Маргарита Альбедиль - Индия: беспредельная мудрость

Итак, бережное отношение к прошлому – одна из главных характеристик традиционной индийской культуры и психологии. Конечно, и культура, и психология этноса – явления живые, изменчивые, но так или иначе они ощутимо выражают себя во всех без исключения сферах жизни народа, в том числе и в истории. Сегодняшние настроения могут застыть в культуре, а позже воздействовать на общество, оживляя для новых поколений психический и культурный опыт старших. Можно соглашаться или нет, но трудно не признать существование некоего глубинного психологического архетипа или, иными словами, коллективного бессознательного, генетически воспроизводимого в рамках этноса и закрепленного в культуре и традициях народа. Об этом писал один из основателей аналитической психологии К.-Г. Юнг: «Сам мозг рождается с определенной структурой, работает современным образом, но этот же самый мозг имеет и свою историю, результатом которой сам и является. Естественно, что он функционирует со следами этой истории… и если поискать в основах мозговой структуры, то можно обнаружить там следы архаического разума».

Индийская традиция это подтверждает. В ней, говоря словами М. Волошина, «в прошлом разомкнуты древние звенья», и кажется, что временная бесконечность, отражаясь в глубине прошлого, присутствует в настоящем, создавая некую двойную бесконечность. Какой же ценный опыт прошлого хранит Индия, живя им в настоящем? Об этом – следующая часть книги. В ней рассказывается о самой древней цивилизации на индийской земле; о вдохновенных певцах вечной мудрости, запечатленной в ведах; о бессмертных упанишадах и об удивительном индийском эпосе, не имеющем себе равных в мировой культуре.

Как-то раз погожим ясным утром отставной британский генерал Александр Каннингхэм отправился осматривать развалины древнего замка в местечке Хараппа. Он был директором Археологической службы Северной Индии, и потому его толкало к седым древним камням отнюдь не праздное любопытство. Генерал шел по берегу реки Рави, как вдруг его внимание привлек необычный предмет: небольшая каменная печать, на которой были искусно вырезаны изображения быка и надпись незнакомыми знаками. «Очень странная вещь!» – подумал Каннингхэм и взял печать с собой, чтобы внимательно изучить ее в своем рабочем кабинете.

Дело было в 70-е гг. XIX в. Индия находилась тогда под владычеством англичан, в большинстве своем не скрывавших высокомерного отношения к «этим цветным». Под древним же Востоком тогда подразумевались прежде всего Египет, Ассирия, Вавилония и вообще страны Передней Азии, да и то в основном в той мере, в какой они соприкасались со странами Европы; об Индии же и Китае в основном умалчивали. Английские ученые разделяли общие взгляды, царившие на Западе относительно отсталости Индии и Востока вообще, и отказывали Индии в самобытном развитии, начиная ее историю с вторжения арийских племен, а самую раннюю древность относили к ведийским временам. Генерал Каннингхэм, верный традициям своей страны и своего времени, изучив стеатитовую печать, пришел к выводу об ее иноземном происхождении, тем более что знаки на ней были совершенно не похожи на известные ему индийские письмена.

Так британский генерал упустил блестящую возможность стать первооткрывателем древнейшей цивилизации на территории Индии, существовавшей в III–II тысячелетии до н. э. в долине Инда и его притоков, и осчастливить человечество новым открытием. Она была современницей Древнего Египта и Месопотамии, занимала площадь большую, чем обе ее прославленные «сестры» вместе взятые, и не уступала им ни в своеобразии исторического развития, ни в культурных и технических достижениях. Ее называют иногда «Золушкой древнего мира»: она и в самом деле «ведет себя» как эта сказочная героиня, теряясь в тени своих великих современниц-цивилизаций.

Тогда, в конце XIX в., она не пожелала открыть свои тайны и сделала это сравнительно поздно, в 1922 г., когда индийский археолог Р.Д. Банерджи начал раскопки буддийского монастыря в селении Мохенджо-Даро, что значит «Холм мертвых». Он обратил внимание на то, что и монастырь, и ступа – буддийское культовое сооружение сферической формы, – возведенные в первые века нашей эры, построены из прекрасного обожженного кирпича, какой тогда в тех местах не делали. Возведены они были на самом высоком месте поселения, на холме, образованном остатками какого-то древнего здания. Вероятно, из него и были взяты обожженные кирпичи: монахи решили пустить их в дело. И позже в Мохенджо-Даро, как и в Хараппе, где вел раскопки другой индийский археолог Р. Б. Сахни, жители окрестных деревень брали прочные древние кирпичи для своих хозяйственных нужд. Англичане же, строившие железную дорогу Карачи-Лахор, использовали древний битый кирпич в качестве балласта, так что современные поезда пробегают 160 километров по рельсам, уложенным на том, что могло бы стать ценными археологическими находками.

Илл. 26. Единорог. Оттиск стеатитовой печатки. Мохенджо-Даро, III тыс. до н. э.

Как бы то ни было, «Золушка древнего мира» слегка приоткрыла свой лик, но остается еще много загадок, неясностей и противоречий, связанных с ней, и потому логически вписать ее в мировую историю оказывается делом совсем не легким. В отличие от своих знаменитых «сестер», о которых рассказывалось и в арабских сказках, и в греческих сочинениях, и, наконец, в Библии, протоиндийская «Золушка» была предана полному забвению: словно плотный занавес опустился над сценой, где некогда было сыграно великое действо, которое мы называем теперь Протоиндийской, или Индской (по названию реки Инд – главной водной артерии), или Хараппской (по названию одного из главных мест раскопок, города Хараппы в округе Монтгомери, Пакистан) цивилизацией. Мы до сих пор не знаем даже имени этой цивилизации – того, каким она сама себя называла.

Шли века, завеса времени становилась все плотнее и непроницаемее, и ни в самой Индии, ни за ее пределами ученым не удалось пока обнаружить явных и достоверных свидетельств древнего блистательного прошлого северо-запада Индии. Отечественные индологи Я. В. Васильков и Н.В. Гуров, исследовав «Карнапарву», одну из книг древнеиндийского эпоса «Махабхарата», обнаружили в ней сведения о некой стране по имени Аратта, которую можно идентифицировать с областью распространения Индской цивилизации. Иногда какие-то смутные воспоминания, как о далеком сновидении, всплывают вдруг в местных мифах, преданиях и легендах, но мы не всегда можем уверенно различить их непознанный облик.

Сейчас на месте некогда цветущих городов простирается унылый район угасающих рек, подвижных песков и мелкой пыли: типичный антропогенный ландшафт. Он показывает, что проблемы, волнующие современных экологов, не новы и что их возраст исчисляется не только последними десятилетиями ушедшего ХХ в. Невольно возникает вопрос: а может быть, мы не подошли бы так близко к последней грани экологического кризиса, если бы лучше знали прошлое древних цивилизаций и учитывали опыт прежних поколений? Может быть, не возникло бы у нас конкистадорского отношения к природе как к объекту завоеваний, если бы мы, наконец, поняли, что уподобились несмышленому грудному ребенку, который нападает на свою мать-кормилицу, пытаясь урвать больше того, чем ему положено судьбой? Во всяком случае, цивилизация долины Инда преподает нам именно такой урок.