Стефан Куртуа - Черная книга коммунизма

19 марта 1942 года в Тбилиси Хосе Диас, генеральный секретарь КПИ, выпал из окна четвертого этажа именно в тот момент, когда его жены и дочери не было дома. Как и многие его соотечественники, Эль Кампесино был убежден, что это не что иное, как убийство. Накануне своей смерти Диас (который казался разочарованным) работал над книгой, где делился своим опытом, а за некоторое время до этого он послал властям возмущенные письма, протестуя против того, как обращались с детьми в тбилисской колонии.

Во время гражданской войны тысячи испанских детей от пяти до двенадцати лет были вывезены в СССР. После разгрома республики условия их жизни резко изменились. В 1939 году испанские учителя были обвинены в «троцкизме» и, по свидетельству Эль Кампесино, 60 % из них были арестованы и помещены на Лубянку, в то время как других послали работать на заводы. Одну молодую учительницу пытали около двадцати месяцев и потом расстреляли. Детей постигла незавидная участь — колониями стали управлять советские начальники. Особенно недисциплинированные дети калужской колонии попали под начало всемогущих Хуана Модесто (генерала, который «проходил практику» в 5-м полку) и Листера. В 1941 году, по словам Хесуса Эрнандеса, 50 % детей были больны туберкулезом, а 15 % (семьсот пятьдесят человек) умерли еще до массовой эвакуации в июне 1941 года. В эвакуации дети очутились на Урале, в Центральной Сибири и Средней Азии, в частности в Коканде. Они организовывали воровские шайки, девочки занимались проституцией. Некоторые кончали жизнь самоубийством. По свидетельству Хесуса Эрнандеса, из 5000 детей 2000 умерли. В 1947 году в честь десятой годовщины своего приезда в СССР 2000 молодых испанцев собрались на торжественную церемонию в Московском оперно-драматическом театре им. К. С. Станиславского. В 1956 году 534 из них возвратились в Испанию; в общей сложности лишь 1500 испанцев, вывезенных в СССР детьми, вернулись на родину.

Другие испанцы тоже познали «жизнь и смерть в СССР». Речь идет о летчиках и моряках, которые, не будучи коммунистами, добровольно приезжали в СССР на учение. Эль Кампесино узнал о судьбе 218 молодых летчиков, приехавших в 1938 году на шести-семимесячную стажировку в Кировабад. В конце 1939 года полковник Мартинес Картон, член Политбюро КПИ, поставил их перед выбором: либо оставаться в СССР, либо уехать за границу. Те, кто решил покинуть Союз, были отправлены на заводы. 1 сентября 1939 года все они были арестованы по сфабрикованным обвинениям. Некоторых пытали, других убили на Лубянке, но большинство были приговорены к десяти или пятнадцати годам лагерей. Из группы, отправленной в Печор-лаг, в живых не остался никто. В конечном итоге из этих 218 летчиков выжили только шесть человек.

В 1947 году некоторым беженцам удалось покинуть Советский Союз. Тем, кто остался, предложили подписать обязательство о невыезде из СССР. В апреле 1948 года Хосе Эстер (политический заключенный № 64 553 в Маутхаузене) и Хосе Доменеч (политический заключенный № 40 202 в Нойенгамме) провели пресс-конференцию в Париже от имени Испанской федерации политических заключенных, где предали гласности сведения о заключенных лагеря № 99 в Караганде (Казахстан), расположенного к северо-западу от озера Балхаш. Они сообщили имена 59 заключенных, среди которых были 24 пилота и 33 моряка. В манифесте от 1 марта 1948 года оба бывших заключенных так объясняли свою позицию: «Это наш несомненный долг, это несомненный долг всех тех, кто познал голод, холод и отчаяние под инквизиторской властью гестапо и СС, это обязанность каждого гражданина, который понимает слова «Свобода» и «Права человека» так, как их определяет закон, — из солидарности настойчиво требовать и добиваться освобождения людей, которым угрожает верная смерть».

После Второй мировой войны коммунисты и их спецслужбы продолжали уничтожать оппозиционеров. Хуан Фарре Гассо, бывший глава POUM Лериды, участвовал во французском Сопротивлении. Он был арестован при режиме Виши и посажен в тюрьму в Муасаке, а после освобождения собирался поехать к своей жене в маленькую деревушку французской Каталонии. По дороге в Монтобан Гассо был схвачен партизанами-коммунистами и казнен без суда и следствия. Это убийство было продолжением одного из самых мрачных явлений испанской гражданской войны — практики убийств и «ликвидаций», жертвами которых становились тысячи самых решительных и мужественных антифашистов. Пример Испании показывает, что криминальная и полицейская деятельность коммунистов была неотделима от реализации их политических целей. Верно, что в Испании в период между двумя войнами регулярно применялись политическое насилие и насилие в отношении общества (чему всячески способствовала гражданская война). К тому же СССР, добиваясь под прикрытием борьбы с фашизмом своих целей, давил на Испанию всем весом могущественного Государства — Партии, которое само родилось из войны и насилия.

Очевидно, что главная цель Сталина и его эмиссаров состояла в осуществлении контроля над Республикой. Для достижения этой цели уничтожение левых оппозиционеров — социалистов, анархо-синдикалистов, членов POUM, троцкистов — было не менее важно, чем военное поражение Франко.

В 20–30-е годы международное коммунистическое движение отдавало все силы на подготовку вооруженных восстаний, но все они потерпели поражение. Тогда коммунисты отказались от этой деятельности и, воспользовавшись проходившими в 40-е годы национально-освободительными войнами против нацизма и японского милитаризма, а также вспыхнувшими в 50–60-е годы войнами за деколонизацию, стали создавать настоящие военные подразделения — партизанские группы, которые постепенно превращались в регулярные войска, в настоящие красные армии. В Югославии, Китае, Северной Корее, затем во Вьетнаме и Камбодже такая стратегия позволила коммунистическим партиям захватить власть. Однако неудачи партизан в Латинской Америке (им противостояли сформированные американцами спецвойска) подтолкнули коммунистов вновь приняться за террористическую деятельность, которой они вплоть до этого момента занимались не часто (взрыв в Софийском соборе в 1924 году — исключение). Разница между чистым терроризмом и подготовкой к возможному вооруженному восстанию весьма относительна — часто на местах этим занимались одни и те же люди, даже если речь шла о двух разных задачах. Эти формы деятельности не исключают одна другую. Многие национально-освободительные войны (если воспользоваться общеупотребительной терминологией) охотно сочетали в своих вооруженных действиях терроризм и партизанскую войну, подобно, например, Фронту национального освобождения (ФНО) и Армии национального освобождения в Алжире.