Анна Ермановская - Древний мир

Он срывал зеленую кору с обрезанного стебля тростника, когда перед ним появился бог-вестник Гермес. Парис снял шапку и молча ждал, что скажет этот красивый незнакомец. Однако то, что он услышал, было так неправдоподобно, что он попросил повторить еще раз. Наконец он понял, сел на камень и начал судить трех богинь, которые подошли поближе, чтобы он мог получше их рассмотреть.

Гера первая сделала шаг вперед и сказала: «Я царица неба. Если отдашь яблоко мне, станешь великим царем и народы будут поклоняться тебе, принося богатые дары». Парис не соблазнился властью и перевел свой взор на гордую фигуру Афины. Та сказала: «Я сделаю тебя самым умным среди людей, если ты вынесешь справедливый приговор и отдашь яблоко мне». Тут было о чем подумать. Размышления юноши прервал сладостный голос Афродиты: «В далекой Спарте, в доме царя Менелая, живет самая красивая женщина на свете, Елена. Я отдам ее тебе». Парис, не колеблясь, вручил золотое яблоко богине любви.

Елена была дочерью Зевса и Леды, сестрой божественных близнецов Кастора и Полидевка. Слух о ее красоте распространился так широко, что сватать девушку собралось несколько десятков знатнейших героев всей Греции. Тиндарей, земной отец Елены, своим выбором боялся обидеть кого-либо из претендентов и вызвать их вражду по отношению к будущему зятю. Поэтому, по совету Одиссея, он связал женихов Елены клятвой в случае необходимости мстить за оскорбление ее супруга, кем бы он ни оказался.

Вскоре после спора богинь из-за яблока в Трое были устроены публичные игры. Парис участвовал в состязаниях, оказался победителем и так покорил всех своей красотой и обаянием, что его взяли к царскому двору. Через несколько дней раскрылась тайна его происхождения. Старый царь Приам плакал от радости, плакала царица Гекуба, все забыли о зловещем предсказании. Теперь Парис мог осуществить давно задуманный план. Он подобрал себе свиту из знатных людей, сел на корабль и устремился по «мокрым тропам соленых вод к прозрачным Эвротовым бродам», у которых находилась Спарта.

Гостя сердечно приняли при лакедемонском дворе. Все были ему рады, только царь Менелай был огорчен тем, что срочные дела вынуждали его уехать. Прощаясь с Парисом, он просил, чтобы тот считал его дом своим и гостил в нем до его возвращения. В ту же ночь Парис похитил его жену Елену и уехал с ней в Трою. Вся Греция забурлила при вести о том, что заморский варвар ответил преступлением на гостеприимство спартанцев. Решено было начать войну. Вождем был избран Агамемнон, царь Аргоса и Микен, брат Менелая.

На равнине под беотийским городом Авлидой собрались войска со всей Эллады, а на море качались черные корабли, готовые к отплытию. Царь Агамемнон, в золотых доспехах, с пурпурным плащом на широких плечах, делал смотр войскам. Он стоял на холме, а перед ним проходили ряды воинов. Огромный Аякс, сын Тел амона, со своим братом Тевкром, не знающим промаха лучником, вел мегарцев и саламинских островитян; второй Аякс, сын Оилея, погрузил своих соотечественников локров на сорок кораблей. Он был намного меньше Теламонида, ходил в полотняном панцире и гордился своим искусством метать копье, в чем превосходил всех ахейцев. Громкоголосый Диомед вел аргивскую молодежь. Из далекого Пилоса и прекрасных долин Арены пришел старый Нестор, за которым по морю следовало девяносто больших кораблей; храбрый воин, он был незаменим на совете, так как помнил походы древних времен. С Итаки, из-под Нерита, шумящего лесами, приплыли двенадцать кораблей хитроумного царя Одиссея. Критянами командовал прославленный копейщик Идоменей. Жители Лакедемона – Фар, Спарты и Мессении – повиновались командам Менелая, который явился с шестьюдесятью кораблями. Воины шли со всех сторон.

Беотийцы, фокийцы, абанты – отважные сердца; те, что владели Афинами, люди из-под прелестной Мантинеи и со священных Эхинадских островов, с острова Родос и цветущих лугов Пираза, жители Феры, лежащей у Бебейских вод и жители морозной Додоны. За царем Агамемноном шло самое многочисленное войско: из Микен многодворных, из богатого Коринфа и с прекрасных улиц Клеон – со всего аргивского побережья.

Недоставало одного только Ахиллеса, сына Пелея и Фетиды. От этого юноши зависела судьба похода, так как прорицатели предсказали, что без него Троя не будет взята. Узнав об этом, мать переодела его девушкой и спрятала при дворе Ликомеда, среди царских дочерей. Юный царевич был столь красив, что в девичьем платье казался сестрой царевен. Агамемнон послал туда самого хитроумного из вождей, Одиссея.

Одиссей переоделся странствующим торговцем, разносящим по дворам и крепостям всякие украшения. Стража во дворце Ликомеда пропустила его беспрепятственно. Царевны вскрикнули от удивления, когда он разложил перед ними свой товар. Там были и большие золотые серьги с жемчужинами, и серебряные браслеты, украшенные прекрасной резьбой, и украшения из янтаря и слоновой кости; материи цвета пурпура, гиацинта, и как море голубые, и как луга зеленые, и расшитые звездами или цветами; пахли ароматные масла, заключенные в драгоценную посуду из алебастра или из редкого в Греции финикийского стекла. Все это Одиссей разложил перед восхищенными взорами дочерей Ликомеда и одновременно внимательно наблюдал, как держится каждая из них. Он заметил одну, которая стояла немного в стороне и смотрела на все соблазны без особого интереса. Тогда итакский царь достал из тайника прекрасный меч в бронзовых ножнах. Глаза этой девушки засверкали, и она схватила золотую рукоять. Еще быстрее схватил ее за руку Одиссей. «Ты – Ахиллес?» – «Я самый!» Одиссей рассказал ему, какой великий поход готовится и какая безграничная слава ожидает его, если он пойдет с ними. И Ахиллес пошел.

Между тем, появилось новое препятствие – штиль на море. Сколько раз ни отпускали швартовые канаты, паруса опадали, не подхватывая ни малейшего движения воздуха. Проходили недели, но даже самое слабое дуновение не нарушало зеркальной глади вод. Прорицатель Калхас объявил, что разгневанная богиня Артемида требует в жертву дочь Агамемнона, юную Ифигению. За ней послали в Микены, и она приехала вместе с матерью Клитемнестрой, спокойная и веселая, так как ей сказали, что произойдет ее обручение с Ахиллесом. Однако ее одели не в свадебное платье, а обвили шерстяными лентами, словно жертвенное животное, и привели к алтарю. Калхас поднял нож, Агамемнон закрыл лицо плащом, но в это мгновение с неба спустилась богиня Артемида, ведя за собой лань. Она приказала принести в жертву это животное, а девушку забрала с собой и сделала ее жрицей своего храма в Тавриде.

Задул попутный ветер. Вожди, разместив войска на кораблях, собрались на молитву. Алтарь стоял на поляне под платаном, под которым бил прозрачный источник. Внезапно из-за алтаря показалась змея с огненной чешуей. Она всползла на платан, где под прикрытием листьев на самой высокой ветке было гнездо, а в нем выводок воробьев. Их было всего восемь, мать была девятой. Змея пожрала их и в то же мгновение окаменела. Калхас истолковал это знамение так: греки будут воевать девять лет и только на десятый год победят троянцев.