Дмитрий Фролов - Советско-финскй плен 1939-1944

В связи с этим целесообразно отметить, что русскоязычное население Финляндии оказалось между двух огней. С одной стороны — слежка, недоверие со стороны финнов, перлюстрация корреспонденции. И, кроме того, усложнилась работа благотворительных и культурно-просветительских обществ. И это несмотря на то, что финские русские служили в финской армии. С другой стороны, СССР не рассматривал эту категорию населения Финляндии как возможный плацдарм для агентурной работы в стране. Русскоязычные военнопленные представляли лишь интерес для НКВД при выяснении деятельности белоэмигрантских организаций в Финляндии РОВС, НТСНП [198], Младороссы и т. п. Более того, практически все эмигранты расценивались как «враги народа», со всеми вытекающими отсюда последствиями. После окончания войны Продолжения Финляндия была вынуждена выдать СССР нескольких представителей эмигрантских организаций. Среди них — руководителя финляндского отделения РОВС генерала С. Ц. Добровольского [199].

Однако у русскоязычной диаспоры Финляндии сложились достаточно хорошие отношения с советскими военнопленными, несмотря на все бывшие и настоящие противоречия с СССР. Русские по мере своих сил и возможностей помогали своим соотечественникам в лагерях для пленных передавали продукты, табак, одежду [200].

Необходимо отметить, что моральное состояние финского общества во время войны продолжения несколько отличалось от Зимней войны. С середины 1943 года становится очевидным, что союзник Финляндии Германия рано или поздно потерпит поражение в войне. В связи с этим лозунг «Великая Финляндия» у финского населения не вызывал такого воодушевления, как это было в начале войны. В Финляндии теперь понимали, что это будет стоить бесконечных жертв. Большие потери на фронте, а также ухудшение питания вызвали случаи дезертирства из финской армии. Несмотря на строгую цензуру, о фактах дезертирства сообщается во многих письмах. Кроме того, участились случаи совершения уголовных преступлений с целью уклонения от воинской службы.

Вместо того чтобы сдаваться в плен под влиянием трудностей в тылу и на фронте, как на это рассчитывал СССР, некоторые военнослужащие финской армии предпочитали дезертировать из армии и уходить в «лесную гвардию». Некоторые партизанские отряды даже получали специальные задания разыскивать и устанавливать контакты с лесогвардейцами с целью привлечения их на свою сторону [201]. Впрочем, деятельность партизан в тылу, а точнее, их методы ведения боевых операций не вызывали у финнов ничего, кроме гнева.

Третий этап войны Продолжения начался весной — летом 1944 года. Ему предшествовали переговоры финской делегации в Москве по вопросу о выходе Финляндии из войны, а также жесткое давление со стороны Германии, стремившейся предотвратить сепаратный мир между СССР и Финляндией. Поражение немецких войск под Ленинградом изменило военную обстановку на северо-западном участке советско-германского фронта. В июне 1944 года советские войска перешли в наступление по всей линии советско-финляндского участка фронта. Операцию начинали и наносили основной удар войска Ленинградского фронта на Карельском перешейке при поддержке Балтийского флота и Ладожской военной флотилии.

Наступление Красной Армии обострило внутриполитическую обстановку в Финляндии. 1 августа президент Рюти ушел в отставку. Его сменил маршал Маннергейм. Новое правительство начало переговоры с СССР о выходе страны из войны. 4 сентября Финляндия объявила о прекращении боевых действий на советско-финляндском участке фронта и о разрыве отношений с Германией.

19 сентября 1944 года в Москве было подписано соглашение о перемирии между СССР, Великобританией и Финляндией. Его условия были несколько мягче, чем мирный договор 1940 года. Однако некоторые требования были очень жесткими. Это в первую очередь относится к требованию осудить военных преступников и виновников войны с СССР. По мнению профессора Вихавайнена, цель подобного шага была ясна: расколоть финское общество и привести к власти новые просоветские силы. Впрочем, не менее тяжелым был вопрос о послевоенных репарациях Финляндии Советскому Союзу, которые легли тяжким бременем на финскую экономику. Кроме того, СССР, в нарушение международного права, выставил Финляндии счет за репатриацию финских военнопленных и интернированных.

В целом, можно сделать вывод, что моральное состояние финского общества во время войны Продолжения несколько отличалось от периода Зимней войны. Это было вызвано в первую очередь тем, что изменился сам характер боевых действий. С переходом старой государственной границы изменилось отношение к стране со стороны западных держав. Финляндия становится агрессором по отношению к Советскому Союзу, что не могло не сказаться на тематике, например, английской пропаганды на страну. Затяжной характер боевых действий тяжелым бременем лег на экономику Финляндии. Уровень жизни населения снизился, в стране было введено нормирование продуктов питания и одновременно с этим выросли цены. Однако пропаганда внутри страны успешно справилась с трудностями, и моральный дух населения продолжал оставаться на достаточно высоком уровне.

Более того, на основании всех имевшихся в моем распоряжении документов из российских и финских архивов, а также из частных коллекций считаю, что настроения гражданского населения и его отношение к событиям войны Продолжения никак не влияли на сдачу военнослужащих финской армии в плен. Дезертирство — да, уклонение от службы в армии — да, но сдача в плен — нет. В этом, пожалуй, заключалось существенное различие между отношением к войне в СССР и Финляндии.

Начавшаяся 22 июня 1941 года война была для советских солдат и гражданского населения войной против агрессоров независимо от того, на каком фронте и против какого противника велись боевые действия. Однако, несмотря на то что большинство советского народа полностью поддерживали и осознавали справедливый характер войны, нельзя сбрасывать со счетов и сотрудничество граждан СССР с оккупантами, а также участие граждан Советского Союза в боевых действиях на стороне противника. Масштабность этого явления опровергает распространенные представления о «морально-политическом единстве советского общества» в 1939–1945 годах. Но если во время Зимней войны создание вооруженных воинских формирований из бывших военнослужащих Красной Армии ограничилось лишь РНА Б. Бажанова, то во время Великой Отечественной войны сотрудничество с противником было на несколько порядков выше. По нашим оценкам, граждане СССР, находившиеся в разнообразных частях и формированиях германских вооружённых сил в 1941–1945 годах, составили не менее 15 % от всех людских ресурсов Германии, мобилизованных для военной службы [202]. В свою очередь, сотрудничество с Финляндией не отличалось таким размахом. Хотя только за июнь — сентябрь 1942 года войска V и VI армейских корпусов зафиксировали 86 случаев перехода на финскую сторону военнослужащих Красной Армии. Впрочем, в составе финской армии действовало лишь несколько воинских формирований, набранных по национальному признаку.