Алексей Борисов - Сборник материалов Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников

Финские захватчики пытались превратить мирных советских граждан в своих рабов

Сразу же после вторжения в Карело-Финскую ССР фашистские захватчики объявили советских людей пленными и заключили их в специальные концентрационные лагери.

В городе Петрозаводске было организовано шесть таких лагерей, в которых содержалось до 25 тысяч человек — женщин, детей и стариков. Концентрационные лагери для мирных граждан были организованы также в Медвежьегорске, близ города Олонец, в совхозе Ильинском и в других местах Карело-Финской ССР. Во всех лагерях финнами был установлен для заключенных жесточайший режим издевательств, изнурительных непосильных работ, пыток и насилий.

Территория лагерей была обнесена высоким забором и колючей проволокой. С 7 часов утра «пленников», не считаясь ни с полом, ни с возрастом, ни с состоянием здоровья, под конвоем выгоняли на тяжелые изнурительные работы. «Пленным» советским гражданам в лагерях в качестве питания выдавали в день 100—200 граммов недоброкачественного хлеба и нерегулярно — по 200 граммов мороженого картофеля или гнилую колбасу из конского мяса. Охрана лагеря, которую возглавлял полковник Рольф Шильд, истязала поголовно всех советских людей, заключенных в лагери. Финские рабовладельцы избивали заключенных за невыполнение норм выработки, за неправильную укладку дров в поленницы, за недостаточную почтительность к чинам охраны, били и истязали без всяких поводов. Одной из мер наказания было также лишение пайка на двое-трое суток и заключение в карцер.

«Пленных» мирных советских людей финские палачи подвергали невероятным истязаниям и пыткам. Один из жителей Петрозаводска, давший свои показания Следственной комиссии, Новиков Б.И. был очевидцем того, как в лагере №2 финны отобрали 30 человек, как якобы военнопленных. Их увезли на улицу Льва Толстого, где подвергли мучительным истязаниям. «Пленным» жгли пятки калёным железом, били резиновыми палками, затем 15 человек из них расстреляли. Остальные 15 человек через 25 суток были возвращены в лагерь №2. Пленный финский солдат 1-й роты 2-го батальона бригады самокатчиков бронетанковой дивизии Лагуса Вилхо Кургила показал:

«Когда мы вошли осенью 1941 года в город Петрозаводск, то населения там не нашли: все оно разбежалось по окрестным лесам. Финские власти издали приказ, которым предлагали населению под угрозой расстрела немедленно вернуться в город. Были созданы отряды для поимки населения и обратного его возвращения в Петрозаводск. Население таким образом собрали и загнали в лагери. Один лагерь был создан в Куковке, другой — в местечке под названием «Дорога в Соломенчуги», 3-й находился за радиомачтой. Всех — и старых, и молодых под конвоем гоняли на тяжелые работы. На людей было страшно смотреть — до того у них был несчастный и забитый вид. Очень многие не выдерживали и умирали. В то время, когда жители находились в лагерях, мы, финские солдаты, очень хорошо пожили как в самом Петрозаводске, так и в окрестных деревнях. В домах оставалось все имущество местного населения и много продуктов. Все это добро было объявлено безнадзорным и, разумеется, мы не зевали, брали все, что нам казалось подходящим. Много добра мы отправили родственникам в Финляндию. Особенно отличались в этих делах солдаты 3-й роты нашего батальона, да и другие не отставали от них».

Финны истязали в лагерях не только взрослых, но и детей, которые также считались «пленными». Пленный финский солдат 13-й роты 20-й пехотной бригады Тойво Арвид Лайне показал:

«В первых числах июня 1944 года я был в Петрозаводске. На станции Петрозаводск я видел лагерь для советских детей. В лагере помещались дети от 5 до 15 лет. На детей было жутко смотреть. Это были маленькие живые скелеты, одетые в невообразимое тряпье. Дети были так измучены, что даже разучились плакать и на все смотрели безразличными глазами».

«Пленных» детей финские рабовладельцы наравне со взрослыми заставляли выполнять непосильную работу. Финский солдат Ахо Суло Иоганнес из 2-го отдельного батальона береговой обороны был очевидцем, как «в течение лета 1943 года было согнано свыше 200 человек, главным образом, подростков из ближайших деревень на строительство дороги в районе Толбуя и пристани Шитики. Все эти люди работали под охраной финских солдат, как заключенные».

В сентябре месяце 1943 года 10-летний мальчик Зуев Леня, содержавшийся в лагере №2, хотел перелезть через проволочный забор. Финский охранник заметил Зуева, без всякого предупреждения выстрелил в него и ранил мальчика в ногу. Когда Леня свалился, финн выстрелил в него вторично. Израненный Зуев с трудом дополз до зоны лагеря. Свидетельница Лахина Е.В., содержавшаяся в лагере №5, сообщила комиссии о жутких жилищно-бытовых условиях заключенных, находившихся в лагерях:

«В помещениях в 15—20 метров проживало от 6 до 7 семей. Бани и прачечной в лагере не было. Воду брали из канавы, в которой валялись человеческие трупы. Мыла совершенно не выдавали. Среди «пленных» наблюдалась массовая вшивость. Нечеловеческие условия жизни в лагере повлекли за собой развитие эпидемий — цинги, дизентерии, сыпного тифа».

В результате голода и массовых эпидемических заболеваний во всех концлагерях была исключительно высокая смертность: ежедневно умирали десятки людей, трупы которых свозились на кладбища по 2—3 раза в неделю. Вот что рассказали об этом очевидцы. Очевидец Коломенский Алексей Прокофьевич, находившийся в 5-м петрозаводском лагере с 1 декабря 1941 года по 28 июня 1944 года, сообщил:

«Работая возчиком, я вывозил из лагеря умерших на кладбище «Пески», расположенное в 5 километрах от города Петрозаводска. Умерших вывозили во вторник, четверг и субботу каждую неделю. По моим записям в мае 1942 года умерло 170 человек, в июне — 171, в июле — 164 , в августе —152. Всего с мая по 31 декабря 1942 года умерло в нашем лагере 1 014 человек. В начале 1942 года в этом лагере было около 7,5 тысячи человек, а к моменту освобождения нас Красной Армией оставалось четыре с половиной тысячи».

В Комиссию поступило письмо бывших заключенных в петрозаводских концлагерях, в котором они пишут:

«Почти 3 года мы были оцеплены двойной колючей проволокой, окружены тюремными вышками и охранялись вооруженным конвоем. Нас морили голодом, избивали нагайками за малейшую провинность. Особенно зверствовали в лагере №2 комендант лейтенант Салаваара, а также комендант лагеря Вилки Лакоонен... Для «правонарушителей», состоявших преимущественно из детей, молодежи и женщин, созданы были лагери специального назначения: в Кутижме, Вилге, Киндосове, по своим условиям не уступавшие средневековым казематам. Здесь советских людей морили голодом, выгоняли на лесные работы зимой в рваных резиновых галошах на босую ногу. Здесь население лагерей питалось мышами, лягушками, дохлыми собаками. Здесь умирали тысячи пленных от кровавого поноса, тифозной горячки, от воспаления легких — без всякой врачебной помощи. Врач-зверь Колыхмайнен вместо лечения бил больных палками и кулаками, выгонял сыпнотифозных на мороз».