Валентина Антипина - Повседневная жизнь советских писателей. 1930— 1950-е годы

Юридически переход ВУОАП в ведение Союза советских писателей был закреплен Постановлением Совета Министров СССР № 491 от 1 февраля 1949 года [703] Акт о передаче ВУОАП Комитетом по делам искусств в систему ССП//Там же. Д. 31. Л. 13. .

В том же году в ходе разрешения конфликта между писателем Л. Соболевым и издательством «Советский писатель» выяснилось, что издательство не предпринимало никаких мер к розыску авторов, которым причитался гонорар. В первую очередь это касалось авторов переводов на русский язык с языков народов СССР. Как заявил руководитель «Советского писателя» Г. Ярцев, все не востребованные в срок гонорары зачислялись в доход издательства. Г. Хесин с гневом заявил об этом в ревизионную комиссию ССП [704] Письмо в ревизионную комиссию ССП от директора ВУОАП Г. Хесина // Там же. Л. 25. . Он просил руководство Союза писателей обязать издательства сообщать в ВУОАП о всех случаях, когда не удается разыскать авторов.

В 1949 году А. Фадееву поступило анонимное письмо с критикой деятельности ВУОАП, и для проверки приведенных примеров и фактов была создана специальная комиссия. Вначале она состояла из трех человек, но за время работы — с марта 1949 года по август 1950 года — состав ее постоянно менялся. Всего к проверке Управления привлекалось семь человек.

Материалы комиссии стали предметом обсуждения Секретариата Союза писателей. Выводы о работе Управления по охране авторских прав были неутешительными — в его деятельности обнаружены «крупные извращения и антигосударственные действия» [705] Протокол № 51 заседания Секретариата ССП от 22 сентября 1950 г. // Там же. Ф. 631. Оп. 15.Д. 1093. Л. 1,3. . По мнению Секретариата писательской организации, практика работы ВУОАП способствовала непомерному обогащению отдельных драматургов, переводчиков и инсценировщиков. Но при этом ущемлялись интересы некоторых других категорий авторов: драматургов и композиторов в национальных республиках, композиторов, работавших в области крупных музыкальных форм. Управление поощряло уравниловку, существовавшую в оплате работы авторов оригинальных произведений и переводчиков и авторов инсценировок. Оно скрывало многочисленные факты незаконного авторства на переводы ряда классических пьес, опер и музыкальных комедий. Суммы, образовывавшиеся путем экономии на содержании аппарата и из невостребованного авторского гонорара, расходовались бесконтрольно и использовались как средство материальной поддержки и вознаграждения авторов. Управление не предпринимало действенных мер для выяснения и персонализации невостребованного авторского гонорара, чем ущемляло права главным образом авторов малых форм.

В итоге было принято постановление о снятии с поста директора ВУОАП Г. Хесина. Секретариат ССП обратился к прокуратуре с просьбой о расследовании деятельности Управления и привлечении к ответственности виновных. Ликвидировалась касса взаимопомощи при ВУОАП.

То, что в деятельности Управления были крупные недостатки и злоупотребления, сомнений не вызывает.

Однако факты, вскрытые комиссией в ходе проверки, были известны и ранее. Скорее всего, знали о них и Комитет по делам искусств, и руководство ССП, и писательская общественность. Можно предположить, что, наряду с отмеченными, существовали и другие причины столь жестких оценок, которые были даны работе ВУОАП.

Время от времени делались попытки сделать Центральный дом литераторов очагом подлинного творческого общения писателей. В конце сороковых — начале пятидесятых годов в нем работали несколько комиссий: литературно-творческая, библиотечная, спортивная, политмассовая, ресторанная, концертно-художественная. Но далеко не все проводимые мероприятия выглядели привлекательными. Зачастую, если только они не были связаны с политическими вопросами и присутствие на них было не обязательным, писатели на них не ходили.

Об одном, характерном для ЦДЛ случае вспоминал П. Нилин: «У нас был вечер, доктор Черногоров — известный человек рассказывал о гипертонии… Если не интересно, не надо звать. Пришли на вечер несколько уникальных гипертоников, несколько убогих дам, и они лезли к доктору, чтобы он писал сразу рецепты. Это была дискредитация и Дома и писательской среды, и больше доктор Черногоров не придет» [706] Стенограмма заседания Совета ЦДЛ от 19 мая 1950 г. // Там же. Д. 63. Л. 25 об. .

Хромала организация работы кружков и секций. О мытарствах автолюбителей рассказал на заседании Совета ЦДЛ А. Чаковский: «Собрали деньги, начали люди ходить на занятия, а через полтора месяца, когда дело дошло до практики, явку назначили в Сокольниках, люди простаивали по 2–3 часа, и никто не являлся. Они уходили, устраивали скандал, Дмитриев (руководитель кружка] давал обещание исправиться, и опять повторялось то же самое. Несмотря на страшное возмущение членов автокружка, они так и не доучились, кружок распался, деньги были израсходованы напрасно». Н. Мирный пояснил ситуацию: «У нас нет машины для практической езды. Мы заключили договор с Дмитриевым. Он дал машину, которая затем сломалась, отремонтировать он ее не смог» [707] Протокол № 1 заседания Совета Центрального дома литераторов от 12 января 1948 г. // Там же. Ф. 2909. Оп. 1. Д. 39. Л. 1–2. .

Для кружковой работы не хватало помещений, в частности, в начале пятидесятых годов из-за этого постоянно срывалась работа детского кружка танцев [708] Стенограмма общего собрания жен писателей 13 апреля 1953 г. // Там же. Д. 141. Л. 6. .

Летом 1950 года Дом литераторов арендовал на стадионе «Динамо» теннисный корт на два часа в неделю. Но, по признанию самих литераторов, из всех клубов Москвы только в ЦДЛ не велось систематической спортивной работы. Отсутствовали команды для участия в городских спортивных встречах [709] Стенограмма заседания Совета ЦДЛ // Там же. Л. 3, 21. . Охотничья секция подвергалась особой критике за то, что на ее деятельность впустую тратились большие деньги и допускались злоупотребления. Например, Г. Лидин вспоминал такой эпизод: «…Получили фиктивно на 8 человек писателей право на отстрел лося, а поехали два человека, убили, разделили пополам лося и привезли в Москву…» Примерно в этот же период для секции были приобретены две охотничьи собаки, которых в результате поселили в будке около ЦДЛ, кормили отходами и, по словам Г. Лидина, «у них единственный рефлекс это на то, когда готовят в столовой».

До реорганизации ЦДЛ, проведенной в середине пятидесятых годов, месячная программа мероприятий писательского клуба выглядела откровенно скучно: один-два клубных дня, одна творческая суббота, одна суббота посвящалась встречам со знатными людьми, один день отдыха, четыре лекции на разные темы, доклад о международном положении и 8 раз в месяц — занятия в лектории [710] Протокол заседания Совета ЦДЛ от 7 июня 1950 г. // Там же. Д. 56. Л. 9 об. .