Андрей Скляров - Наска: гигантские рисунки на полях

Понятно, что в этой версии рисунки оказываются обозначением зоны (паук, цыпленок, птичка и т.д.). А вот подход с одним куром, а отход с другой можно отрабатывать, скажем, по так называемым центрам (иногда называемых «узлами») – местам схождения сразу многих радиально расположенных относительно друг друга линий. На наличие таких центров обратила внимание еще Мария Райхе, которая считала, что они имеют какое-то важное значение, но какое – она так и не смогла определить.

Рис. 69. «Узел» из сходящихся радиальных линий

«Для штурмовиков, заход на цель на предельно малой высоте единственная возможность нанести удар неожиданно, а для этого надо уметь не просто летать по рельефу, а еще надо уметь это делать строго с заданного направления, оттуда, где тебя меньше всего ждут. И здесь первое, что требуется, это научить курсанта держать курс, а начинающим очень помогут полеты по сходящемуся конусу. Дело в том, что чем дальше штурмовик от цели то тем больше он может себе позволить отклонение от курса. Но по мере приближения к цели допустимое отклонение становится все меньше» (Э.Вершинин, «Наска»).

Достаточно очевидно, что в этом случае наиболее подходящими оказываются трапецоиды…

«…представьте себя на месте пилота. На трассе и на высоте Вы можете отвести взгляд от окна и осмотреть приборы. За пару секунд, что Вы отвлеклись самолет может потерять десяток метров высоты и немного гульнуть по курсу. Там это мелочь, а теперь Вы идете по рельефу на высоте 5 метров и вот здесь легко понять, что взгляд от рельефа отрывать нельзя, это самоубийство. То есть, пилот у земли лишается всех приборов, а курс держать надо, иначе на цель не попадешь… Поэтому, при обучении наличие полос на земле очень помогает. Например, молодым вторым пилотам при обработке полей, первоначально дают летать только вдоль рядов посевов, поперек это уже искусство» (Э.Вершинин, «Наска»).

Определенная логика, конечно, в этом есть…

Но данная версия не объясняет, во-первых, наблюдающегося нагромождения геоглифов. Даже если допустить, что методика обучения меняется со временем, и требуется наносить новые линии поверх старых, то все равно остаются сильные сомнения. Ведь на определенном этапе этот хаос линий станет уже не помогать новичку, а только запутывать его.

И во-вторых, эта версия совершенно не объясняет громадную протяженность региона, в котором встречаются геоглифы. Зона для обучения в тысячу с лишним километров – явно многовато. Тем более, что во многих местах на этой протяженной площади встречаются самые простые – прямые линии.

Версии о создании и использовании геоглифов Наска пилотами неких достаточно совершенных летательных аппаратов подразумевает весьма высоко развитую цивилизацию, посещавшую эти места в глубоком прошлом. Будь то выжившие в потопном катаклизме представители земной цивилизации, как у Вершинина, либо представители инопланетной цивилизации, как у Дэникена. И вполне естественно ожидать, что такая цивилизация должна была оставить после себя более весомые свидетельства своего присутствия, нежели странные рисунки, полосы и геометрические фигуры на пустынном плато.

Как уже вскользь упоминалось ранее, в Южной Америке следов деятельности древней высоко развитой в техническом отношении цивилизации не просто много, а очень много. Более того, именно в Южной Америке эти следы наиболее показательны – разница между качеством обработки твердых горных пород (типа гранита, базальта, диорита и других) и возможностями местных индейских цивилизаций очевидна настолько, что не вызывает сомнений. Практически все наиболее известные мегалиты – то есть сооружения из больших и даже огромных каменных блоков – на южноамериканском материке созданы именно этой высоко развитой цивилизацией, которая по целому ряду параметров превосходила даже возможности современного человечества (см., например, Рис. 43 или Рис. 24-ц).

Рис. 24-ц

Я не буду здесь подробно останавливаться на особенностях местных мегалитов, поскольку это выходит за рамки темы данной книги. Тем же, кого заинтересует детальное описание южноамериканских древних объектов, могу порекомендовать ознакомиться с моей книгой «Перу и Боливия задолго до инков», опубликованной издательством «Вече». Здесь же упомяну лишь о прямых, непосредственных свидетельствах высоко развитых технологий, оставленных в глубокой древности.

Следы применения таких технологий видны, скажем, в Тиауанако (современная Боливия) в сложных формах блоков из твердого андезита (местный гранит) – создание подобных внутренних углов (см. Рис. 25-ц) и для современной промышленности представляют сложнейшую задачу. Это требует использования очень развитых машинных (именно машинных – !) технологий и прочных инструментов, которых у местных индейцев не было и быть не могло. То же, что здесь использовались как раз машинные технологии, показывает, например, блок, на котором древние мастера оставили неглубокий надрез с аккуратно просверленными углублениями – см. Рис. 70.

Рис. 25-ц

Рис. 70. Блок с надрезом и просверленными углублениями (Тиауанако, Боливия)

Аналогичные надрезы, созданные с помощью также явно машинного инструмента, можно видеть на горизонтальной поверхности небольшой ступеньки, вырезанной в отвесной скале в Ольянтайтамбо на территории Перу. Причем в данном случае мы сталкиваемся с двойными надрезами шириной всего в миллиметр, которые никакими «ударными» методами (простым скалыванием материала) получить физически невозможно (см. Рис. 26-ц).

Рис. 26-ц

Более глубокий надрез можно увидеть на диоритовой скале на территории археологического памятника Саксайуаман, расположенном близ древней столицы инков Куско и знаменитом своей «зубчатой» трехъярусной стеной из огромных боков. Здесь древние мастера зачем-то надрезали скалу по длине порядка десяти метров и затем откололи от нее «кусочек» на несколько сотен тонн – совсем как мы работаем стеклорезом при резке стекла или керамики. Только тут надрез имеет глубину порядка сантиметра-двух, но сделан так, как и требует мастерство стеклореза – за один проход инструмента (см. Рис. 27-ц). Подобное в столь твердом материале возможно лишь при помощи мощного стационарного оборудования с использованием прочных стальных пил с алмазными насадками. А тут, похоже, было использовано что-то типа нашей «болгарки» (только современный мастер за один проход может углубиться всего лишь на миллиметр-полтора, а тут заглубление на порядок больше – !). На использование «болгарки» – то есть дисковой пилы – явно указывают сохранившиеся следы именно такого инструмента неподалеку на этой же скале, от которой в данном случае зачем-то отрезали небольшой кусок – см. Рис. 71.