Джайлз Макдоно - Последний кайзер. Вильгельм Неистовый

Мольтке не очень стремился занять пост и, принимая его, выдвинул условие, исполнение которого, вполне вероятно, имело катастрофические последствия: кайзер не должен был вмешиваться в военные вопросы. Новый начальник Генштаба был личностью неординарной: он увлекался игрой на скрипке, живописью и спиритизмом. Возможно, все эти качества были особенно привлекательными, с точки зрения Вильгельма. Супруга Мольтке была приверженницей учения Рудольфа Штейнера. Баронесса фон Шпитцемберг провела бессонную ночь после того, как до нее дошел слух, что Мольтке не сегодня-завтра получит пост имперского канцлера. С чисто военной точки зрения назначение Мольтке привело к повышению авторитета Генерального штаба. Впрочем, по свидетельству Мюллера, который не склонен особенно высоко оценивать личность кайзера, тот и не стремился вмешиваться в армейские дела. Он редко выступал с предложениями о назначении того или иного конкретного лица на ту или иную должность, а когда у него были свои фавориты, то он был готов изменить свое мнение, если его не поддерживали руководители кабинетов.

В начале июня, как уже говорилось, Вильгельм нанес визит Францу Иосифу в Вене. Монархи всегда относились друг к другу с уважением. В конце 1906 года Вильгельм по совету Бюлова решил признать незаконным эдикт, изданный австрийским императором. Согласно эдикту, супруга наследника австрийского престола не может приобрести статус императрицы в случае смерти Франца Фердинанда. Проблема заключалась в том, что наследник австрийского престола Франц Фердинанд женился на графине Софии Хотек, богемской дворянке не королевского рода, и его брак считался поэтому морганатическим. Вильгельм всегда подчеркивал свое доброе отношение к графине, когда принц и принцесса бывали в Берлине, всегда усаживал ее рядом с собой. Много меньше терпимости он проявлял к своим собственным подданным, которые, невзирая на все, что он сделал для них, все еще проявляли прискорбную слабость к посулам социалистов. Выступая 8 сентября в Бреслау, он обратился с мрачным предупреждением по адресу своих критиков. «Я не потерплю пессимистов; кто не чувствует себя способным подставить свое плечо, пусть лучше убирается, пусть ищет себе счастья в другой стране».

16 октября произошел комический эпизод с «капитаном из Кепеника». Некий Вильгельм Фойгт, сочетавший занятия мелким ремонтом обуви с мелкими правонарушениями и потому проведший большую часть жизни за решеткой, решил сыграть по-крупному. Ему было необходимо получить паспорт, чтобы иметь возможность заняться предпринимательством. Надев форму прусского офицера, он вышел на улицу, приказав следовать за собой нескольким солдатам, и отправился в берлинский район Кепеник, населенный в основном рабочим людом. Фойгт арестовал бургомистра Кепеника, заявив, что ему приказано доставить его в «Новую сторожку» на Унтер-ден-Линден. Сообразив с запозданием, что в районной ратуше паспорта не выдают, предприимчивый лжекапитан удовлетворился тем, что изъял у бургомистра небольшую сумму наличности и исчез. Разоблачен он был случайно. Но суть в другом — история показала, насколько прусское общество преклоняется перед военщиной: бургомистр был чуть ли не горд тем, что его, лейтенанта резерва, пришел арестовывать не кто-нибудь, а сам капитан!

Гольштейн на следующий день так комментировал инцидент: «Я редко смеюсь, но в то утро я даже кофе не смог выпить как следует: от смеха чуть плохо не стало. А ведь дело-то серьезное». По мнению баронессы фон Шпитцемберг, все это могло стать сюжетом для оперетки. Действительно, впоследствии о приключениях «капитана из Кепеника» было написано по крайней мере пять пьес (самая известная — Карла Цукмайера, 1931 года); был снят также фильм. Сам Фойгт, кстати, отбыл всего два года из назначенного ему по приговору суда срока, стал своего рода знаменитостью и умер в 1922 году в Люксембурге преуспевающим бюргером. Самого кайзера вся эта история тоже немало позабавила. Двумя днями позже Вильгельм посетил кадетский корпус в Бенсбурге. Он был в отличном настроении. Щедро раздавал ребятишкам шоколадки и прочие сладости, весело приговаривая: «Налетайте, ешьте сколько влезет!»

В новом году все более реальные очертания стало приобретать понятие «окружение» Германии. Франция с ее населением в 39 миллионов имела армию той же численности, что и Германия с ее почти 70 миллионами жителей. У многих тогда возникал законный вопрос: кто же на самом деле милитаристы — немцы или французы? Правительство Бюлова начало ощущать определенную поддержку в стране. «Готтентотские выборы» 1907 года (названные так из-за того, что происходили в обстановке, когда в германской Юго-Восточной Африке пылало антинемецкое восстание) привели к сокращению вдвое фракции социал-демократов в рейхстаге. Колониальная политика канцлера стала пользоваться популярностью. В мае было образовано специальное министерство по делам колоний, которое возглавил Бернхард Дернбург. Через два года рейхстаг солидным большинством принял новый закон о флоте. Для правительства это была прекрасная новость.

В 1907 году Вильгельм приобрел для себя виллу на острове Корфу. Довольно скромное здание в неогреческом стиле ранее принадлежало австрийской императрице Елизавете — Сисси. Туда она удалялась, чтобы отдохнуть от своего супруга Франца Иосифа и от суеты венского двора. Перед домом она установила бюст покойного сына Рудольфа. Бюст Генриха Гейне, также установленный в саду, Вильгельм заменил другим, изображавшим Сисси. О судьбе бюста Рудольфа история умалчивает. Вильгельм дал вилле новое название — «Ахиллейон» — в честь своего героя Ахиллеса. Отныне пребывание на вилле стало непременным пунктом в ежегодной программе путешествий кайзера. В отличие от «северных экспедиций» сюда допускались и представительницы слабого пола, хотя размеры апартаментов накладывали определенные ограничения. Как правило, на самой вилле жили только Вильгельм с супругой, гофмаршал и несколько слуг; гости размещались в близлежащих домах. Отдыхающих иногда навещали члены греческой королевской семьи, в море их покой охраняли корабли британского королевского флота.

Местные крестьяне приносили на виллу цветы, получая в виде вознаграждения куски мыла, и адъютантам было приказано всегда иметь мыло в карманах. Кайзер позволял себе расслабиться: после завтрака он обычно нежился на солнышке, сидя на террасе, откуда открывался вид на поросший оливковыми деревьями склон горы и город Корфу. В это время он заслушивал какой-нибудь доклад или читал прибывшую депешу. После обеда, также довольно скромного, все на машинах отправлялись на пикник — в том случае, если кайзер не был занят раскопками. Вильгельм любил быструю езду, поэтому пассажиры следовавших за ним машин буквально задыхались в пыли. Под колеса автомобиля кайзера попали несколько местных собак — гофмаршал выдавал хозяевам денежную компенсацию.