Вера Панова - Жизнь Мухаммеда

пока часть отряда молится, другая часть зорко следит за неприятелем.

Соблюдать пост - не принимать ни воды, ни пищи от восхода до заката - в походах не следовало, так как это снижало боеспособность мусульман. Для участников экспедиции пост переносился, они совершали его по возвращении домой.

В декабре 623 года в рейдах мусульман наступил перерыв - начались священные месяцы мира на всем Аравийском полуострове, месяцы паломничества к святыням Мекки, беспрепятственной торговли и многолюдных ярмарок.

Военные экспедиции не принесли мусульманам ни добычи, ни военной славы. Тем не менее значение этих почти мирных походов было огромно. Мухаммед продемонстрировал всем - и курайшитам и кочевникам - военную мощь мусульман и их готовность сражаться. Он обеспечил себе беспрепятственный проход по землям кочевников, в том числе и тех, кто находился в союзе с курайшитами. Кочевые племена начали понимать, что и пастбища Медины и самого Мухаммеда лучше всего оставить в покое, что в создавшейся ситуации нейтралитет для них - самое безопасное.

Экспедиции мусульман являлись своего рода маневрами, военным обучением торговцев и земледельцев. Пешком, лишь изредка присаживаясь на спину верблюда (обычно один верблюд приходился на двух-трех участников похода), покрывали мусульмане десятки и сотни километров, терпя дневной зной и ночной холод, недостаток воды и пищи. Чем дальше они удалялись от Медины, тем опаснее и тревожнее становился их путь - за каждым холмом могла таиться засада курайшитов, каждую ночь можно было ждать внезапного нападения. Постоянное ожидание опасности, постоянная готовность встретиться лицом к лицу с коварным врагом сплачивали и закаляли мусульман, воспитывали в них чувство локтя, боевого товарищества. Может быть, Мухаммед этими первыми военными походами, во время которых мусульмане чаще всего "не находили" курайшитов, и не преследовал иной цели, кроме превращения своих последователей в боеспособную силу.

Еще не истекли священные месяцы мира, как Мухаммед отправил из Медины небольшой отряд мухаджиров под командованием Абдаллаха ибн Джахша. В отряде было всего восемь человек, и по приказу Мухаммеда они двинулись, как обычно, на запад - в сторону Красного моря. Таков был официальный маршрут экспедиции, весть о которой тотчас же побежала в Мекку - курайшиты имели в Медине свои "глаза" и "уши", и их агенты регулярно доносили о всех планах мусульман. Но Ибн Джахш и сам не знал действительной цели похода - Мухаммед вручил ему письменный приказ, с которым он должен был ознакомиться, только удалившись от Медины на расстояние двухдневного перехода.

В письме Мухаммеда содержалось приказание отправиться в долину Нахла и напасть из засады на караван курайшитов, следующий из Таифа в Мекку; о движении каравана Мухаммед, очевидно, знал от своей агентуры. Задание было опасное, а вопрос о допустимости для верующего кровопролития все еще оставался в какой-то мере нерешенным, вернее, решенным лишь частично, в смысле законности и справедливости оборонительной войны. Поэтому Мухаммед предписывал Ибн Джахшу взять с собой только тех, кто, не зная содержания приказа, изъявит желание беспрекословно ему подчиниться.

- Кто готов принести себя в жертву исламу и выполнить приказание пророка и посланника Аллаха - пусть следует за мной, - сказал Ибн Джахш своим спутникам, ознакомившись с приказом Мухаммеда. - Кто не готов пожертвовать собой ради ислама - пусть возвращается в Медину.

Все изъявили согласие пожертвовать собой ради ислама, и Ибн Джахш повернул отряд на юго-восток, к долине Нахла.

Не все мухаджиры, поклявшиеся беспрекословно подчиниться приказу пророка, оказались стойкими до конца.

Известный уже нам Саад ибн Ваккас и еще один мусульманин по дороге покинули отряд - у них ночью сбежал верблюд, на котором они ехали поочередно, и они отправились на его поиски. Саад не был трусливым человеком - в дальнейшем он прославил себя во многих битвах. Верблюд потерялся, очевидно, потому, что религиозную совесть Саада смущала цель похода-убийство с целью грабежа, несправедливое (с точки зрения ислама) кровопролитие. К этому примешивалось предчувствие бесчестия, которое должно было покрыть всех участников похода: священные месяцы мира, почитаемые всеми арабами, еще не истекли, и нападение на караван в это время являлось святотатством и позором, а вовсе не молодецким подвигом.

В долину Нахла, где никто не ожидал появления мусульман, отряд вышел в конце месяца раджаб - последнего месяца священного мира. Здесь вскоре они выследили небольшой караван курайшитов, остановившийся на ночлег, - шесть груженных тюками верблюдов под охраной четырех человек. Караван вез в Мекку изюм, выделанные кожи и другие товары. Ибн Джахш разбил свой лагерь поблизости, что встревожило курайшитов; однако, посовещавшись, курайшиты решили, что Ибн Джахш и его спутники - спешащие в Мекку паломники, и, уповая на ненарушимость священного мира, не приняли никаких мер предосторожности.

В это время мусульмане обсуждали вопрос - нападать или не нападать? Если мы не нападем на курайшитов этой ночью, говорили себе они, завтра курайшиты уже будут на священной территории Мекки, вне пределов досягаемости; если мы убьем их, то нарушим священный мир, совершим святотатство. Все-таки решили нападать, причем не только нападать, но по возможности перебить всех курайшитов - намерение странное, если учесть, что пленные являлись едва ли не самой ценной частью предполагаемой добычи. Может быть, ненависть мухаджиров к своим соплеменникам-язычникам заглушала в них жажду наживы, может быть, они рассчитывали, уничтожив свидетелей, отвести от себя обвинение в святотатстве - шел уже последний день месяца раджаб, вместе с которым оканчивался всеобщий мир, и недозволенное становилось дозволенным, а ничем не оправдываемое злодеяние превращалось в доблестный подвиг.

Ночное нападение мусульман привело к полной победе, но намерение уничтожить всех курайшитов осуществлено не было - один из них был сразу же сражен стрелой, другой бежал, а двое сдались на милость победителей, и их пощадили. Мусульмане, напавшие врасплох, не понесли никаких потерь - их противники и не помышляли о сопротивлении. Не теряя времени, отряд поспешил в Медину вместе с захваченной добычей и пленными.

По дороге в Медину Ибн Джахш произвел раздел добычи - пятая часть ее предназначалась пророку и посланнику бога, остальное было поделено поровну между всеми участниками похода. Чем руководствовался Ибн Джахш, выделяя Мухаммеду пятую часть добычи, неизвестно; по обычаю, глава клана или племени получал четвертую часть добычи, то есть несколько больше.