Борис Соколов - Тайны финской войны

Война, что началась между Советским Союзом и Финляндией в самом конце осени 1939–го, длилась три с половиной месяца и формально окончилась победой Красной Армии. Но в нашей стране о «той войне незнаменитой» вспоминать не любят. Ибо советская победа в ней оказалась пострашней многих поражений. На поверку сталинский Голиаф так и не смог одолеть финского Давида. Большие потери, понесенные советскими войсками в Финляндии, укрепили веру Гитлера в слабость Красной Армии и побудили фюрера не медлить с нападением на Советский Союз. Уроки из этой войны советская сторона извлечь не смогла и не успела, и 22 июня 1941 года стало для нашей страны началом катастрофы.

В Финляндии и других государствах Запада советско — финскую войну называют «зимней войной». Ведь 105 дней схватки точно пришлись на зиму 1939/40 года. Война продолжалась с 30 ноября 1939–го по 13 марта 1940 года. День заключения Московского мира стал черным днем в истории финского народа. Но и для нашего народа этот день никогда не был праздником, подобным, например, 9 Мая. Тяжелые жертвы мучили, а сомнительные приобретения не радовали ни всесильного диктатора, ни уцелевших красноармейцев и командиров. Была великая радость жен и детей, дождавшихся возвращения мужей и отцов из карельских лесов и болот, но сотни тысяч вдов и сирот ничто утешить уже не могло. К тому же наступивший мир оказался лишь короткой передышкой перед другой, гораздо более страшной войной, действительно уже не на жизнь, а на смерть, — против нацистской Германии.

«Зимняя война» хранила и хранит до сих пор немало тайн. Советские люди полвека не знали, отчего возникла война с Финляндией, кто на кого первым напал, откуда в одночасье появилось и куда столь же быстро исчезло «Народное правительство Финляндской Демократической Республики», как так получилось, что огромный СССР три с половиной месяца возился с крошечной Финляндией да так и не смог сделать ее своей советской республикой. Во всем мире ломали голову: почему, коли, как в песне поется, «от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней», она так и не смогла одолеть финской армии, отнюдь не причисленной к первым армиям Европы и попросту не имевшей никакого боевого опыта? И отчего Сталин вдруг прекратил эту войну, согласившись на компромиссный мир тогда, когда линия Маннергейма была прорвана и, казалось, до победы остался всего шаг? И одна из самых больших тайн до недавнего времени: сколькими жизнями заплатила наша страна за… «безопасность Ленинграда»? А что думали и чувствовали в ту суровую пору рядовые советские граждане? Считали ли они эту войну справедливой или несправедливой со стороны своего государства?

Что привело к советско — финской войне, кто в ней был прав, а кто виноват — споры об этом не утихают по сей день. Как сражались и за что умирали советские и финские солдаты — в России и сегодня знают очень мало. Почему великая держава с 200–миллионным населением напала на 4–миллионную Финляндию, была ли эта война ошибкой, можно ли было избежать вооруженного столкновения, могла ли война закончиться с другими результатами — на эти и другие вопросы я постараюсь дать ответ. Да, история финской войны хранит еще немало тайн. Некоторые из них, читатель, мы постараемся вместе с тобой разгадать.

Хочу принести мою искреннюю благодарность Павлу Александровичу Аптекарю, любезно предоставившему в мое распоряжение свою рукопись «Советско- финская война 1939–1940 годов». Им же составлены приложения к данной книге, основанные на материалах Российского государственного военного архива.

Советский Союз и Финляндия в 20–е и 30–е годы особо теплых чувств друг к другу не испытывали — в Хельсинки помнили попытку установить советскую власть в начале 1918 года, предпринятую местными сторонниками коммунизма при поддержке большевистски настроенного русского гарнизона, — но и до открытой враждебности до поры до времени дело не доходило. В тихой демократической Финляндии с тревогой поглядывали на могучего восточного соседа, вожди которого говорили о «мировой революции» и грядущем торжестве Марксова социализма на всей планете. Финны понимали, что «освобождение Европы от ига капитализма» вполне может начаться с земли Суоми, равно как и с других стран — лимитрофов — тех, что составляли «санитарный кордон против большевизма». Однако пока СССР был слаб и в Европе царил мир, Сталин предпочитал строить отношения с Финляндией на основе договора о ненападении 1932 года, срок действия которого истекал в 1945–м. Но когда стало ясно, что новая мировая война не за горами, Советский Союз начал проявлять к Финляндии повышенный интерес. В апреле 1938 года, через месяц после аншлюса Австрии, советское правительство захотело обсудить с финнами проблемы безопасности. СССР предлагал Финляндии допустить на свою территорию Красную Армию «для отражения германской агрессии». В противном случае, пугали сталинские дипломаты (а переговоры вел резидент НКВД в Хельсинки Борис Александрович Рыбкин, выступавший под маской второго секретаря посольства Бориса Николаевича Ярцева, — финны насчет его истинной профессии не заблуждались), Советский Союз не станет ждать высадки вермахта на финской территории, а двинет свои войска навстречу агрессору, превратив Финляндию в поле боя. Финское правительство, еще в 1935 году провозгласившее политику нейтралитета, ответило отказом. Тогда требования были смягчены: военное соглашение с СССР вступало бы в силу только в случае угрозы германской агрессии против Финляндии. Потом советские представители соглашались уже на одно только обязательство финнов оказывать сопротивление немецкому вторжению и принять помощь Москвы поставками вооружения. Правда, при этом советская сторона требовала себе военно — морскую и военно — воздушную базу на острове Гогланд (Суурсаари) в Финском заливе. В Хельсинки твердо стояли на своем: все эти предложения не совместимы с нейтральным статусом Финляндии. Финское руководство опасалось отдать в советские руки контроль над подступами к столице страны и, главное, не хотело ссориться с Германией: ведь военные соглашения с СССР могли спровоцировать Гитлера на агрессию против Финляндии.

Переговоры Рыбкина — Ярцева с финскими представителями, министром иностранных дел Р. Холсти й министром финансов В. Таннером тем не менее продолжались. В начале октября 1938–го, вскоре после Мюнхенского соглашения и перехода к Германии Су- детской области, СССР «великодушно» предложил Финляндии самой оборудовать базы на Гогланде. Оборону островов в Финском заливе советские войска возьмут на себя только в том случае, если с этой задачей не справятся вооруженные силы Финляндии. В Хельсинки назойливую советскую заботу опять отвергли. После этого обе стороны стали активно готовиться к военным действиям. Финны, в частности, форсировали строительство новых укреплений на пересекавшей Карельский перешеек линии Маннергейма.