Алексей Вульфов - Повседневная жизнь российских железных дорог

Одобрительные слова о тюрьме высказали российский министр юстиции и его заместитель, побывавшие здесь в 1899 году. В восторге были и иностранные посетители. Швейцарский правовед Ганс Губер говорил об Александровском централе: «Это исправительное заведение, превосходящее по чистоте и человеческому отношению к помещенным в ней арестантам все подобные институты, которые я видел в Европе…» Лондонский журналист Фразер сообщал, что нигде не видел такой «хорошей администрации» и ни в одной тюрьме не встречал «такого довольного вида арестантов».

Вот почему на Кругобайкалке, несмотря на громадность проведенных работ и их трудоемкость, нет призрака уныния и тоски. Она ничем не напоминает о смерти и мученичестве; напротив, всё на ней говорит о трудолюбии и силе духа.

Что же касается сравнения сроков строительства до революции и при Сталине, опять не в пользу сталинских вождей получается. Все верно: рабский труд непроизводителен. Так, в 1916 году в тяжелейших климатических условиях, в обстановке военного времени всего за 20 месяцев была построена и открыта для движения поездов заполярная Мурманская магистраль, или попросту «Мурманка» — важнейшая для того времени стратегическая дорога Петрозаводск — Романов-на-Мурмане (Мурманск) протяженностью 1078 километров. На дикой и безлюдной местности, среди карельских скал и болот (четверть дороги лежит на сплошных болотах!) на «Мурманке» был поставлен мировой рекорд скорости проложения рельсового пути в условиях Крайнего Севера. «Сооружение самого северного в мире железнодорожного пути, не имеющего аналогов в истории, — это результат напряженного, порой нечеловеческого труда коллектива рабочих, который возглавили начальник строительства В. В. Горячковский и его заместитель главный инженер Б. А. Крутиков… Сооружение Мурманской железной дороги закончилось 3 ноября 1916 года. Более тысячи километров трассы было построено за один год и восемь месяцев! Строители проходили 1,6 км в сутки в тяжелейших природных условиях, в слабо населенном крае, почти при полном бездорожье и отсутствии средств механизации, в результате чего все строительные работы выполнялись вручную… Таким образом, была сформирована единая магистраль, связавшая столицу и Центральную Россию с Заполярьем», — читаем в превосходной книге-альбоме «От Царскосельской до Октябрьской», изданной в Петербурге в 2003 году.

Строили эту дорогу в общей сложности 138 тысяч человек, среди которых, помимо жителей России, было семь тысяч строителей из Финляндии, десять тысяч из Китая, а также военнопленные с фронтов Первой мировой войны. Каторжан на строительстве дороги не было. А вот на «Мертвой дороге» за всю ее историю, по разным данным, погибли десятки тысяч человек — а проложили всего 400 километров действующего пути за два года. Строительство «Мурманки» (как и Бодайбинки) возглавляли опытные кадровые инженеры путей сообщения, цвет интеллигенции, а не генералы НКВД, способные только штабелями валить людей в могилы. Об одном из инженеров «Мурманки» хочется рассказать для примера.

Выпускник Петербургского института инженеров путей сообщения, начальник 6-го участка управления строительства дороги Василий Петрович Ивашев (внук декабриста В. П. Ивашева) применил на «Мурманке» оригинальное строительное решение, которое, ко всему прочему, позволило еще и сократить на 9 километров длину дороги. В районе Кандалакшской губы Белого моря насыпь постоянно размывало приливами и отливами. Потребовалось строить дамбу. Ивашев предложил такую ее конструкцию, при которой во время приливов и отливов вода проходит сквозь камни, из которых сложена дамба, и при этом фильтруется от ила и водорослей. Построили. Но перед тем как стали отсыпать последние метры дамбы, выяснилось, что вода проходит сквозь отверстие с большой скоростью и разрушает насыпь дороги (течение оказалось такой силы, что выносило из тела насыпи огромные камни). Строительство было приостановлено.

В сталинские времена инженер Ивашев был бы немедленно уничтожен (срочно выяснилось бы, что он немецкий шпион или троцкист-бухаринец). А тогда, в обстановке войны и при требовании колоссальной срочности работ, тем не менее никаких карательных мер к нему принято не было — но зато нашли единственно верное решение проблемы: «В мурманской лаборатории по изучению Баренцева моря занялись анализом материалов наблюдения за морскими приливами. На его основании была определена необходимая крупность камня и создан его запас. Используя период низкой воды, успешно закончили устройство насыпи. Отсыпанная столько лет назад фильтрующая дамба по сей день работает в условиях приливно-отливных течений со значительным колебанием горизонта воды. В ней отсутствуют деформации, пустоты между слагающими ее камнями не заиливаются, и в настоящее время она служит вполне удовлетворительно», — сказано в первом томе «Истории железнодорожного транспорта России».

Только интеллект, опыт, знания, свободный дух и общая культура могут привести к хорошему результату во всяком начинании.

Строительство «Мурманки» — это тоже настоящий трудовой подвиг, трудовая жертва, но совсем в ином, высоком смысле этого слова. «Мурманку» тоже сооружали в огромных тяготах, но ничто на ней, в том числе и содержание военнопленных, не было связано с насилием. Поразительно — даже вокзалы на дороге Петрозаводск — Мурманск строились в стиле сказочных древнерусских лубяных теремов. Это в военное-то время, в голод и лихолетье! В людях жило врожденное чувство прекрасного во всем, что окружает человека в его повседневной жизни (идет это чувство от религиозного миросозерцания, глубокого понимания человеком явлений целесообразности и гармонии).

Или, например, Закаспийская дорога. 1435 километров от Красноводска (первоначально дорога шла от станции Узун-Ада, в Красноводск ее перенесли позже из-за мелководья Каспия на месте прежнего порта) до Самарканда по дикой пустыне. Чудовищная жара, безводье, песчаные бури да еще и набеги враждебных туркменских племен. Как вы думаете, когда там смогли проложить железную дорогу? В 1885–1886 годах! То есть спустя всего лишь 35 лет после открытия первой магистрали Петербург — Москва русские строители уже оказались способны одолеть такие инженерные трудности (вот какова была инженерная школа Мельникова!): практически за год построили тысячу километров. Этот путь по пустыне в условиях практически полного безводья до сих пор считается «чудом света» (недаром впоследствии, в 1930-х годах, Закаспийская дорога стала полигоном первых советских тепловозов, не требовавших, как паровозы, периодического набора воды в пути). Каждая верста дороги — инженерный уникум. Темпы и способы сооружения Закаспийской потрясли тогда весь цивилизованный мир. Жюль Верн устами героя своего романа «Клодиус Бомбарнак» возвещает: «Часто говорят о той необычайной быстроте, с какой американцы проложили железнодорожный путь через равнины Дальнего Запада. Но да будет известно, что русские в этом отношении им ничуть не уступают, если даже не превосходят как быстротой строительства, так и смелостью индустриальных замыслов».