Наполеону Бонапарту. Первый раз ему представилась возможность отличиться перед лицом императора, что было очень важно для его дальнейшей карьеры. До этого случая Эммануэль Груши неоднократно принимал участие в значительных сражениях, внося заметную лепту в победу, но не попадался на глаза императору и потому не получил особых наград. Подобными соображениями генерал откровенно делился со своим отцом в письме. Груши был не совсем доволен своими достижениями на службе, что вполне можно понять: он уже более десяти лет командовал пехотными и кавалерийскими дивизиями, однако никак не мог войти в когорту избранных генералов, руководящих значительно более крупными воинскими соединениями.

Но ему и на этот раз не повезло: кампания против Пруссии развивалась столь стремительно, что дивизия Груши не успела завершить формирование к началу боев. Кампания 1806 года оказалась неудачной. Мир с Пруссией заключен не был, и война должна была продолжиться в следующем году еще и против России. Однако одной из самых трудных в истории французской армии оказалась зимняя кампания 1806/1807 года. Кровопролитное сражение состоялось 7 февраля 1807 года под Прейсиш-Эйлау, где дивизия Груши понесла большие потери, более 450 человек убитыми и ранеными. Во время этой битвы был ранен и сын Эммануэля Груши – 18-летний Альфонс, а под самим генералом была убита лошадь, в результате чего он едва не попал в плен. Зато после Прейсиш-Эйлау Груши был назван императором одним из лучших кавалерийских офицеров.

Во время войны 1809 года Груши назначают командующим кавалерией Итальянской армии. Его молниеносная стремительная атака приносит французам победу в битве при Раабе 14 июня. В знаменитом Ваграмском сражении войска Груши действуют против левого крыла австрийской армии. После того как пехотинцы Даву взяли Нейзидль, все больше отодвигая назад австрийский левый фланг, эрцгерцог Карл бросил в бой основную часть своей кавалерии, чтобы ликвидировать прорыв французов. Груши преградил путь австрийцам и в жестоком беспощадном бою, в котором обе стороны показали себя с лучшей стороны, проявив, несомненно, большую храбрость, самоотверженность и отвагу, оттеснил противника, чем обеспечил дальнейшее победное продвижение пехотинцам Даву. Как отмечает Эдли: «В течение этого длительного и сомнительного состязания Груши бесстрашно кидался в каждую опасность; находясь во главе своих эскадронов и действуя с порывистостью и смелостью, достойными Мюрата, он своими приветственными и ободряющими словами вдохновлял своих людей на новые атаки… Его бесстрашие на плато Нейзидль… должно было искупить множество его грехов».

Так же яростно и бесстрашно сражался Эммануэль Груши при Бородино. На Бородинском поле в 1812 году действия его кавалерийского корпуса были безупречны. Командуя 3-м кавалерийским корпусом, он выходил против центра российской позиции – Курганной высоты (или Большого редута, как называли батарею Раевского французы). Пока шли ожесточенные бои за этот Большой редут, корпус Груши находился в резерве, однако, будучи расположенным в непосредственной близости от передовой линии, нес потери от артиллерийского огня русских. Во время этой перестрелки командующий 3-м кавалерийским корпусом едва не погиб. В своих воспоминаниях Любен Гриуа, начальник артиллерии 3-го резервного корпуса, пишет: «Моя артиллерия серьезно пострадала, и вскоре два орудия были выведены из строя; большое число людей и лошадей убито. В это время генерал Груши со своим штабом подъехал на край оврага, позади меня, и я был позван к нему. Не успел я приблизиться, как враг обстрелял нашу группу и тотчас же многочисленные ординарцы и офицеры штаба были убиты или ранены картечью; лошадь генерала Груши, пораженная пулей в грудь, упала, придавив своего хозяина, которого мы посчитали мертвым, но который отделался только сильной контузией…»

После нелегкого взятия Курганной высоты корпус Груши получил приказ атаковать русские войска, находящиеся севернее поверженного Большого редута. Несмотря на сильно пересеченную местность, по которой сложно было передвигаться, кавалеристы 3-го корпуса стремительно провели атаку на 7-ю пехотную дивизию Капцевича. Одновременно с этим наступлением кавалерии Груши приходилось отбивать контратаки русской кавалерии. Евгений Богарне, руководивший всеми действиями в районе Курганной высоты, очень высоко оценил грамотные действия кавалеристов Груши. «Несмотря на препятствия местности, – писал вице-король, – генерал Груши осуществил прекрасную атаку с кавалерией дивизии генерала Шастеля, которая в этот момент поддержала левый фланг пехоты».

Весьма благосклонно отзывается в своих мемуарах о действиях генерала Груши при Бородино и граф Сегюр: «…Груши своими многократными кровопролитными атаками на левый фланг Большого редута утвердил победу и очистил равнину. Но он не мог преследовать остатки русских. Новые овраги, а за ними вооруженные редуты прикрывали отступление русских. Они яростно защищались до наступления темноты, прикрывая, таким образом, большую дорогу в Москву…» Из 4 тысяч драгун Груши из боя вышли не более 1200. Сам генерал в этом сражении был ранен пулей в грудь. Правда, ранение оказалось неопасным. Во время этой атаки пострадал не только Эммануэль Груши, но и его собственный сын – суб-лейтенант 10-го драгунского полка Альфонс де Груши. Генерал Груши поставил в известность вице-короля о том, что из-за раны вынужден будет покинуть поле боя. Он передает командование корпусом старшему среди его дивизионных генералов Лагуссе. Что же касается самой раны Груши, то, судя по воспоминаниям Кастелана, генерал «после сражения более страдал от ревматизма, чем от бородинской раны». В целом количество потерь среди командного состава 3-го кавалерийского корпуса было весьма велико, хотя и не столь значительно по сравнению с другими соединениями. Во время отступления из Москвы Груши был назначен Наполеоном возглавить уцелевшие остатки французской кавалерии, которые получили название «Священный эскадрон». Он прикрывал отступление «великой армии».