Сергей Кляшторный - Государства и народы Евразийских степей: от древности к Новому времени

Вот уже несколько зим, как только река замерзала, тюркские отряды переходили ее по льду. В этом году племянник Черной Выдры отразил набег одной лишь демонстрацией силы. Но ведь вчерашний враг мог стать завтрашним союзником, а опора в степи стала для Западной Вэй крайне нужна. И вэйский правитель приказал собрать и представить ему все сведения о тюрках. То, что он узнал, попало в анналы правящей династии и после нескольких редактур стало главным источником сведений о древнейшем периоде тюркской истории.

Раньше тюрки жили далеко на запад от китайской границы, в южных предгорьях Алтая. Восемь лет назад, в год Барса (534 г.), их вождем стал Бумын, унаследовавший от отца титул «великий ябгу», т. е. «великий князь». Формально он считался вассалом жужаньского кагана и посылал в его ставку дань железом из своих алтайских рудников и плавилен. В действительности же Бумын перестал считаться со своим сюзереном и продвинул владения тюрков далеко на восток. Тюрки появились на берегах Хуанхэ и поначалу вели себя мирно. На пограничных китайских рынках они выменивали лошадей на шелк и зерно. Пограничные чиновники не поощряли торговлю, шедшую мимо их рук, и чинили препоны. Тогда и начались зимние набеги.

В 542 г., когда тюрки распространили свои владения от Алтая до берегов Хуанхэ, Черной Выдре предстояло определить — кого из степных соседей он предпочтет для заключения военного союза. Альтернативой были многочисленные и многолюдные племена, которых китайцы именовали гаогюй , т. е. «высокие телеги», а монголоязычные жужане на своем наречии называли их тегрег «тележники» (в китайской транскрипции теле ). Сами себя они называли огурами/огузами. Позднее их племена возглавили уйгуры, но в VI в. огузы не имели лидера. Не отличаясь от тюрков ни по языку, ни по образу жизни, огузы в противоположность тюркам не были консолидированы властью одного вождя и часто враждовали друг с другом. Мятежные подданные кагана Анагуя, они регулярно восставали против жужан и каждый раз терпели неудачу. В 542 г. жужанами был подавлен очередной мятеж огузов. Вождь, возглавлявший восстание, бежал в столицу Восточной Вэй. Там он был обласкан и обнадежен. Для Западной Вэй союз с огузами стал невозможен.

Черная Выдра принял решение и стал готовить посольство к тюркам. Он учел информацию об иранских генеалогических связях царского рода ашина. Во главе посольства был поставлен согдиец из бухарских выходцев, живших на крайнем западе Китая, в одном из торговых центров на Шелковом пути. В год Быка, т. е. в 545 г. от P. X., посольство прибыло в ставку Бумына. С этого момента государство тюрков, получив признание одной из крупнейших держав того времени, обрело международный статус. Вот как описывает китайский историограф состоявшееся событие: «Тюрки поздравляли друг друга и говорили: „Теперь наше государство будет процветать. Ведь к нам приехал посол великого царства!“» В следующем году тюркское посольство прибыло в Чанъань. Военный союз состоялся.

Обретя столь сильную опору на юге, Бумын начал покорение севера. Первыми были покорены 50 тысяч семей огузов. Объединенными силами Бумын обрушился на главного врага, на жужан. Их государство было уничтожено, Анагуй кончил жизнь самоубийством. В 551 г. Бумын был поднят, на белой кошме и провозглашен каганом Тюркского эля. Начался отсчет дней новой империи Великой Степи.

Бумын умер в 552 г., вскоре после женитьбы на китайской принцессе из вэйского дома. Его брат и соправитель Истеми-каган начал завоевательный поход на запад, в Среднюю Азию, на Волгу, на Северный Кавказ. А сыновья Бумына, Муган-каган и затем Таспар-каган, утвердили господство династии в Центральной Азии и Южной Сибири. Оба северокитайских государства стали фактическими данниками Тюркского эля, и Таспар-каган насмешливо именовал их государей «сыночками», т. е. вассалами. Часть жуань-жуаней бежала в Корею и Северный Китай, другие — на запад, где они стали известны под именем аваров. Включив в состав своих орд многочисленные позднегуннские племена Поволжья, Приазовья и Северного Кавказа, эти авары в 558–568 гг. прорвались к границам Византии, создали в долине Дуная свое государство и не раз опустошали страны Центральной Европы.

Во второй половине VI в. термин тюрк получил широкое распространение. Согдийцы передавали его как турк , согдийское множественное число — туркут , «тюрки». Согдийскую форму (во множественном числе) заимствовали китайцы ( туцзюе — тюркют ), так как первоначально дипломатические и письменные сношения между тюрками и Китаем осуществлялись при посредстве согдийцев и согдийского письма. Вслед за тем термин тюрк фиксируется византийцами, арабами, сирийцами, попадает в санскрит, различные иранские языки, в тибетский.

До создания каганата слово тюрк означало лишь название союза десяти (позднее двенадцати) племен, сложившихся вскоре после 460 г. на Алтае. Это значение сохранялось и в эпоху каганатов. Оно отражено древнейшими тюркскими текстами в выражении тюрк бодун ; слово бодун как раз и означает совокупность, союз племен (из бод , «племя»), народ, состоящий из отдельных племен. Еще в середине VIII в. источники упоминают «двенадцатиплеменной тюркский народ». Этим же словом было обозначено и государство, созданное собственно тюркским племенным союзом, — Тюрк эль. Оба этих значения отражены в древнетюркских эпиграфических памятниках и китайских источниках. В более широком смысле термин стал обозначать принадлежность различных кочевых племен к державе, созданной тюрками. Так его употребляли византийцы и иранцы, а иногда и сами тюрки.

Позднее значение термина получило дальнейшее развитие у арабских историков и географов в IX–XI вв., где слово турк появляется как название группы народов и языков, а не как название какого-либо одного народа или государства [Бартольд, т. 5, с. 584]. Именно в арабской литературе возникло общее понятие о генетическом родстве языков, на которых говорили тюркские племена, и генеалогическом родстве самих этих племен. Вне сферы мусульманской образованности столь широкая трактовка не проявлялась. Так, в русских летописях 985 г. упоминается племя торков (т. е. тюрков), но это лишь одно из многих кочевых объединений Дикого поля, называемое вместе с берендеями, печенегами, черными клоабуками, половцами.

Последовательному изложению политической и социальной истории древнетюркских государств теперь, после прояснения основных понятий, с ними связанных, предстоит предпослать хотя бы самый общий набросок этнической истории тех племен, которые, в сущности, сформировали мир древнетюркских кочевников I тыс. н. э. Мы сознаем, что такое забегание вперед не всегда легко воспринимается читателем, тем не менее считаем необходимым введение в текст некоторых генерализованных представлений.