Борис Ковалев - Нацистская оккупация и коллаборационизм в России, 1941—1944

В конце сентября 1941 года по инициативе немецкого отдела пропаганды была организована труппа «Гаро» (по фамилии руководителя Георгия Гаро, до войны актера одного из московских театров). Ее артисты выступали в немецких воинских частях и обслуживали ряд районов смоленской области. Факт гибели пяти русских артистов из этой труппы, в июле 1943 года в Краснинском районе во время перестрелки с партизанами, был использован немцами в качестве предлога для крупномасштабной пропагандистской антисоветской кампании. Торжественно прошли не только похороны, но и траурный концерт. Он транслировался по радио.

Концерт открылся выступлением начальника города Меньшагина. Бургомистр заявил, что «убийство мирных людей, творческих работников является диким зверством, а виноваты в нем — большевики. Только они могут нападать на беззащитных людей». После выступления Меныпагина каждый из принимавших участие в концерте артистов исполнял какое-либо любимое произведение одного из погибших, а потом в краткой речи рассказывал о его жизни. Закончился траурный концерт гневным выступлением Либеровской, которая, проклиная партизан и называя их шайкой озверевших бандитов, призвала смолян «сплотиться в борьбе с общим врагом — большевизмом» 115.

Особое внимание уделялось распространению классической немецкой культуры. Хотя в средствах массовой информации неоднократно говорилось о «приобщении русского народа к классической германской музыке», на практике это часто сводилось к исполнению солдатских песенок и военных маршей 116.

Но все-таки абсолютное большинство времени занимали различные пропагандистские передачи. Это видно из типичной программы Орловского радиоузла с 19 по 25 июля 1942 года:

Воскресенье. 19 июля.

13.00 — Политинформация.

13.30 — Сказка для детей.

15.00 — Лекция по древней литературе, лекция 4. Лектор Д. И. Весновский.

18.00 — Передача из Орловского городского театра — «Поздняя любовь» Островского.

Понедельник, 20 июля.

13.00 — Политинформация.

17.00 — Концерт, цыганские романсы, колоратурное сопрано, солист-гармонист.

19.00 — Политинформация.

19.15 — Инсценировка рассказа А. П. Чехова «Хирургия».

Вторник, 21 июля.

13.00 — Политинформация.

19.00 — Политинформация.

19.15 — Политобозрение.

Среда, 22 июля.

13.00 — Политинформация.

17.00 — Концерт, меццо-сопрано, бас. балалайка.

19.00 — Политинформация.

19.15 — Литературная передача. «Театр у микрофона». «Волк». Радиопьеса из современной жизни.

Четверг, 23 июля.

13.00 — Политинформация.

19.00 — Политинформация.

19.15- Рассказы Чехова и музыка. Граммофонная запись немецких композиторов.

Пятница, 24 июля.

13.00 — Политинформация.

19.00 — Политинформация.

19.15 — Политобозрение.

Суббота, 25 июля.

13.00 — Политинформация.

17.00 — Концерт: тенор, скрипка, виолончель, рояль, песенки. В промежутках трансляции передачи имперских радиостанций 117.

После изгнания за пределы России, нацисты из Прибалтики при помощи разветвлённой сети радиостанций на территорию, освобождённую Красной Армией, организовали регулярное радиовещание 118.

Все музеи, оказавшиеся на оккупированной нацистами территории нашей страны, находились в ведении Оперативного штаба «Рейхсляйтер Розенберг». Изначально позиция нацистов в отношении восточных территорий состояла в том, что вывозить оттуда культурные ценности нежелательно, разве что в порядке исключения и лишь на время, до окончания войны, чтобы спасти их от повреждения или уничтожения. Руководство III Рейха планировало, что сокровища российских музеев украсят жизнь граждан восточных гау «Великой Германии».

Когда война стала принимать не тот оборот, на который первоначально рассчитывали в Берлине, планы блицкрига были сорваны, изменились и установки оперативного штаба. Теперь его сотрудники, «спасая» культурные ценности от наступающих «большевиков», стремились вывозить в западном направлении все, что только было возможно.

В 1942 году ротмистр Зольмс в должности уполномоченного 18 армии, а позже и всей войсковой группы «Север» по «охране» художественно-культурных ценностей «спас» и вывез множество предметов с Северо-Запада России, из Пскова, Новгорода и дворцов под Ленинградом. Именно он демонтировал и отправил в Кенигсберг Янтарную комнату из Екатерининского дворца в Царском Селе.

Практически каждая немецкая оккупационная служба пыталась внести свой вклад в «спасение» культурных ценностей на оккупированной территории России. Ведомство Розенберга, считая себя монополистом в деле разграбления памятников культуры на Востоке, постоянно конфликтовало со своими конкурентами. Иногда это противостояние завершалось успехом для сотрудников оперативного штаба. Так, от СД особая команда «Смоленск» смогла получить так называемый «Могилевский серебряный клад», состоящий из 369 предметов 119.

Куда сложнее было уследить за исчезновением ценных предметов в карманах и багаже десятков тысяч солдат и офицеров действующей армии. Оперативный штаб устроил крупный скандал в связи с деятельностью военного коменданта Пскова де Бари. В начале 1942 года экономический штаб «Ост» выразил готовность передать штабу Розенберга захваченные на Северо-Западе России и хранящиеся во Пскове в распоряжении полевой комендатуры ценности. Однако прибывшие во Псков сотрудники оперативного штаба обнаружили, что многие ценные предметы попросту растащены, причем с ведома комендатуры и даже при ее прямом пособничестве. Немецкие офицеры регулярно обзаводились музейными ценностями — порой даром, а порой за чисто символическую плату. Сохранился список имен 18 офицеров, купивших или «получивших в подарок» во Пскове в ноябре 1941 — январе 1942 года иконы, фарфор, бронзу и другие ценности культуры.

Комендант де Бари оправдывался и отвергал многие обвинения сотрудников оперативного штаба. Он утверждал, что вещи приобретались офицерами «после переговоров об их цене», а кое-что им дарили «русские власти города» 120. По мнению де Бари, раздувание этого скандала, проверка всяческих квитанций, выписанных офицерам, дискредитировала немецкие военные власти в глазах представителей русской городской управы.

Аналогичная история произошла в это же время в Смоленске. Там музейные ценности были собраны по приказу немецкого коменданта в одном месте. Перед Рождеством сотрудники отдела пропаганды устроили частичную распродажу предметов из музейных коллекций 121.

Господин Великий Новгород, первая столица русского государства, с августа 1941 по январь 1944 года находилась в непосредственной близости от линии фронта. Город был разрушен почти до основания. Но безвозвратные потери этих лет можно объяснить не только бомбардировками и артиллерийскими обстрелами, но и систематическим грабежом и вандализмом немецких и испанских солдат. Хотя многие экспонаты Новгородского музея удалось эвакуировать, значительная часть фондов оказалась все же захвачена гитлеровцами. Для их оценки был привлечен Василий Пономарев — первый бургомистр города, профессиональный историк и музейный работник. Местом его деятельности стал Софийский собор, пострадавший при немецких бомбежках летом 1941 года. Для его восстановления были сформированы бригады из местных жителей. Так как данная работа выполнялась бесплатно, то граждан приходилось сгонять насильно, при помощи полицейских. Руководили восстановительными работами Пономарев и инженер городской управы Иван Даль 122.