Рой Медведев - К суду истории. О Сталине и сталинизме

В. Волгин затронул здесь вопрос, который часто был предметом горячих споров между лагерниками. Одна из крайних точек зрения состояла в том, что труд в сталинских лагерях – это рабский труд, и лучший путь к ограничению принудительного труда и репрессий в СССР состоит в том, чтобы как можно хуже работать, саботировать трудовые задания, незаметно портить оборудование, даже портить рассаду в парниках, где выращивались овощи, идущие на питание заключенных. Такая точка зрения была, несомненно, ошибочной, ибо ее проведение в жизнь вело к усилению внутрилагерного террора, ухудшению питания и ужесточению режима в лагерях. Большинство заключенных не принимало этой крайней точки зрения, эти «зеки» не устраивали забастовок и демонстраций, не портили оборудования, но и не проявляли рвения в работе, уклоняясь от нее, когда это не грозило большими опасностями. Главная их цель состояла в том, чтобы выжить. Но были среди узников лагерей и такие, кто пытался уверить себя и других, что работа в лагерях является работой на социализм и потому ее надо выполнять как можно лучше. Не приходится удивляться, что именно такая позиция вызвала особую симпатию журнала «Октябрь», когда и этот журнал после XXII съезда КПСС должен был что-то писать о лагерях и репрессиях. В поэме В. Фирсова «От росинки до звезды», опубликованной в «Октябре», можно найти такие строки:

Разумеется, труд политзаключенных сталинских лагерей не был трудом «во имя социализма» или «во имя жизни ленинских идей». Это был рабский труд во имя увековечения сталинской тирании.

Важно отметить, что упрощенный подход к действительности, догматизм и шаблон проявлялись не только в поведении тех или иных руководителей. Через систему пропаганды и воспитания многие примитивные догмы и шаблоны прививались массам, становились и для них руководством к действию. Вспоминая свою комсомольскую молодость, поэт Н. Коржавин позднее писал:

Подобный массовый догматизм и сектантство только помогали победе Сталина и сталинизма.

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ГОСУДАРСТВА

Проблема государства занимала важное место в социалистической литературе еще в XIX веке. Должен ли пролетариат после революции использовать или разрушить прежний государственный аппарат? Должен ли он создавать новое пролетарское государство, или же он сможет обойтись без государства? Долго ли должно существовать пролетарское государство, не превратится ли оно со временем в стоящую над народом клику привилегированных чиновников? Все эти вопросы были предметом ожесточенного спора среди революционеров. Так, например, анархисты проводили резкую границу между обществом и государством, которое, по их мнению, в любом обществе было главной консервативной силой и самым серьезным препятствием для развития общества на началах равенства и свободы. Поэтому социалистическая революция означает немедленное уничтожение государства, социализм и государство несовместимы. Для анархистов, таким образом, вообще не существовало проблемы переходного периода, длительной борьбы за подавление сопротивления свергнутых классов, переустройства общества на новых началах, воспитания масс и т. п. Отмена государства должна произойти на другой же день после революции. Идеолог анархизма М. Бакунин писал: «Так как всякая государственная власть, всякое правительство, по существу своему и по своему положению поставленное вне народа и над ним, непременным образом должно стремиться к подчинению его порядкам и целям, ему чуждым, то мы объявляем себя врагами всякой правительственной, государственной власти, врагами государственного устройства вообще и думаем, что народ может быть только тогда счастлив, свободен, когда, организуясь снизу вверх путем самостоятельных и совершенно свободных соединений и помимо всякой официальной опеки, но не помимо различных и равно свободных влияний лиц и партий, он сам создает свою жизнь. Таковы убеждения социальных революционеров, и за это нас зовут анархистами. Мы против этого названия не протестуем, потому что мы действительно враги всякой власти, ибо знаем, что власть действует столько же развратительно на тех, кто облечен ею, сколько и на тех, кто принужден ей покоряться. Под тлетворным влиянием ее одни становятся честолюбивыми и корыстолюбивыми деспотами, эксплуататорами общества... другие – рабами» [667] . Естественно, что анархисты выступали и против пролетарского государства. М. Бакунин писал, полемизируя с Марксом: «Что значит пролетариат, возведенный в господствующее сословие? Неужели весь пролетариат будет стоять во главе управления? ...Тогда не будет правительства, не будет государства. .. Эта дилемма в теории марксистов решается просто. Под управлением народным они разумеют управление народа посредством небольшого числа представителей, избранных народом... Итак, с какой точки зрения ни смотри на этот вопрос, все приходишь к тому же самому печальному результату: к управлению огромного большинства народных масс привилегированным меньшинством. Но это меньшинство, говорят марксисты, будет состоять из работников. Да, пожалуй, из бывших работников, но которые лишь сделаются правителями или представителями народа, перестанут быть работниками и станут смотреть на весь чернорабочий мир с высоты государственной; будут представлять уже не народ, а себя и свои притязания на управление народом. Кто может усомниться в этом, тот совсем не знаком с природою человека» [668] .