Георгий Катюк - Русские — не славяне, или Тайна ордена московитов

Но не только это можно сообщить о «москалях». Есть догадки и о роде войск, который они представляли. Зададимся вопросом: почему именно «московит» («москаль»), а не просто «солдат», «боец» или «воин» явился обозначением воинского сословия? Слово ведь какое-то специфическое, не родственное имеющимся в славянских языках категориям воинов.

Попробуем записать его следующим образом — «москоуит». Такое написание согласуется с примерами взаимозаменяемости «в» и «у» (сравните: Вильям — Уильям). Напоминает это несколько искаженное «москит». Сам по себе этот «москит» ничего нам не объяснит, если не вспомнить, что данным словом обозначали в старину не только жужжащее насекомое, но и фитильное ружье, пришедшее на смену аркебузе— мушкет. Вот различные формы написания этого слова в некоторых европейских языках: mosquete (исп.), mousquet (фр.).

Краткая историческая справка. Ло одной версии мушкеты впервые появились в Испании в 1520 году. По другой — родиной их является Италия, где в 1530 году мушкет изобрел некто Moschetta из Фельтро. Название мушкета одни связывают с мушкой (москит, лат. musca), другие — с именем его итальянского изобретателя. Есть и другие версии.

Мушкет — ружье с фитильным замком, сменившее устаревшую аркебузу, которая уже не «справлялась» с толстыми рыцарскими латами. Весил он до 8 кг, калибр имел 20–25 мм, массу пули — около 50 г. Мушкет был более массивным и мощным по сравнению с аркебузой оружием. Масса его порохового заряда составляла 20–25 г. Из-за этого он обладал очень сильной отдачей. Все это предъявляло соответствующие требования к мушкетерам: в их ряды привлекались люди, обладающие большой физической силой и выносливостью. При выстреле для смягчения отдачи мушкет упирался в кожаную подушку, которая крепилась на правом плече мушкетера. Из-за большой длины его во время стрельбы необходимо было ставить на сошку.

Благодаря огромному калибру пули и длинному стволу (1,5 м) мушкет обладал огромной по тем временам убойной силой. На расстоянии 200 м пуля из мушкета пробивала рыцарские доспехи. На расстоянии 600 м она еще могла наносить серьезные раны. Прицельная дальность, однако, была невысокой — около 50 м, поэтому, мушкет использовался в основном для залпового огня по определенной площади.

Впрочем, во всем этом для нас важно другое: московит (москаль) — не кто иной, как солдат, вооруженный мушкетом, мушкетер. Мушкетеры и есть тот самый род войск, понятие о котором конкретизирует сословную природу «москалей».

Спрашивается, почему же этот термин не дошел до нас в своем исконном смысле — как обозначение рода войск? Дошел. Да только в обиход вошла его калька (перевод) — стрелок или стрелец. Московские стрельцы, подразделения которых были сформированы в Москве в 1550 году, и были первыми российскими мушкетерами. Во всяком случае, никого, более подходящего на эту роль, не видно. Стрелецкое войско, появившееся в царствование Ивана Грозного, составляло постоянный гарнизон столицы, и там же, в Воробьевой слободе Москвы, было расквартировано.

Стрельцы и по времени своего появления на исторической сцене оправдывают звание мушкетеров: как раз незадолго до этого (1520–1530 гг.) был изобретен мушкет.

Может возникнуть вопрос: действительно ли «стрелец» является калькой «мушкетера»? И на этот вопрос можно ответить положительно: позднелатинское muscheta, как раз и означает разновидность метательной стрелы, жужжащей наподобие москита. Т. е. «мушкетер» можно перевести и как «мечущий стрелы», «стрелец».

Кстати, латинскому muscheta в силу стреловидности минаретов обязана своим названием и мусульманская мечеть. Такой вот парадокс.

Слова «мушкетер» и «стрелец» соответствуют и по содержанию. Посмотрите на рисунок, изображающий стрельцов в бою (рис. 21). Нет никаких сомнений, что в руках у них мушкеты, ибо опирают они их на бердыши (топоры на длинной рукояти с широким, серповидным лезвием), что возможно только при использовании таких длинных и тяжелых ружей, как мушкеты.

На этих же рисунках (рис. 20, 21) можно также увидеть, что одежда и вооружение «москалей» не отличались от казацких. Те же кафтаны, правда, унифицированные, красного цвета, поддетые под них зипуны, колпаки с меховым околышем и свисающим верхом — общеказацкий головной упор, аналогом которого у украинских казаков была гайдамацкая шапка. Последняя, правда, отличалась более высоким околышем.

Итак, изначально «московитами» назывались стрельцы-мушкетеры. Именно им, а не мифическим «мокселям», обязана Москва своим названием. Впоследствии об этой подробности (мушкет) забыли и «московит» стал просто солдатом. А начиная с XVII века этим термином уже стали называть весь российский народ. С этого времени два этих понятия «зажили» каждое своей собственной жизнью. Одно (стрельцы) осталось за московским стрелецким войском, расформированным Петром I после стрелецкой казни в 1698 году, другое (московиты, москали), явно не без помощи «доброжелателей» России стало синонимом россиян.

В датах между изобретением мушкета и первыми упоминаниями о Москве имеются расхождения, что может породить сомнения в справедливости сделанных выводов. Действительно, название «Москва» («Москов») впервые встречается в Ипатьевской летописи под 1147 годом, т. е. задолго до изобретения мушкета и создания стрелецкого войска. Будто бы суздальский князь Юрий Владимирович, более известный как Юрий Долгорукий, пригласил к себе в гости, в Залесье, новгород-северского князя Святослава Ольговича, своего союзника в борьбе за киевский «стол». Последний взял с собой своего сына Олега, князя Владимира Рязанского и дружину. Вот, как описано это в летописи: «И прислав Гюрги к Святославу, рече: приди ко мне брате в Москов.

Святослав же ехал к нему с дитятем своим Олегом в мале дружине, пойма с собою Владимира Святославича; Олег же еха наперед к Гюргю и да ему пардус. И приеха по нем отец его Святослав и тако любезно целовастася в день пяток на Похвалу Святой Богородице и быша весели. На другой же день повел Гюрги устроить обед силен, и створи честь велику им и да Святославу дары многи с любовию и сынови его Олегови и Владимиру Святославичу (Рязанскому), и муж Святославл учреди и тако отпусти».

Возражения эти на поверку оказываются шаткими. На самом деле летопись написана гораздо позднее этих событий. Ученые датируют время ее написания XV веком, причем, вывод этот не окончателен. Уже одно это предполагает возможность проникновения в нее более современной лексики, включающей понятие «мушкет». То есть вотчина Юрия Долгорукого вполне может фигурировать здесь уже под своим нынешним названием.