Александр Кавтарадзе - Военные специалисты на службе Республики Советов 1917-1920 гг.

Особкомучет и ее губернские отделы старались возможно внимательнее подходить к изъятию бывших офицеров из гражданских и особенно военных учреждений. В качестве примера приведем донесение Тамбовского губернского отдела в Особкомучет от 4 октября 1919 г. В нем говорилось, что при выделении из военных и гражданских учреждений бывших офицеров сотрудники дела базировались «на революционной совести» и вместе с тем учитывали, что «ввиду повсеместной нужды в специальных работниках поголовное выделение всех без исключения бывших офицеров вредно отразилось бы на интенсивности организованных работ в губернии» [584]. В приложенном к донесению списке были указаны бывшие офицеры, занимающие «ответственные должности в качестве высших руководителей и сотрудников учреждений Наркомвоен, Наркомпрос и Наркомфин, а также на должностях агрономов, техников, землемеров и инженеров» [585]. При совместном обсуждении каждой помещенной в список кандидатуры «с политическим и техническим представителями учреждений» выяснилось, что «означенных в сем списке бывших офицеров» выделить для направления в Действующую армию «не представляется возможным» [586]. Некоторые из этих бывших офицеров имели удостоверения от Особой центральной комиссии по отсрочкам, в отношении же остальных губернский отдел поддержал ходатайства соответствующих учреждений об отсрочках. Приведем три примера, касающиеся изъятия бывших офицеров из Всевобуча, Особой центральной комиссии по обеспечению армии конским составом и артиллерийских заводов, подведомственных Центральному правлению артиллерийских заводов (ЦЕПАЗ), для подтверждения того, что Особкомучет приходилось употреблять все возможные средства для выполнения поставленной перед ней Советом Обороны задачи.

6 августа 1919 г. Реввоенсовет Республики утвердил предложение Совета Всероглавштаба оставить Всевобучу годных к строевой службе бывших офицеров «из расчета: по два — на уезд и по три — на губернию» [587]. Однако некоторые губернские отделы стали выделять из Всевобуча всех бывших офицеров независимо от состояния здоровья и опыта службы в старой армии. В связи с этим заместитель председателя Особкомучет А.И. Цимблер направил всем председателям губернских отделов телеграмму, в которой указывал, что предлагается призывать из числа состоящих на ответственных должностях во Всевобуче только тех бывших офицеров, которые медицинской комиссией «признаны годными к строевой службе на фронте» , за исключением подлежащих безусловному оставлению (по два на уезд и по три на губернию). Все же остальные, предназначенные распоряжением окружных и губернских военных комиссариатов для направления в Действующую армию, «должны быть заменены бывшими офицерами, годными лишь к службе в тылу» [588].

В связи с созданием в Красной Армии сначала конного корпуса, а затем 1-й Конной армии декретом Совета Обороны от 8 декабря 1918 г. [589]была создана Особая центральная комиссия по обеспечению армии конским составом. Этой комиссии подчинялись созданные в губерниях Особые местные комиссии, на которые были возложены «крайне важная работа по фактическому руководству на всей территории республики набором лошадей для действующей армии» , содержание и пропитание лошадей до сдачи их в войска, а также фактическое наблюдение за этим делом на местах и ответственность за успешное его выполнение [590]. Между тем многие губернские отделы (Московский, Пензенский и т.д.) взяли за учет и специалистов конного дела [591]. В связи с этим исполняющий должность председателя Особой центральной комиссии бывший начальник Кавказской конной туземной дивизии (так называемой «дикой дивизии»), бывший генерал, бывший князь Д.П. Багратион направил в Особкомучет докладную записку, в которой обратил внимание на то, что привлечение на службу в Красную Армию специалистов по военно-конному делу было сопряжено «с крайними трудностями» , ибо на территории Советской Республики осталось лишь «около 100» таких специалистов. Поэтому отчисление их от комиссии «расстраивает наладившееся дело» , а оставшиеся в ее составе сотрудники «не в состоянии выполнять возложенные на них задачи» . В связи с этим Багратион просил об «изъятии личного состава особместкомов из числа лиц, отправляемых… на фронт» [592]. Однако Особкомучет признала целесообразным оставлять в занимаемых должностях только тех «председателей и членов комиссий по обеспечению армии конским составом, которые медицинскими комиссиями будут признаны негодными для службы в строю на фронте» [593].

В связи с учащением случаев снятия с должностей и направления в Действующую армию бывших офицеров технического и административного состава артиллерийских заводов, подведомственных ЦЕПАЗ, руководство последнего обратилось в Особкомучет с заявлением, что губернские отделы изымают бывших офицеров, «совершенно не разбираясь с их служебным стажем» и абсолютно не принимая во внимание «мотивы ходатайств заводов» . Так как подведомственные ЦЕПАЗ заводы вырабатывали «важнейшие предметы боевого снабжения» для Красной Армии, председателем правления ЦЕПАЗ было возбуждено ходатайство перед Советом военной промышленности «о сохранении существующего кадра» и освобождении его «от всякого рода мобилизаций и выделений на пополнение войсковых частей, дабы тем самым не нарушать налаженный аппарат работы» . К этому отношению был приложен список 38 заводов с просьбой дать распоряжение «местным военкоматам об оставлении всего существующего кадра администрации и служащих» этих заводов «из лиц бывшего офицерского звания, что уже сделано в отношении служащих и рабочих из лиц не командного состава» [594].

Большой интерес представляет ответ в ЦЕПАЗ председателя Особкомучет, в котором были четко сформулированы основные принципы ее деятельности (в том числе и губернских отделов): «установить совершенно точно наличие бывших офицеров на территории Советской России» , рассмотреть списки на этих лиц и, учитывая состояние здоровья, время нахождения в последней должности, бывший стаж в старой армии и т.д., решить вопрос, «насколько занимаемые ими должности допускают без ущерба для государственной работы извлечение данного лица из учреждения — гражданского или военного» . Если же при этом на местах и понимали «иногда излишне прямолинейно свою задачу — во что бы то ни стало пополнить ряды Красной Армии» командным составом из бывших офицеров, хотя бы и в ущерб интересам учреждения, из которого они извлекались, то это следует рассматривать, во-первых, как исключение, а во-вторых, «военная обстановка была такова, что надо всем доминировали интересы строевого дела» . В связи с этим Особкомучет «не может встать на точку зрения ЦЕПАЗ, из-за отдельных, быть может, неудачных решений губкомиссий (губернских отделов по учету бывших офицеров. — А.К.) забронировать целиком все артиллерийские заводы от всяких покушений изъять из них нужных для фронта бывших офицеров» . Понимая «всю важность правильной, без перебоев работы артиллерийских заводов» , Особкомучет поддерживает точку зрения о необходимости «самого внимательного отношения к нуждам завода по части специалистов» , но не может согласиться с тем, что «все без исключения бывшие офицеры, работающие на заводах в качестве даже мелкой администрации, без ущерба для дела не могли бы быть изъяты для нужд армии» . Поэтому необходимо персональное забронирование служащих — бывших офицеров после «тщательного их рассмотрения» в Особой центральной комиссии по отсрочкам, что «могло бы гарантировать от случайностей, имевших место в Коврове» [595]. Возбуждение же ЦЕПАЗ вопроса об оставлении на прежнем месте работы бывших офицеров только в феврале 1920 г. свидетельствует о том, что «столь острый вопрос» , как укомплектование Красной Армии командным составом, ранее этим учреждением не учитывался, ибо он «должен был быть исчерпан еще во второй половине прошлого года» . В заключение этого документа было сказано, что Особкомучет «отказывается проводить» в предлагаемом ЦЕПАЗ порядке вопрос «об освобождении всего состава завода от мобилизации» и просит, если этот вопрос будет через Совет военной промышленности внесён в Совет Обороны, «приложить к представлению и копию этого ответа» [596].