Ленни Бреннер - Сионизм в век диктаторов

Так как эту книгу не имелось в виду сделать энциклопедией, приходилось с большой тщательностью отбирать материал, чтобы получилась законченная картина. Неизбежно ученые — специалисты в области разных проблем, разбираемых в книге, будут в претензии, что их конкретным специальным вопросам уделено недостаточное внимание. И, несомненно, они будут правы; по отдельным аспектам более широких проблем, рассматриваемых в данной книге, написаны целые труды, и читателя приглашают углубиться в изучение источников, упоминаемых в примечаниях. Дополнительная трудность проистекает из того факта, что весьма значительное количество оригинального материала имеется на таком множестве языков, которые, вероятно, лишь немногие читатели знают.

Поэтому там, где было возможно, цитируются английские источники и переводы, и тем самым читателям-скептикам предоставляется возможность проверить научный аппарат, на котором основывается автор.

Читатели найдут в этой книге много нового: последствия сионистской идеологии заслуживают того, чтобы их изучили и разоблачили. Именно попытаться сделать это — цель, которую поставил перед собой автор. Как убежденный антисионист, я определенно прихожу к выводу, что сионизм совершенно несостоятельное учение; но это мой собственный вывод, сделанный на основе фактов. Короче говоря, эти выводы сделаны мною. Что касается убедительности доводов, положенных, в их основу, читатели приглашаются судить сами.

______________

* Применяемый Л. Бреннером термин «холокост» („Holocaust“) широко используется в западной и израильской литературе для обозначения предполагаемого массового уничтожения евреев Западной Европы германскими фашистами в период второй мировой войны, несомненно, имевшего характер геноцида. В марксистской литературе он не применяется вследствие того, что сионистские и просионистские деятели, историки и публицисты зачастую используют его для достижения своих политических целей. Термин «холокост» происходит от двух греческих слов: «холос» — «все» и «каейн» — «сжигать». Он применялся для определения жертвоприношения — сожжения (в первую очередь овец), практиковавшегося в течение столетий иудейскими жрецами в иерусалимском храме в честь бога Яхве. В последующем этот термин означал самопожертвование богу Яхве во имя блага иудеев.

Сионисты утверждают, что уничтожение гитлеровцами миллионов евреев означало некую «искупительную» жертву, определившую «неизбежность» воссоздания в Палестине государства Израиль. — Прим. ред.

Начиная с Французской революции и кончая объединением Германии, а затем Италии, казалось, что будущее сулило продолжение освобождения еврейства вслед за дальнейшим развитием капитализма и его либеральных и модернистских ценностей. Даже русские погромы 80-х гг. прошлого века можно было рассматривать как последний вздох умирающего феодального прошлого, а не как предвестника того, что произойдет. Однако к 1896 г., когда Теодор Герцль опубликовал свою книгу «Еврейское государство», такой оптимистический сценарий уже не представлялся реалистически оправданным.

В 1895 г. он лично наблюдал, как парижская толпа вопила, требуя смерти Дрейфуса. В том же самом году он слышал неистовые аплодисменты венцев, принадлежащих «среднему классу: они приветствовали антисемита Карла Люэгера после того, как он одержал полную победу на выборах и стал бургомистром.

Зародившиеся в разгар ряда жестоких ударов, обрушившихся на евреев не только в отсталой России, но и в самих центрах промышленной Европы, требования современного сионизма были самыми благородными, какие можно себе только представить: избавление от тягот задавленного еврейского народа в его государстве. Но с самого начала в движении отразилось убеждение части еврейского среднего класса, что будущее принадлежит ненавистникам евреев, что антисемитизм неизбежен и естествен. Будучи твердо убежденной, что антисемитизм невозможно одолеть, новая Всемирная сионистская организация не вела с ним никакой борьбы*. Приспособление к антисемитизму — и прагматическое использование его для создания еврейского государства — стало главной хитрой уловкой движения, которое оставалось верным своим самым первоначальным концепциям до «холокоста» и на протяжении его. В июне 1895 г. Герцль сделал первую запись в своем новом сионистском «Дневнике», в которой была изложена следующая незыблемая аксиома сионизма:

«В Париже, как я говорил, я стал относиться более свободно к антисемитизму, который я теперь начал понимать исторически и прощать его. Прежде всего я признал пустоту и тщетность попыток «бороться» с антисемитизмом» 1.

_____________

* Используя сложную международную обстановку конца прошлого века, обострение классовой борьбы в ряде стран Европы, которую правящие круги пытались ослабить путем поддержки антисемитских настроений, и стремясь осуществить на практике положения книги Т. Герцля «Еврейское государство», сионисты создали на своем первом международном съезде в Базеле в августе 1897 г. Всемирную сионистскую организацию (ВСО). — Прим. ред.

_____________

В самом строгом смысле Герцль был человеком своего времени и класса — монархистом, убежденным, что самый лучший правитель — это «хороший тиран» 2. В книге «Еврейское государство» он открыто провозглашал:

«Да, нынешние нации в действительности и не подходят для демократии, и я убежден, что они станут еще менее подходить для нее… Я не верю в политическую добродетель нашего народа, так как мы не лучше, чем остальная часть современного человечества» 3.

Его всеобщий пессимизм был причиной того, что он совершенно неправильно расценивал политическую обстановку конца XIX в. в Западной Европе. В частности, Герцль неправильно понял «дело Дрейфуса». Проведение суда втайне и твердость, с которой он настаивал на своей невиновности, убедили многих, что совершается несправедливость. Дело вызвало широчайшую поддержку среди неевреев. Короли обсуждали и опасались за здравомыслие Франции; евреи, проживающие в районе Припятских болот, молились за Эмиля Золя. Интеллигенция Франции встала на сторону Дрейфуса. Социалистическое движение повело за собой трудящихся.

Правое крыло французского общества было дискредитировано, репутация армии запятнана, позиции церкви были подорваны. Антисемитизм во Франции оказался в состоянии изоляции вплоть до завоевания страны Гитлером. Однако Герцль, самый знаменитый журналист в Вене, ничего не сделал для организации хотя бы одной демонстрации в защиту Дрейфуса. Обсуждая этот вопрос, он постоянно относился к нему как к ужасному примеру и никогда не видел в нем причину для сплочения. В 1899 г. буря протеста заставила пересмотреть дело в суде. Военный суд подтвердил виновность капитана голосами 5 за и 2 против, но нашел смягчающие обстоятельства и сократил приговор до 10 лет. Герцль, однако, усмотрел во всем этом лишь поражение и недооценивал значение, огромного сочувствия нееврейского населения к пострадавшему еврею.