Маргарита Альбедиль - Индия: беспредельная мудрость

В день свадьбы жених, украшенный цветочными гирляндами, в белой одежде направлялся с друзьями и родственниками в дом невесты, где ее отец встречал его мадхупаркой, то есть медовым напитком, что было первым знаком уважения к будущему зятю со стороны тестя. Отец жениха преподносил невесте благовония, цветочную гирлянду, украшения и т. п., после чего совершались разнообразные и многочисленные обрядовые действия, среди которых самыми важными считались соединение рук невесты и жениха, вступление невесты правой ногой на камень, обход четы вокруг свадебного костра – при этом их одежды связывались узлом – и так называемый обряд «семи шагов», которые жених предлагал сделать невесте по направлению на север. Часть ритуальных процедур имела юридический смысл, например, взятие руки невесты женихом и церемония семи шагов знаменовали приобщение невесты к роду жениха и обретение ею новых прав и обязанностей. Но большая часть процедур в брачном ритуале пронизана магией плодородия, имеющей универсальный смысл, который прослеживается у многих народов: сажание невесты на бычью шкуру, сажание на колени невесты младенца, связывание одежды невесты и жениха, связывание нитей, имеющих благопожелательный магический смысл, и т. п.

Не только каждый шаг, предшествующий свадьбе, сопровождался множеством правил, запретов и ритуальных предписаний, но даже и после свадебной церемонии будущие юные супруги не спешили познавать друг друга. За свадьбой следовала так называемая триратраврата, то есть трехдневное воздержание. И хотя сейчас нет ограничений для брачной пары, в прежние времена представители высших каст следовали установлению, выраженному в одном из авторитетных текстов: «В течение трех суток пусть не едят соленой пищи, пусть спят на земле, пусть воздерживаются от половых сношений в течение года, 12 дней или шести ночей или, по крайней мере, трех ночей». Объясняется это тем, что соленая пища у индийцев всегда ассоциировалась с половыми сношениями, вот почему она была запрещена. Молодым рекомендовалось также молчать в течение некоторого времени. Цель всех этих запретительных мер самая благая: уберечь молодых от любых злонамеренных сил, которые особенно активно ведут себе во время их перехода в новое, супружеское состояние.

По окончании обета молодые, надев украшения, ложились на ложе, а между ними клали палку из дерева удумбара, намазанную сандаловой пастой и покрытую тканью. Палка изображала небожителя Вишвавасу. Пара удалялась в празднично украшенное помещение и, совершив жертвоприношение, читала стих, в котором просила Вишвавасу подняться с их постели, посмотреть на нежную девушку, которая нуждается в его помощи, и оставить ее, невесту, будущему мужу, позволив им соединиться. Умиротворив Вишвавасу этой просьбой, его деликатно изгоняли: «Удались и найди не достигшую зрелости девушку, которая еще живет в доме отца». Над экзотичностью обряда можно и посмеяться, но лучше увидеть в нем полезный психотерапевтический смысл.

И только после этого «муж должен ласково обратиться к жене, чтобы внушить ей доверие». Ватсьяяна учит, что не следует нарушать обет воздержания, пока не завоевано ее доверие, и только тогда можно приблизиться к ней, «ибо женщины нежны, как цветы, и предпочитают, чтобы их завоевывали нежностью. Если женщина вынуждена подчиниться грубому насилию со стороны мужчины, еще не заслужившего ее доверия, у нее возникнет отвращение к половым сношениям… она может возненавидеть весь мужской пол либо только мужа, и тогда обратиться к другому».

Мудрец Ватсьяяна, которому приписываются эти слова, – автор одного из древнейших трактатов о любви «Камасутры», созданного в первые века нашей эры. Возможно, давая советы молодоженам, мудрец следовал божественному примеру, описанному в одном из древних текстов: боги Шива и Парвати уединились после свадьбы в прекрасном дворце посреди цветущей долины. Шива видел смущение молодой жены и постепенно приучал ее к себе. Играючи, он украшал ее цветочными гирляндами, нежно прикасаясь к ней, снимал серьги и кольца, а потом снова надевал их, шептал ласковые слова, драгоценными мазями рисовал на ее теле знаки, лаская ее. А то вдруг исчезал, а когда она начинала искать его, оказывался рядом и крепко обнимал ее…

Современные ортодоксальные индусы на севере Индии (и представители некоторых высших каст юга), как и в древности, считают, что вся полнота таинства брака изливается на жениха и невесту в тот момент, когда они под чтение священных мантр делают седьмой и последний шаг, обходя брачный огонь. В «Законах Ману» утверждается: «Брачные мантры – определяющее свидетельство замужества, но действенность их признается только после седьмого шага». Даже если муж умрет тотчас же после свершения этого седьмого шага, жена его, не утратив физиологической девственности, будет считаться вдовой до конца своих дней.

На юге же центральным актом брачного ритуала является завязывание тали, которое жених надевает на шею жены, – брачного ожерелья, служащего знаком статуса замужней женщины и представляющего собой желтую нить с золотой или серебряной подвеской; иногда она помещается среди бусин или других украшений.

Пластинка на тали часто выполняется в форме листа священного дерева ашваттха (Ficus religiosa). Он ассоциируется с мужской производительной силой и плодородием и, как верят индусы, дарует детей бесплодным женщинам и предотвращает болезни (достаточно отметить, что в символическом браке деревьев ашваттхе, как правило, отводится мужская роль). Тали имеет явные фаллические ассоциации, которые иногда подчеркиваются изображением на пластинке фаллического символа. Как украшение-символ тали сохраняет и древние ассоциации с мужской отвагой и доблестью, которые, впрочем, выявляются не вполне отчетливо по некоторым упоминаниям в ранних текстах.

Важная роль брачного ожерелья в жизни индийской женщины не исчерпывается свадебным ритуалом. И дальше в ее жизни оно служит своеобразной «идиомой социального и культурного контроля». Владелец тали, муж, завязывая свадебное ожерелье на шее жены, приобщает ее к своему роду, семье, линиджу и т. д., то есть делит с ней свою социальную, культурную и ритуальную идентификацию. Считается, что отныне они становятся едины телом, душой и мыслями. Натренированному глазу, умеющему читать язык вещей, тали может многое «рассказать» о человеке, завязавшем брачное ожерелье на шее своей суженой, о его кастовой принадлежности, религиозной секте и о многом другом.

Тали – не только символ статуса замужней женщины, но и знак женской магической защиты, под которой находится муж, то есть своеобразный амулет. Таким образом, тали – не обычное ювелирное украшение, а важнейший и символически насыщенный атрибут статуса замужней женщины, в числе прочего указывающий и на ее энергетическое состояние.