Евгений Юркевич - Военный Петербург эпохи Павла I

Весьма интересовался Павел и сухопутной армией, в том числе своими подшефными кирасирами, в первую очередь в связи с намечавшимися на лето 1765 г. маневрами в Красном Селе 15. С большим интересом он изучал «все новые учреждения и штаты, касающиеся до нашего войска», расспрашивал о подробностях повседневной армейской службы 16. Цесаревич весьма интересовался и процессом обучения в Сухопутном Кадетском корпусе 17. Его также чрезвычайно интересовали мундиры, как русские, так и иностранные. Он подолгу мог рассматривать книжки с изображениями различной военной формы 18.

С интересом относился Павел и к новинкам морской литературы. «Показывал я ему написанное мною именем его предложение в Адмиралтейскую коллегию о переводе на россиискии язык изданного неким шведским штурманом описания Балтийского моря. После оное предложение подписал Государь, и я отослал его в коллегию», – писал Порошин 19.

Огромным событием в жизни Павла стали летние красносельские маневры 1765 г. К ним его начали готовить загодя, еще с марта, «строя» кирасирский мундир и амуницию 20. Интересно, что для Цесаревича сшили обмундирование не только обычное, суконное, но и шелковое, облегченное 21.

Маневры произвели на юного Великого Князя чрезвычайно сильное впечатление. Он имел возможность лично видеть передвижения войск, слышать пальбу, но главное, 19 июня, в первый день маневров, ему представили его кирасир: «Приехали мы на правый фланг первой линии, где стоял Наследников кирасирский полк. Тут за фронтом вышли из кареты и пошли в ставку вице-полковника графа Пушкина. Все офицеры полка тут. Его высочеству подал рапорты генерал-поручик от кавалерии Берг, бригадный его (Павла. – Е. Ю. ) командир генерал-майор граф Салтыков, вицеполковник и первого шквадрона его роты поручик Баумгартен. Прошли между палаток и первого шквадрона и людей посмотреть… Часу в пятом дан сигнал, чтоб выводить полки в линию. Зачали выводить и тотчас вывели. Его Высочество сел тут на лошадь в кирасе и во всем уборе. Как скоро Государыня к правому флангу приехала и генерал-поручик Берг кавалерийским полкам командовал „Слушай, палаши вон“, то и Его Высочество вынул свой палаш и повторил оную команду своему шквадрону. Государыня, поравнявшись против его, приказала ему за собой ехать. Пока мимо полка его ехала, то он за нею ехал в кирасе и держа палаш в руках; как же скоро полк проехали, то палаш положил он в ножны, и Ник. Иван. (Салтыков. – Е. Ю. ) кирасу велел с него снять; так и поехали за Государыней. Тут Его Высочество подал рапорт бригадному своему командиру Ивану Петровичу Салтыкову… Таким образом ехал Его Высочество с правого фланга вдоль по фрунту до самого левого фланга, а потом с левого фланга второй линии до правого фланга оного за Государыней верхом… Отдавали честь и склоняли знамена…» 22 Присутствие Цесаревича вызвало большой подъем в полку: «Сказывали, как все кирасиры обрадованы, что видели Государя перед фронтом. Все движения его приметили» 23.

В Красном Селе Павел пробыл до 30 июня, активно посещая маневры 24. Уезжая, он, как шеф, проявил заботу о нижних чинах полка: «При отъезде… пожаловал Цесаревич бывшему у него на ординарии вахмистру Толю из своих рук империалами 100 руб. и обещал представить о нем Военной коллегии, чтобы произвести в офицеры, а третьего дня через меня изволил отослать в полк свой кирасиру Ильину 100 руб., который переломил себе ногу во время бывших маневров» 25. Потом Павел не раз с восторгом вспоминал эти маневры 26. Они, пожалуй, остались наиболее ярким «военным» воспоминанием его детства.

Но все вышеописанное касалось в первую очередь «настоящей» военной деятельности Павла. Видно, что он, несмотря на юный возраст, относился к ней чрезвычайно серьезно.

Рассмотрим теперь более подробно военные игры Павла Петровича.

Выше уже упоминалось об игрушках – учебных пособиях: модели корабля и столе с корабликами. Но это – игрушки, дополняющие учебный процесс. А что пишет Порошин о простых военных играх своего воспитанника, не связанных с обучением?

Судя по запискам С. А. Порошина, Павел особенный интерес проявлял к игрушечной артиллерии. Так, 7 октября 1764 г. Семен Андреевич записывает: «Незадолго перед обедом поднес Его Высочеству артиллерийский один офицер, родом грузинец, князь Чухлыманов, князь Челокаев (или, может быть, и инако, не знаю хорошенько), две духовые гаубицы и две пушки. В зале делали им пробу. Стреляли приготовленными для них нарочно деревянными ядрами… После стола пришел к Его Высочеству его сиятельство граф Григорий Григорьич Орлов. Великий Князь приказал принести из залы оные духовые орудия, два пожаловал графу Григорию Григорьичу и два себе взял. Назначили в комнате болота и пригорки, представили две армии, и началась с обеих сторон пальба» 27.

В январе 1765 г. обер-цейхмейстер флота Демидов преподнес Павлу в подарок две пушки «с прибором, на железных лафетах» 28, что также доставило Цесаревичу огромную радость: «Отведывали, сколько раз в минуту зарядить можно. Пороху у нас не было. Я пример только делал, будто картузы кладу. Его Высочество посылал настоящей прибойник и банник, сделанные нарочно по калибру оных (пушек) в дуло. Веревочкой, представляющей фитиль, я прикладывал к затравке и палил будто. Таким образом от тринадцати до пятнадцати раз в минуту мы палили» 29. Цесаревич с удовольствием стрелял из своей игрушечной артиллерии 30.

Но первые «артиллерийские» игрушки Павел получил еще в четырехлетием возрасте. Вот что вспоминал один из создателей единорогов и писатель-мемуарист, майор артиллерии М. В. Данилов, в 1756 г. бывший помощником начальника Петербургской артиллерийской лаборатории 41: «В 1756 году пожалован я в обер-фейерверкеры… с рангом поручика. Бороздин, подполковник, ласковый мой благодетель, был взят из Риги в Петербург. Граф (генерал-фельдцейхмейстер граф Петр Иванович Шувалов (1711–1762). – Е. Ю.)… приказал… ему сделать в артиллерии находящихся орудий со уменьшением калибра для поднесения Цесаревичу Павлу Петровичу. Бороздин поручил оную мне комиссию исполнить. Я забрал всякого рода мастеров в артиллерии, учредил оную комиссию в школе, где я жил, и через некоторое время сделал всех находившихся в артиллерии пушек, мортир и гоубиц и к ним всякую принадлежность против натуральной величины в двенадцатую долю калибром, самой хорошей работы, с позолотой и чеканками, серебряными клеймами, с вензелем Его Высочества; под все оные орудия состроили мы батарею столярную, по пропорции, обили зеленым бархатом, обложили гасом золотым в пристойных местах и принесли к графу в его дом. Он, увидя батарейку с принадлежностями работы самой чистой и в аккуратной пропорции сделанную, оказал свое удовольствие и похвалу справедливую» 32. Ныне остатки этой «павловской батареи» находятся в фондах Центрального Военно-морского музея 33.