Евгений Юркевич - Военный Петербург эпохи Павла I

Особенно богатым на торжественные церемонии был 1799 г. С марта по начало сентября в Павловске, а с конца сентября по конец октября в Гатчине еженедельно, зачастую по 2–3 раза в неделю, служились благодарственные молебны с участием войск, часто с пушечной пальбой, по случаю побед русских, австрийских и английских войск над французами в Италии, Швейцарии и Голландии 29. Кульминацией этих торжеств стала панихида по убиенным на войне на плацу Гатчинского дворца 4 ноября 1799 г. Вокруг всего плаца были расставлены «Лейб-Гвардии Преображенского, Семеновского, Измайловского полков, по четыре от каждого, гренадерских батальона, из коих были построены первые с правой, а вторые с левой стороны, третьи же против самого, близ батареи, дворца»30.

24 июня 1799 г., накануне Иванова дня, в Павловске по древней традиции рыцарей ордена Св. Иоанна Иерусалимского прошла церемония жжения костров в память о том, что раньше в этот день в госпиталях иоаннитов сжигали старые простыни больных, заменяя их затем новыми.

Военный Петербург павловской эпохи характеризуется не только вахтпарадами, смотрами и маневрами, но и широкомасштабным военным строительством. Впрочем, Павел активно занимался возведением различных зданий и сооружений военного назначения в своих резиденциях, прежде всего в Гатчине, еще будучи Великим Князем. Так, в 1793–1796 гг. при въезде в Гатчину со стороны Петербурга была построена маленькая крепость Ингербург (авторами ее проекта были архитектор В. Бренна и сам Павел), возводившаяся под руководством известного русского военного инженера Ф. И. Герарда. Первоначально планировалось обнести крепость валом и рвом, но в окончательном проекте от этого отказались. Интересно, что план Ингербурга точно повторял план знаменитой Королевской мануфактуры Гобеленов в Париже. В архитектуре крепости сочетались влияния средневековой европейской фортификации и французской архитектуры конца XVII–1-й половины XVIII в. К концу царствования Павла Ингербург представлял собой законченный архитектурный комплекс, включавший в себя казармы, школу, ратушу и дома многих приближенных Павла. Увы, крепость не сохранилась (ныне на ее месте находятся бывшие казармы 23-й артиллерийской бригады), и памятью о ней служат лишь Ингербургские ворота (1830–1832 гг., арх. В. А. Глинка), находящиеся на месте главных ворот крепости и охраняющие въезд в Гатчину с севера 1. В 1793–1795 гг. неподалеку от дворца, вдоль Большой Пороховской дороги (Большой улицы, Большого проспекта; ныне – проспект Императора Павла I 2, главная магистраль Гатчины), вероятно, по проекту В. Бренны, возводится госпиталь для чинов Гатчинских войск, придворных и обывателей (сейчас в этом здании, перестроенном в 1820-х гг. А. Е. Штаубертом, находится городская администрация) 3. В начале 1790-х гг. в Мариенбурге, неподалеку от реки Колпанки, было построено 7 казарм, а в 1794 г. – здание Военно-сиротского дома. В 1792–1796 гг. по проекту В. Бренны на Большой улице, в месте поворота с нее к дворцу, создается площадь Коннетабля, представляющая собой миниатюрное четырехлучевое укрепление, состоящее из невысокой каменной бастионной стенки с амбразурами, окруженное валом и сухим рвом. В центре площади возвышается 33-метровый обелиск Коннетабля. В амбразурах бастионной стенки при Павле располагались шесть небольших артиллерийских орудий 4.

План крепости Ингербург

В Павловске в 1795 г., вероятно, также по проекту В. Бренны, хотя документальных подтверждений его авторства нет, на месте шведского укрепления начала XVIII в. начинается строительство маленькой крепости Бип (Мариенталь) 5. К сентябрю 1796 г. в Павловске было завершено строительство четырех офицерских и четырех солдатских казарм. Деньги на их сооружение были выделены Адмиралтейств-Коллегией, а само строительство производили по договору казенные крестьяне 6.

Бесспорно, главным архитектурным сооружением столицы павловской эпохи стал возведенный по проекту В. Бренны при активном участии самого Павла в 1797–1801 гг. Михайловский замок 7. Но Павел Петрович жил не только заботами о строительстве своего любимого детища. С восшествием на престол он активно и в возрастающих масштабах продолжил военное строительство.

Именно при Павле для размещения войск стали строить каменные казармы во многих городах России, и прежде всего, конечно, в столице. К концу XVIII в. в своих слободах в Петербурге жили только гвардейские полки, армейские же полки столичного гарнизона размещались постоем на квартирах городских обывателей, что было для последних весьма тяжелой повинностью 8.

В 1760-е гг. началась перестройка деревянных гвардейских слобод в каменные, но к моменту восшествия Павла на престол полностью строительство каменных зданий было завершено только в слободе Лейб-Гвардии Конного полка 9. Таким образом, вопрос размещения войск к концу XVIII в. стоял весьма остро. И Павел со свойственной ему решительностью взялся за дело.

«Он не только считал безусловно вредным для боевого развития солдата вызываемое постоем у обывателей постоянное участие его в домашней жизни мирных граждан, но даже и помещение в слободских домах, не отрешавшее вполне от хозяйственных забот и предприятий, казалось Павлу непригодным для образования надлежащей боевой армии. Император Павел понимал, что организация воинских помещений имеет своею задачей не только обеспечение солдату жилища, но и приспособление его к назначению и условиям жизни солдата. Только концентрированное в более или менее значительных массах казарменное сожительство являлось Павлу единственно целесообразным для развития и поддержания воинского духа и дисциплины, для изучения личности и свойств солдата, для удобства обучения и воинских экзерциций. Казарма есть не только жилище солдата, но и школа, где он воспитывается. Эту идею Павел усвоил всецело, и создание для армии повсеместно казарм сделалось главною его задачей, к выполнению которой он приложил все свои силы, всю энергию», – писал Н. Ляпидевский 10.

Уже 14 декабря 1796 г. последовало Высочайшее повеление о размещении пехотных полков только в городах и лишь «в крайней невозможности» – в ближайших к городам селениях. На постое в деревнях разрешалось оставить только кавалерию п.