Игорь Пыхалов - Реванш Сталина. Вернуть русские земли!

Разумеется, в Финляндии это решение вызвало бурю негодования. Рассматривая Манифест от 1(13) декабря 1890 года, профессор Гельсингфорского университета барон Вреде доказывал, что «не следует исполнять таких Высочайших постановлений, которые изданы без согласия сейма, если считается, что в установлении их сейм имел право участвовать». Мало того, распоясавшийся барон заявил, что «величайшей признательности и глубокого уважения заслуживают те финляндские судьи, которые не повиновались этому Манифесту, а стали судить по новому Уложению, несмотря на его приостановку, которую они считали незаконною » [1229] Бородкин М.М. Справки о "конституции" Финляндии. СПб., 1900. С.106. .

В результате обновлённое уголовное уложение, в котором были учтены основные российские требования, было утверждено лишь Высочайшим постановлением от 21 апреля (3 мая) 1894 года [1230] Энциклопедический словарь. T.XXXVa. СПб.: Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, 1902. С.943. .

Проявленная императором твёрдость в отстаивании государственных интересов вызвала одобрение русской патриотической общественности. Как писал профессор Таганцев: «Державная воля Монарха остановила введение в действие уже опубликованного уложения, как только оказалось, что это введение нарушает государственные интересы и достоинство России. Русский народ имеет твёрдое основание верить и надеяться, что та же державная рука остановит и в будущем всякое подобное посягательство на интересы государства: совершившееся да будет наставлением для будущего » [1231] Таганцев Н.С. Высочайший Манифест… С. 30–31. .

Увы, после тяжёлой болезни 20 октября (1 ноября) 1894 года император Александр III скончался в Ливадии и его сменил Николай II. Помимо прочих недостатков, новый царь крайне слабо разбирался в финляндских делах, о чём красноречиво свидетельствует эпизод из мемуаров С.Ю. Витте. В начале 1890-х годов финляндский сейм принял решение о строительстве железнодорожной ветки, соединяющей рельсовую сеть Финляндии с сетью шведских железных дорог. Проект решения поступил к Витте, который, будучи в то время министром финансов, отвечал за железнодорожную политику. Сергей Юльевич дал положительное заключение. Однако у Александра III на этот счёт оказалось другое мнение:

«Государь мне сказал: "Я не согласен с вашим мнением о допустимости соединения финляндской сети железных дорог с шведскою; в случае войны это может служить для нас большим неудобством". Я доложил государю, что всё равно неприятель может достигать финляндской сети посредством короткой переправы через пролив, отделяющий Финляндию от Швеции; на что его величество мне заметил, что если ещё мы соединим финляндские дороги со шведскими, то откроем второй путь для военного передвижения из Швеции в Финляндию. Так государь не согласился утвердить решение сейма » [1232] Витте С.Ю. Воспоминания. Т.3. М., 1960. С. 258–259. .

Когда на престол взошёл Николай II, проблема всплыла опять и была решена прямо противоположным образом:

«При первом же после этого сообщения всеподданнейшем докладе государь мне говорит: "Сейм представил вторично решение о соединении финляндских железных дорог со шведскими. Генерал Ден мне доложил, что отец мой не утвердил это решение, хотя вы не встретили к этому препятствий, и что вам известно, почему мой батюшка не согласился с решением сейма". Я доложил его величеству мой разговор с его отцом. На что государь меня спросил: "А как вы теперь по этому вопросу думаете?" Я ответил: "Я думаю, что ваш августейший батюшка был прав, во всяком случае, самое худшее в делах высшей политики это неустойчивость и колебания, подрывающие престиж монаршей власти". На что государь мне сказал: "А я утвержу решение сейма, потому что я того мнения, что на Финляндию, как это она доказала, я могу вполне положиться, а финляндцы это вернейшие мои подданные "» [1233] Витте С.Ю. Воспоминания. Т.3. М., 1960. С.259. .

Вскоре будущий страстотерпец убедился, что его мнение насчёт верности финляндцев оказалось несколько преувеличенным. Царя просветил генерал от инфантерии Николай Бобриков, назначенный в 1898 году финляндским генерал-губернатором. Уже 18 августа того же года Николай Иванович подал императору записку, где без всяких прикрас изложил ему подлинное положение дел:

«Полное отсутствие русских людей в сенате, статс-секретариате, канцелярии генерал-губернатора, университете, кадетском корпусе и в составе земских чинов сейма дало весьма неблагоприятные результаты: финляндская окраина остаётся настолько же чуждой нам в настоящее время, насколько была во дни её завоевания…

Законодательствуя на сейме, финляндцы, где только возможно было, загородили доступ русским людям в местные учреждения. Ободрённые первыми своими успехами, финляндцы стали действовать смелее и доходили до публичных антирусских манифестаций, до призыва к неисполнению неугодных им постановлений правительства, до свободного осуждения действий высшей русской власти. Русские воззрения и русские чувства в крае в расчёт не принимаются, а, стремясь к обособлению, финляндцы тщательно обходят всё то, что внешним образом должно свидетельствовать о принадлежности их края к России.

Таким образом, они установили у себя свой особый национальный гимн, особые национальные цвета для флагов; на монетах бумажных, денежных знаках, памятниках, общественных зданиях и т. п. заметно преобладают финляндские гербы и шведские надписи. Ни в университете, ни в других учебных заведениях края, не возбуждается ни малейшего интереса к России, к её населению, истории и литературе. Русский язык преподаётся формально, для вида, а в учебниках истории и географии даются о России несоответствующие понятия. Самые торговые обороты края с Россией в последнее время стали заметно уменьшаться, тогда как экономические связи сближают народы более, чем другие факторы жизни » [1234] Бородкин М.М. Из новейшей истории Финляндии. Время управления Н.И. Бобрикова. СПб.,1905. С.67. .

Действительно, к моменту назначения Николая Ивановича финские общественные деятели перестали даже для приличия скрывать ненависть к России. Особенно характерна тут написанная Захарием Топелиусом и выдержавшая к началу XX века 17 многотысячных изданий детская «Книга о нашей стране». В ней постоянно разоблачаются русские зверства, а «богоизбранный финский народ» , напротив, восхваляется и превозносится до небес. «Часто, — пишет Топелиус, — они сражались один против десяти» . Финны представлены со всеми наилучшими качествами. Финский язык «легчайший для изучения и звучнейший из языков на земле» и в этом отношении «подобен языку итальянскому». «В нём нет ни тех отвратительных шипящих звуков, ни тех твёрдых, которые имеются в славянских и лапландском языках » [1235] Бородкин М.М. Из новейшей истории Финляндии… С. 135–136. .