Анри Перрюшо - Жизнь Тулуз-Лотрека

Опершись на свою палочку, Лотрек делал три шага, останавливался, поднимал глаза и смотрел на ноздри своего попутчика (в картинах он уделял особое внимание не только рукам, но и ноздрям, которые он изучил лучше, чем кто-либо 1), глядел по сторонам, отпускал какую-нибудь шутку, иногда злую, и, пригнувшись, шел дальше, к ближайшей освещенной вывеске, к этому манящему маяку в ночи.

"Тех-ни-ка восхождения", - смеялся он, взбираясь на высокий табурет бара.

* * *

Число работ на холсте и картоне в мастерской на улице Турлак все увеличивалось.

Лотрек оставался верен своим темам: проститутки, портреты друзей, сцены танцев. Семья Дио, Бурж, Сеско и многие другие позировали Лотреку. В феврале 1891 года он написал в саду Фореста композицию "Никчемные", в которой изобразил Гибера, сидящего с натурщицей за столиком кафе 2. В жизни натурщица была красивой девушкой, Гибер - бонвиваном, но Лотрек беспощадно расправился с ними, на их лицах и в их облике нет ничего, кроме полного отупения, порока, морального разложения.

1 Таде Натансон правильно отметил эту особенность.

2 Сеско снял эту сцену.

Какая выразительная интерпретация действительности! С каждым днем манера письма Лотрека становится более убедительной, характерной и лаконичной. В произведениях двадцатишестилетнего художника отражается его повышенная впечатлительность, он грубо, без снисхождения раскрывает внутреннюю сущность своей модели, жестоко сдирает все покровы, обнажая истину. Эта грубость сказывается и на его манере письма. Для передачи своего видения мира он находит наиболее точные формы выражения, наиболее лаконичные и нервные. Каждый мазок, каким бы элементарным он ни был, характерен и принадлежит именно ему. Его почерк не узнать невозможно. Каждый его штрих, нанесенный на бумагу, картон или холст, является его плотью и кровью. Ван Гог сгорел в свете и пламени. Судьба же Лотрека - все глубже и глубже погружаться в человеческую душу, до самого ее темного дна.

Все чаще отправляется он с Гибером в публичные дома и пишет их обитательниц в интимной обстановке. Они спят или занимаются своим туалетом. Его привлекает приглушенная тишина этих заведений, сонная атмосфера, царящая здесь, бледные лица женщин, объединяющая их любовь - в ней они забывали о своей профессии, о требовательности порочных мужчин.

"До чего же они нежны друг с другом, - говорил Лотрек, изголодавшийся по ласке, обойденный любовью. - Вы наблюдали, как животные ищутся?.. Пожалуй, только птицы перебирают свои перья с большей озабоченностью".

Конечно, в жизни Лотрека были женщины, взять хотя бы ту же Пантеру как-то ночью в "Мулен Руж" ее познакомил с ним Зидлер, - рыжая девица с глазами цвета морской воды, таинственно-притягательная, красивая, но неприятная. Содержанка позволила себе небольшую прихоть. Скоротечная любовь, чувственная и принесшая одно разочарование. "Настоящая жизнь" иная.

Лотрек, возможно, думал о том, что и его жизнь могла бы быть "иной", писал в течение нескольких недель мадам Онорин П., отнюдь не принадлежавшую к среде обычных его моделей. Когда он передает свежесть лица, аристократизм, элегантность этой "Женщины в перчатках" - трогательный образ другого мира, - его кисть неожиданно становится нежной!

Да, эта женщина из другого мира, ставшего для него таким далеким! Однажды вечером у друзей Лотрек позволил себе признаться в любви одной молодой даме. "Подождите, - сказал он ей, - я сяду у вас за спиной... Мне будет так легче разговаривать с вами. И я буду так же близко от вас... Мне не обязательно вас видеть, я знаю вас наизусть". А потом, спрятавшись за ее спиной, он добавил: "Я даже предпочитаю, чтобы вы на меня не смотрели".

Дама с трудом сдерживала слезы.

* * *

В начале 1891 года, в январе, Лотрек выставил в кружке "Вольней" картину "В Мулен-де-ла-Галетт" (таким образом в третий раз отдав ее на суд зрителей), портреты Сеско и Анри Дио, а также этюд женщины. В марте он принял участие в седьмом Салоне независимых (на этот раз его вместе с Сёра и Синьяком назначили членом комиссии по развеске картин). Он показал "Никчемных" и "В меблированных комнатах" (на которой изображена девица около своей кровати, читающая письмо).

Во время выставки "Вольней" один критик упрекнул Лотрека за тусклую палитру. Октав Мирбо тоже обратил на это внимание, хотя и признал достоинства выставленных Лотреком произведений: "Несмотря на черноту, которая пачкает его фигуры, - писал он в одном из мартовских номеров "Эко де Пари", - мсье Тулуз-Лотрек проявляет духовную и трагическую силу во всем, что касается изучения лиц и понимания характеров".

Лотрек сумел извлечь пользу из этих замечаний, он стал добиваться более оригинальных сочетаний оттенков и более чистых цветов. В этом ему очень помогли произведения Уистлера, которые он тщательно изучал (Лувр только что приобрел картину Уистлера "Портрет матери художника").

Но вот перед Лотреком открылось новое поле деятельности: Оллер и Зидлер предложили ему подготовить к открытию сезона афишу с рекламой их кабаре.

Первая афиша, объявлявшая об открытии "Мулен Руж", была сделана Жюлем Шере. В области рекламы в те времена процветала безвкусица, и пятидесятипятилетний Шере считался непревзойденным мастером афиши. Он любил изображать порхающих Пьеро и Коломбин - "этих аппетитных милашек" - в очаровательных, нарядных костюмах всех цветов радуги. "В жизни гораздо больше печалей, чем радостей, поэтому, - говорил он, - показывать ее надо приятной и веселой. Для этого существуют розовые и голубые карандаши". Его слащавые плакаты занимали первое место в коллекциях афиш, которые в то время были в большой моде. Чтобы добыть какую-нибудь новую афишу, коллекционеры не останавливались ни перед чем: они срывали их со стен, покупали у расклейщиков. Чуть ли не в каждом городе открывались французские, а то и международные выставки плакатов. Персональные выставки Шере (две из них состоялись в Париже - в 1889 и 1990 годах) неизменно пользовались огромным успехом.

В рекламе "Мулен Руж" Шере превзошел самого себя, и некоторые считали ее шедевром. Итак, Лотрек, принимая заказ, вступал на путь опасного соперничества, но он очень обрадовался предложению.

Для него, человека, который так стремился покорить публику - ведь он не упускал ни единой возможности выставить свои произведения и как раз в тот год выставлялся в Салоне свободного искусства, - это был заманчивый случай. Его сотрудничество в газетах носило эпизодический характер. К тому же он только что поссорился с Роком, главным редактором "Курье франсе", который не только не платил Лотреку за рисунки, но еще имел наглость пустить не пошедшие в печать на аукцион. Возмущенный Лотрек послал к Року судебного исполнителя. Дело в конце концов уладилось, но отношения между Лотреком и Роком остались натянутыми 1.