Елена Майорова - Вокруг трона Медичи

Брак Лоренцо и Клариче дал много детей, но не превратился в гармоничный союз родственных душ. Молодая супруга, целомудренная, честная, ясная — на вкус Лоренцо, слишком ясная и незатейливая, — все свое время посвящала детям и церкви. «На вид скромна, сурова под рукою», — острословили друзья-гуманисты. Благородные девушки Кватрочетто, даже выглядя послушными и благоразумными, отличались смелым умом. Но угрюмо-высокомерный нрав Клариче определялся, по-видимому, не только слабым здоровьем, подорванным частыми беременностями и родами, но и полученным в Риме клерикальным воспитанием. Ее холодное бесстрастие, которое она считала необходимым проявлять на людях, сдержанная, но почти надменная улыбка не могли привлечь к ней сердца подданных, как привлекала импульсивность и отзывчивость Лукреции Торнабуони или рафинированная красота Симонетты Веспуччи. Благопристойная и безупречная, она не сумела, да и не стремилась стать членом веселого интеллектуального окружения Лоренцо, все более погружаясь в мелочные житейские заботы. У Лоренцо столько сил отнимало ее непонимание. Он так хотел, чтобы она была более общительной, более открытой для культурных контактов. Попытки мудрой, опытной в политических хитростях свекрови вовлечь се в круг интересов культурной элиты общества не увенчались успехом. Известны многочисленные веселые и живые письма Лукреции, на которые невестка отвечала вежливо, по сдержанно и невыразительно. Так же коротки и бесцветны се письма к мужу, которого она, по воспоминаниям современников, преданно любила и прощала его многочисленные измены. В этих письмах невольно проглядывает не столько обида, сколько огорчение по поводу недостаточного внимания со стороны супруга. Так, Клариче без упреков сообщает Лоренцо, что она и дети несколько дней подряд напрасно ждали его до трех часов ночи. Посылая ему свежую дичь, она коротко пишет, что не надеется сохранить се до его приезда.

Лоренцо разочаровали умственная лень супруги, равнодушие ко всему, кроме семьи и церкви, прохладные и слегка отстраненные манеры, докучливые просьбы об устройстве дел ее родных. Великолепному пришлось постараться, чтобы добиться для брата Клариче, никчемного Ринальдо Орсини, назначения кардиналом курии.

Когда Лоренцо вознамерился дать в наставники подрастающим детям Полициано, Клариче резко возражала, не желая, чтобы ее детей учил безбожник, а также противясь общему усилению ренессансного влияния на неокрепшие умы.

Не Клариче, а Лукреция была дружна с Луиджи Пульчи (1432–1484) и подала ему идею написать пародшо на рыцарские романы.

Пульчи родился во Флоренции, в купеческой семье и был связан узами личной дружбы с Лоренцо, который спас семью Луиджи от разорения после банкротства его старшего брата. Пульчи был безмерно предан Лоренцо; воспевал в стихах его победы на турнирах, увеселял его шутливыми сонетами и в то же время выполнял дипломатические поручения правителя в различных городах Италии.

Наверняка Лукреция и Пульчи вместе придумывали разнообразные злоключения своего героя и провели за этим занятием много приятных часов. Рыцарская фабула, изложенная в комической трактовке с сочным, грубоватым плебейским юмором, стала основной в поэме. Так получился «Большой Моргайте».

Клариче очень любила своих родителей, у которых, по-видимому, черпала поддержку, следуя избранным ею путем, и часто гостила у них в Риме. Там она увидела Зою Палеолог, которая в то время выходила замуж через посредника за русского царя Ивана III. Насмешник Пульчи описал будущую русскую царицу Софью Фоминичну как безобразно толстую, вульгарно разукрашенную, смешную и отвратительную особу. Недаром на Руси она получила прозвище Фряжская Туша.

И все-таки, несмотря на различия в воспитании, образовании и мировоззрении, Клариче Орсини более двадцати лет была верной и преданной женой правителя Флоренции. И когда в возрасте 37 лет ее свела в могилу чахотка, вся семья горько оплакивала эту замкнутую, сдержанную, погруженную в свой внутренний мир, но верную и любящую женщину.

Многие современные писатели, живописуя кончину Лоренцо Великолепного, пишут, что Клариче «закрыла ему таза». Увы, четыре года до своей смерти он прожил вдовцом, не выбрав себе второй супруги.

Старшего сына, Пьеро, Лоренцо женил в феврале 1487 года на Альфонсине, дочери Роберто Орсини, графа Браччано. Надо полагать, Клариче приложила немало сил, чтобы ее первенец заключил союз с девушкой из ее дома. Юная Альфонсина приходилась ей двоюродной сестрой. В то время никто не знал, что этот год — предпоследний в жизни супруги правителя. Хрупкая сила ненадолго вспыхнула в Клариче, как искра в догорающем огне. Она дала ей возможность принять участие в устройстве судьбы своего любимого сына. Бракосочетание состоялось в феврале 1487 года, а в следующем году Клариче не стало.

При всей любви к детям Лоренцо объективно судил об их достоинствах и недостатках. «Мой старший сын — щуп, средний — умен, а самый младший — просто хорош», — как-то сказал он.

На вилле Кареджи в замечательной философской школе, возглавляемой просвещенным Бертольдо, старшие сыновья Лоренцо, подростки Пьеро и Джованни, вместе с талантливыми флорентийскими мальчиками, среди которых выделялся своей серьезностью Микеланджело, жадно внимали философским беседам гуманистов, глубинной мудрости Полициано. Джованни и Микеланджело привлекали отвлеченные материи, в то время как Пьеро шалил и веселился, не желая отягощать свой ум пустыми разглагольствованиями.

Джованни Медичи, самому умному своему сыну, Лоренцо добился кардинальской шапки, несмотря на то, что тому едва исполнилось четырнадцать лет. Такое тоща еще не практиковалось. Родившийся 11 декабря 1475 года, он был предназначен отцом к церковному званию в столь раннем возрасте, что это исключало всякую возможность его свободного согласия. Получив тонзуру всего семи лет от роду, он вскоре, благодаря могущественному влиянию своей семьи, стал владельцем многих богатых бенефициев, аббатств и достоинств. Чтобы Джованни стал кардиналом, его сестра Маддалена была принесена в жертву интересам фамилии и папскому племяннику Франческетто. И все же Иннокентий VIII весьма неохотно согласился на пожалование пурпура этому юному, хотя не прелестному, близорукому мальчику, и особо постановил, что в течение следующих трех лет Джованни не должен носить внешние знаки своего достоинства, голосовать и заседать в коллегии кардиналов.

Классическое образование этого принца-ребенка взяли на себя самые способные гуманисты и ученые люди того времени, Анджело Полициано и Бернардо Биббиена, так же как священное — Марсилио Фичино, сделавший рискованную попытку сочетания культа Платона с христианством.