Валерий Легостаев - Как Горбачев прорвался во власть

Тогда Горбачеву подсказали, что нужно созвать Всесоюзную партконференцию, на которой почистить не только корпус первых секретарей, но заодно и весь Пленум ЦК, в котором развелось опасно много консерваторов. Понравилась и эта идея. Однако когда занялись ее осуществлением, Горбачеву подсказали, что глупо рубить собаке хвост по частям, если можно отхватить его одним махом весь сразу. Предлагалось для этого на партконференции в июле 1988-го не заниматься кадровой мелочевкой, а под шум либеральных речей протащить от имени КПСС идею политической реформы. Тем самым партия посадит на шею самой себе и Советской власти Съезд народных депутатов СССР, который легитимирует личную власть Горбачева, уже не зависящую от партии.

В итоге, обещали Горбачеву, получится так, что сам он как генсек сохранит и даже усилит контроль над партией, а последняя останется с носом, поскольку не сможет больше угрожать власти Горбачева. И генсек проглотил наживку. Не знаю, понимал ли он при этом, что именно проглотил.

Дело в том, что идея Съезда народных депутатов, по сути, переводила интригу Горбачева против КПСС на качественно иной уровень. До этого борьба шла исключительно вокруг персоналий: одного выдвинуть, другого задвинуть. Занятие по форме своей для внутрипартийной жизни обычное, даже рутинное. Теперь же в повестку дня, если смотреть в корень, ставился вопрос о ликвидации КПСС как политического института. Таким образом, очередной жертвой борьбы Горбачева за удержание власти становились уже не Лигачев, Петров или Сидоров, но абсолютное большинство населения и Советское государство в целом.

Трудно сказать, случайно или нет, но подготовка к демократическим выборам народных депутатов СССР совпала с серьезнейшим усилением сектора «черной» экономики. 8 мая 1988 г. был принят «Закон о кооперации», благодаря которому «теневики» получили новые вливания денег. Не знаю, каковы были реальные масштабы обналичивания бюджетных денег через кооперативы. Однако хорошо помню, что в то время в аппарате ЦК на этот счет фигурировала промежуточная справка финансовых органов с указанием цифры в 29 млрд. рублей. Даже по «черному» валютному курсу это были гигантские деньги, а уж по официальному — тем более. Понятно, что львиная их доля осела в карманах паханов «теневой» экономики.

Предвыборная кампания проводилась по экзотическим правилам политической реформы. В Орготделе ЦК действовал, например, запрет на телефонные контакты с местными парторганизациями, «чтобы не мешать демократии». Вместе с тем открылись каналы, по которым, наверное, впервые с 20-х годов, в СССР стала возможна инфильтрация теневых капиталов в политическую сферу. В. Грушко пишет, что в 1989 г. КГБ арестовал одного из «крестных отцов» экономической мафии, который объединил своих сообщников на подконтрольной территории для продвижения в народные депутаты СССР своих людей. Всего по линии КГБ в 1989 г. было арестовано около 300 представителей «черной» экономической силы. Однако эти запоздалые меры были уже не в состоянии предотвратить обвальное насыщение политической жизни криминальными деньгами в интересах их владельцев.

В рамках Съезда народных депутатов СССР и произошла историческая смычка критической массы теневого капитала с армией истосковавшихся от безделья в своих НИИ, аудиториях и курилках советских либералов, охотно взявших на себя роль яростных идеологов капиталистического реванша. Заволновалась, почуяв смутные времена, та часть партии, которая в брежневские времена прорывалась в КПСС ради карьеры через бюрократические ограничения на прием по графе «служащие». Многие покинули партию, другие — выпали в осадок и кристаллизовались внутри КПСС в качестве агрессивной «пятой колонны». Среди рабочих первыми дали тягу из КПСС наиболее высокооплачиваемые. Так в самый ответственный момент проявила себя глубокая порочность системы отбора в КПСС нового пополнения, действовавшая при Брежневе.

Лично для Горбачева реализация предложенной ему идеи Съезда обернулась новыми, еще более сложными проблемами. В партийных массах окончательно утвердилось мнение, что генсек— предатель. На этой антигорбачевской основе начался процесс самоорганизации партии снизу, получивший свое выражение в стремлении учредить Российскую республиканскую компартию. Потенциально она могла объединить в своих рядах до 60 % всего состава КПСС.

В июне 1990 г. Горбачев как генсек потерпел свое самое крупное с марта 1985 г. поражение. Несмотря на все ухищрения, ему не удалось воспрепятствовать учреждению Российской компартии и избранию ее лидером Ивана Полозкова. Зато на XXVIII съезде КПСС партии были навязаны Горбачевым качественно новые программные и уставные документы, в результате чего в июле 1990 г. КПСС де-юре прекратила свое существование как единая централизованная политическая организация.

По новому Уставу с чрезвычайно большим трудом, но Горбачев все-таки был переизбран прямым голосованием на пост генсека, уйдя таким образом из-под контроля Пленума ЦК. Заместителем генсека, также прямым голосованием, был избран представитель Украины Ивашко, человек крайне осторожный, умело косивший на публике под фольклорного хохла-балагура.

Съезд, под диктовку Горбачева, сформировал абсолютно недееспособные символические ЦК, его Политбюро и Секретариат. Правда, в какой-то момент оппонентам Горбачева удалось провести решение о включении в состав ПБ республиканских президентов, что несколько повысило авторитет этого органа. На съезде, с подачи Горбачева, членом ПБ и Секретарем ЦК был избран первый секретарь Красноярского крайкома партии Олег Шенин. В своем первом выступлении в новом качестве перед аппаратом ЦК 29 августа 1990 г. Шенин сказал: «Обстановка будет усложняться. Нам надо ориентировать себя и партийные комитеты на чрезвычайную ситуацию».

О характере отношений, установившихся после съезда между генсеком-президентом и партийными структурами говорит такая деталь. 25 июля Горбачев разослал по закрытым каналам партийным комитетам директиву оказать содействие местным властям в организации уборки урожая, который выдался в тот год очень большим. Ответная реакция райкомов оказалась почти дерзкой. В ЦК поступили несколько вызывающих телеграмм, в которых генсеку напомнили его демагогию о недопустимости вмешательства партийных органов в дела производства.

В обстановке тотального разгрома партийных структур и полной утраты Горбачевым (уже как Президентом СССР) контроля над ситуацией нарастала волна наглого экономического саботажа, прилавки магазинов пустели, а товарные ресурсы вывозились на свалки. Вот строчки о тогдашнем положении в СССР из французского еженедельника «Революсьон»: «Советский Союз подвергается подлинной идеологической «шоковой терапии». Она весьма своевременно подкрепляется неожиданными и довольно странными дефицитами (табак, хлеб), которые, несомненно, являются частично следствием саботажа, но в любом случае— объектом манипуляций. На этом этапе речь идет о том, чтобы привести людей в шоковое состояние и насадить ту мысль, что ничто, уже абсолютно ничто не может быть для них хуже, чем ситуация сегодняшнего дня. А этот сегодняшний день называется социализм».